Керрелин Спаркс - Мужчина ее мечты Страница 14

— У нас что, шоколадное мороженое кончилось?

Со вздохом разочарования Хизер захлопнула холодильник.

— A-а, отказываешься признавать, — объявила Фиделия.

— Почему? Я вполне сознаю, что имею избыточный вес.

— Я не об этом, — возразила Фиделия. — Не хочешь признавать, что испытываешь влечение к Хуану?

— Его зовут Джон.

Жан-Люк поморщился. Ни одна из них не произнесла его имя правильно.

— Он очень красивый, — прошептала Хизер. — И очень деспотичный.

— Нет, нет, chica, он совсем не такой, как твой бывший. Просто ты сейчас думаешь, что все мужчины отвратительные.

— В нем есть что-то странное, что настораживает.

Фиделия издала звук, похожий на кудахтанье.

— Тогда давай закончим гадание и посмотрим, что скажут карты.

Жан-Люк бросился в гостиную и уставился на карты на журнальном столике. Фиделия перемешала их и предложила выбрать семь карт. Открыли пока только одну — проклятую карту «Отшельника».

Конечно, он был одинок. Разве мог он ухаживать за женщиной, зная, что Луи попытается ее убить?

— Я не уверена, что он тот, за кого себя выдает, — донесся из кухни тихий голос Хизер. — Он хранит какие-то… секреты.

Она проницательная женщина. Жан-Люк склонился над журнальным столиком и перевернул следующую карту. У него оборвалось сердце.

«Любовники». Было так соблазнительно надеяться на радостное будущее и счастливый союз с любящей женщиной. Но было ли это возможно с Хизер? Если она останется в живых, простит ли его за то, что подверг ее опасности, сможет ли принять в любовники бессмертного?

Женщины вышли в коридор. Быстро схватив «Любовников», он сунул карту назад в колоду. Выбрав наугад другую, положил ее на стол лицом вниз на место прежней. Затем уселся в кресло и принял скучающее выражение лица.

— Вот и мы! — Раскачивая подолом длинной юбки, Фиделия вошла в гостиную и, плюхнувшись на диван, поставила рядом с собой сумку.

— Принести что-нибудь попить? — Хизер держала в руке стакан.

Кубики льда в стакане мелодично звякнули.

— Нет, благодарю.

Жан-Люк вцепился в подлокотник кресла, чтобы не вскочить с места. На протяжении многих сотен лет жизни правила хорошего тона требовали, чтобы мужчина вставал, когда женщина стоит. Расставаться с подобными привычками было затруднительно, но еще труднее было объяснять, откуда они у него взялись. Хизер и без того смотрела на него с подозрением.

— Почему бы нам не продолжить гадание? — Фиделия подалась вперед, поставив локти на колени.

Хизер поставила стакан на подставку рядом с картами.

— Вы не против, если я посмотрю?

— Нет, мне нечего скрывать.

Какой же он лжец.

Бросив на него подозрительный взгляд, она присела на подлокотник дивана и, взяв на колени голубую подушку, принялась наматывать на палец бахрому.

— Хорошо, вторая карта.

Фиделия перевернула ее.

Слава Богу, он избавился от «Любовников». Любая карта будет лучше.

— «Безумец», — объявила Фиделия.

Жан-Люк поморщился.

Хизер хмыкнула, но тут же сжала губы, поймав его сердитый взгляд.

— Это не значит, что у вас нет ума, — заверила его Фиделия с улыбкой. — Но значит, что у вас есть тайное желание прыгнуть в неизвестность и начать новую жизнь.

— О…

Возможно, это и так. Он перевел взгляд на Хизер. Прижимая подушку к груди, она гладила мягкую ткань.

У него заныло в паху. Может, она любит не только мягкое, но и твердое?

Фиделия перевернула следующую карту.

— О Боже. «Десять шпаг».

— Это так плохо?

Глупый вопрос, поскольку Жан-Люк видел карту с изображением мертвого человека на земле с десятью шпагами в спине.

— Это разорение, — сказала Фиделия. — Судьба загоняет вас в угол, и вы ничего не можете сделать, чтобы избежать этого.

— Луи, — прошептала Хизер и крепче сжала подушку.

— Я не позволю ему причинить вам зло, — заверил ее Жан-Люк.

Фиделия перевернула четвертую карту.

— «Восемь шпаг», перевернутые. Вернулось ваше прошлое и теперь преследует вас.

Он поерзал в кресле. Фиделия слишком близко для его спокойствия подобралась к истине.

Она перевернула пятую карту.

— «Рыцарь шпаг». — Она с растерянным видом покачала головой.

— Это тоже плохо?

— Нет, хорошо. Вы смелы, как рыцарь Ланселот. И защитник женщин, — вздохнула Фиделия. — Мне просто странно, что вы выбрали столько карт со шпагами. Это большая редкость, когда выбирают карты одной масти.

Жан-Люк пожал плечами:

— Я фехтовальщик.

— Выбор шпаг не случаен. — Фиделия прищурила глаза. — Это может означать, что вы сосредоточились на своем разуме, игнорируя потребности сердца.

— У меня нет выбора. Из-за Луи мне рискованно заводить с кем-либо отношения.

— Сколько Луи лет? — спросила Хизер шепотом.

Жан-Люк напрягся, но тут же небрежно откинулся на спинку кресла.

— Он… старше меня.

Впившись пальцами в мягкую подушку, Хизер внимательно наблюдала за ним.

— И сколько это будет?

Она относилась к нему с подозрением. Как ему завоевать ее доверие, если приходится постоянно лгать?

— Я не знаю его точный возраст.

Это по крайней мере соответствовало действительности.

Фиделия раскрыла шестую карту.

— «Луна».

И странно на него посмотрела.

— Что-то связанное с охотой? — Жан-Люк проглотил вставший в горле ком.

— Нет. Это значит обман. — Фиделия переместила взгляд на Хизер. — Или что-то сверхъестественное.

Жан-Люк наклонился вперед.

— Не поддавайтесь суевериям. Я поклялся защищать вас, и от своего слова не отступлю.

— Я хочу верить вам, но не уверена, что у меня это поручится.

Он посмотрел на нее, стараясь выразить во взгляде всю свою заботу и восхищение. Она не отвела глаз. В нем вспыхнул луч надежды. Он хотел завоевать ее доверие, ее дружбу, ее уважение. Он хотел получить от нее все, что она могла ему дать.

— Настало время последней карты. Она исключительно важная. И призвана разрешить нашу нынешнюю дилемму.

Ее рука потянулась к седьмой карте.

Раздался звонок в дверь. Хизер вскочила на ноги.

Фиделия схватила сумку.

— Кто мог прийти в такое время ночи?

Жан-Люк вышел в прихожую. Женщины последовали за ним. Он услышал, как Ангус на крыльце послал жене мысленное сообщение.

— Это не Луи. Он не стал бы себя обременять звонком в дверь.

Хизер включила на крыльце свет и прильнула к свинцовому стеклу на двери.

— Не стоит волноваться, — сказал ей Жан-Люк. — Думаю, это Ангус. Позвольте мне.

Он открыл дверь.

Ангус скользнул внутрь и кивнул ей: