Ли Уилкинсон - Ожерелье для Франчески Страница 15

– Но я не… – запротестовала было Френ.

– Ричард – адвокат, – спокойно перебил ее Блейз, – но у него есть хобби: он признанный эксперт драгоценных камней и ювелирных изделий. – Повернувшись к другу, спросил: – Пока гости не приехали, взглянешь на ожерелье?

– Вот почему ты попросил захватить мою лупу!

Блейз достал кожаный мешочек из кармана, протянул его Ричарду и многозначительно посмотрел на Френ. Она тихо поразилась, что он не боится носить такую ценную вещь с собой.

Открыв мешочек, Ричард вытряхнул содержимое.

– Рубины Балантайнов, конечно! – воскликнул он. – Помню, последний раз видел их на свадьбе твоих родителей… – Затем в недоумении пробормотал: – Количество камней тоже, но общий вид совершенно иной.

– Изменили оправу.

– И сделано, по-моему, прекрасно. Новый дизайн показывает их в более выгодном свете.

– Согласен, – кивнул Блейз.

– Итак, тебя устроит мое мнение?

Блейз снова кивнул. Ричард достал специальную лупу и стал внимательно разглядывать ожерелье. Затем убрал его обратно в мешочек, отдал Блейзу и положил лупу в карман.

– Ну, поздравляю тебя. Делал настоящий мастер, а камни… великолепно выполненная фальшивка. С нынешними технологиями можно одурачить кого угодно. В общем, твоя жена может спокойно носить это ожерелье, а оригинал храните в банковском сейфе.

– Спасибо. Приблизительно это я и ожидал услышать. – Блейз похлопал его по плечу. – Теперь, если ты не возражаешь, мы с Франческой покинем тебя, пора готовиться к вечеринке. Надеюсь, не нужно напоминать тебе, что можешь чувствовать себя как дома.

Он повернулся к оглушенной Франческе.

– Вставай, дорогая, пора идти переодеваться.

Когда они вошли в комнату Блейза, он небрежно бросил незавязанный мешочек на кофейный столик, и оттуда показалось ожерелье.

Дождь утих, и луч бледного солнца, проникнув сквозь стекло, зажег рубины.

Не отрывая от них взгляда, Френ хрипло повторяла одно и то же:

– Это не может быть фальшивка! Не может! Это какая-то ошибка.

– И ее допустил Варли. Но сейчас нет времени обсуждать это. Скоро приедут гости.

Она онемела.

– Мм?..

– Слишком поздно отменять вечеринку.

– Но как же?..

– Без невесты? Не волнуйся. У меня нет желания выглядеть совершенным глупцом, позволившим украсть не только рубины Балантайнов, но и собственную невесту.

– Н-но я думала, ты хотел представить Мелинду Росс.

– Я имею намерение представить мою невесту… Мелинду никто из тех, кто приедет вечером, не знает. Не знают даже ее имени, так что… – после короткой, но выразительной паузы он заговорщически подмигнул ей, – можно легко найти замену.

– Ты хочешь, чтобы я?..

– Именно, и это единственное решение. Я все обдумал, пока мы спускались вниз по лестнице.

– Вот почему ты назвал меня «дорогая», – сказала она подавленным голосом. – Зачем? Хотел, чтобы мистер Хендерсон поверил…

– Что ты моя суженая, – закончил он за нее. – И он поверил. Ричард – один из самых проницательных людей, поэтому нам не составит труда убедить всех остальных.

Если Блейз не понимает, то она чувствует, просто уверена, что не сможет вынести притворства. Он не сможет стоять рядом с ним и получать поздравления, предназначенные другой женщине. Это разобьет ей сердце.

– Нет, – жестко отвергла Френ. – Я не буду этого делать.

– Дорогая Франческа, у тебя нет выбора. Ты увязла в этом по свою красивую шейку.

– Я не имела ни малейшего представления, что между Керком и Мелиндой какие-то отношения. И что ожерелье подделка, клянусь, я не знала.

– Это все слова. Доставила ожерелье ты. Поэтому, если не хочешь закончить в тюрьме вместе со своим дружком, будешь делать то, что я скажу.

– Нет! – Ее охватила паника. – Я не позволю тебе заставлять меня изображать твою невесту. Эта все неправда!

– Сначала докажи, что это правда.

– Я говорю правду.

Он пожал плечами.

– Когда Варли схватят, а это непременно произойдет, тебе понадобится другая работа. История попадет в газеты, и имя модельера станет известно всем. Будь ты белее белого, у грязи есть отвратительная привычка прилипать. И тогда можешь распроститься с ювелирным бизнесом.

– Ничего, найду другую работу или поменяю профессию.

Покачав головой, он сказал с беспощадной решительностью:

– Если сейчас откажешься от моего предложения, обещаю, тебе не найти работы. А если устроишься, то долго не продержишься даже разносчиком товара в супермаркете.

Она прошептала в испуге:

– Ты не можешь так поступить со мной.

Он рассмеялся, сверкая белыми зубами.

– Уверяю тебя, могу! Я обладаю безмерной властью и могу идти и прямыми, и окольными путями, когда на что-то решился.

– Поражена, что ты считаешь меня достойной таких хлопот, – не удержалась от язвительного замечания Френ.

– Я никому не позволяю делать из меня дурака безнаказанно.

– За что же меня наказывать?»

– Ты помогла осуществлению плана, если не полностью, то частично, допускаю – даже не зная о своей роли. Ты приехала сюда и тянула время, чтобы дать Варли шанс сокрыться. Полагаю, теперь ты постараешься заслужить мое доверие. Так что через сорок пять минут ты должна быть готова.

Френ была совершенно разбита и унижена.

– У меня только простое платье для коктейля.

– Сойдет. Какого оно цвета?

– Черного.

– В черном ты будешь выглядеть прекрасно.

– Боюсь, оно сильно помялось.

– Можешь примерить что-нибудь из одежды Мелинды. В гардеробе найдутся совершенно новые вещи.

Загнанная в угол, Френ не выдержала:

– Всю жизнь мечтала одеваться в секонд-хенде.

Блейз сделал шаг к девушке, схватил за подбородок и притянул ее лицо к своему.

– Если не будешь готова через тридцать минут, – иезуитским голосом сказал он, – приду и сам тебя одену.

Резко убрав руку, Блейз повернулся и вышел.

Внутренняя дрожь пронизала девушку. Если бы он пришел в ярость и закричал, она бы не сдалась с такой легкостью, но этот тихий, сдержанный голос испугал ее.

Френ попыталась взять себя в руки. Время пошло, и, если она не будет готова вовремя, он выполнит свою угрозу. Она поплелась в спальню Мелинды, достала чемодан и открыла его. Как и предполагала, черное платье надеть невозможно, следовало укладывать вещи аккуратнее, а не бросать как попало.

Френ вошла в гардероб и с крайним отвращением посмотрела на ряд вечерних платьев и на стеллаж с обувью. Цвета преобладали яркие: голубой… зеленый… алый… Многие туалеты были рассчитаны на обнаженную спину, другие были сильно декольтированы, еще было несколько слишком кружевных и прозрачных.