Кэтрин Джордж - Сделка с боссом Страница 20

Затишье перед грозой, подумала Элери и решила сразу же перейти в наступление.

– Надеюсь, я тебя не очень огорчила?

– Нет. Я не слепая, Элери, и понимаю, что работа в кафе тебе не по сердцу. – Кэтрин пожала плечами. – Ты готовилась к совершенно другой деятельности. Вполне естественно, что ты хочешь вернуться к тому, чем владеешь в совершенстве.

– Так ты не возражаешь? – изумилась Элери.

Мать фыркнула.

– Конечно, возражаю. Но я в состоянии понять и твою точку зрения.

– А папа?

– Твой отец – человек другой культуры и традиций, милая. Но я убедила его, что, пытаясь держать тебя в узде, он может добиться противоположного эффекта.

– Правда? – Элери с уважением взглянула на мать. – Я делала все возможное, чтобы в кафе дела шли как можно лучше.

– И у тебя это получилось. – Кэтрин окинула дочь сосредоточенным взглядом. – Ты не могла бы поработать с нами, пока отец не подыщет кого-нибудь взамен?

– Ну конечно.

– Не беспокойся, у тебя будет достаточно свободного времени, чтобы заняться поисками другой работы.

– Мне оно не понадобится. – Элери в упор посмотрела на мать. – Джеймс Кинкейд опять попросил меня вернуться в «Нортволд». И я согласилась. Вижу, ты не удивлена, – добавила она.

– Не очень. Я ожидала чего-то в этом роде с той самой минуты, как ты приняла его приглашение пообедать. И должна признаться, испытываю большое облегчение. – Кэтрин улыбнулась. – Не сомневаюсь, отец тоже будет рад. Это было очень умно с твоей стороны – пригрозить нам Лондоном. Ты ведь уже тогда решила вернуться в «Нортволд»!

Элери самодовольно улыбнулась.

– Мистер Кинкейд был очень убедителен.

– Интересно, почему?

Элери пожала плечами.

– По-видимому, не смог подобрать никого более – подходящего на мое место.

После того как жена нарисовала перед Марио яркую картину возможной альтернативы, тот смирился с решением дочери. В кафе взяли новую официантку, Джанни с восторгом приступил к исполнению обязанностей менеджера, а Кэтрин позволила своему мужу пребывать в заблуждении, что именно ему принадлежит идея возложить на нее ежедневные заказы продуктов для кафе и ресторана.

– Моя мама – редкая умница, – доверительно сообщила Элери Джеймсу, когда на следующий вечер выключила компьютер. – Она умудряется заправлять всем домом и рестораном, скрываясь в тени отцовского трона.

– Как ей это все удавалось сочетать с уходом за детьми? – спросил он с очевидным интересом.

– У нас часто гостила бабушка, которая живет в Кардиффе, а из Италии приезжали родители отца. – Она отвернулась и принялась приводить в порядок бумаги. – Когда родился Нико, подключились и мы с сестрой. Нико приходит в бешенство, стоит мне упомянуть об этом, но я очень быстро научилась менять пеленки.

– Я вам верю. – Его опушенные черными ресницами глаза пристально вглядывались в ее склоненное лицо. – Ваше второе имя случайно не Деловитость?

– Вообще-то Катерина, – сообщила она, скрепляя последнюю стопку бумаг.

– Вы не представляете, какое я испытываю облегчение от сознания, что вы снова будете со мной в «Нортволде». – Он взял ее за руку. – У меня нет слов, чтобы выразить, как мне вас не хватало.

С учащенным сердцебиением Элери смотрела на их соединенные ладони, понимая, что надо отнять руку, но ей нравилось, как переплелись их пальцы.

– Вы просто привыкли ко мне.

Он повернул к себе ее лицо, и их глаза встретились.

– Вы хотите сказать, что я воспринимал все как должное.

Элери даже не пыталась ничего отрицать: его близость так действовала на нее, что она не доверяла собственному голосу. Взгляд Джеймса вдруг остановился на ее бурно вздымавшейся под красной блузкой груди. С приглушенным стоном он притянул Элери в свои объятья и жадно поцеловал, не дав времени опомниться. Она судорожно вздохнула, губы ее приоткрылись от его настойчивых, лихорадочных поцелуев, когда он, опрокинув к себе на колени, сжал ее с такой неистовой силой, что она не могла пошевелиться. Впрочем, она была бы счастлива вечно оставаться в таком положении, пылко возвращая ему поцелуи, но вдруг почувствовала, что его ловкие пальцы принялись, умело расстегивать ее блузку.

Оттолкнув его, она вскочила и, отвернувшись, попыталась привести себя в порядок дрожащими руками, прислушиваясь, как постепенно успокаивается хриплое дыхание Джеймса.

– Элери, – наконец резко проговорил он, – посмотрите на меня.

Она неохотно повернулась. Он настороженно глядел на нее, запустив пальцы в волосы.

– Что я могу сказать в свое оправдание? Это вышло не нарочно.

– Забудем об этом, – натянутым тоном сказала она. – Я сама виновата. Мне следовало предоставить вам самому разбираться с вашим гриппом. Видимо, я неправильно себя вела.

Он крепко схватил ее за руку и, когда она попыталась вырваться, сжал ее еще сильнее.

– Нет. Вы проявили заботу обо мне, потому что вам свойственны душевное тепло и сочувствие. А я, как последний идиот, воспользовался этим. – Джеймс криво улыбнулся. – Не будьте ко мне слишком суровы, Элери. Похоже, вы даже не осознаете, насколько соблазнительны, – а я всего лишь человек.

Элери выдернула руку и быстро накинула пальто. Она понимала, что часть вины лежит на ней. Надо было сразу охладить его пыл.

– Как я уже сказала, – заявила она с непреклонным видом, – давайте забудем об этом.

– Легко сказать, но трудно сделать. – Джеймс смотрел на нее в упор, решительно сжав губы. – Это значит, что вы передумали и не намерены возвращаться?

С минуту Элери критически разглядывала его.

– Нет. Я не настолько мелочна, чтобы отказаться от работы, которая мне нравится, из-за… подобного пустяка.

Глаза Джеймса сузились. Он глубоко вздохнул.

– Отлично. Значит, в понедельник приступаете?

– Да. – И тут внезапно на нее навалилась усталость. – Спокойной ночи.

– Вы совсем выдохлись, – угрюмо заметил Джеймс. – Элери… – Он помолчал, досадливо пожав плечами. – Что бы я ни сказал сейчас, будет только хуже. Спокойной ночи, Элери. Поосторожней за рулем.

Нельзя сказать, чтобы Элери рассердили поползновения Джеймса заняться с ней любовью. Она ехала домой, чувствуя себя вполне довольной жизнью, несмотря на легкую головную боль. Дома она приготовила себе и Нико горячие напитки и сказала ему, что хочет лечь пораньше и почитать в постели.

Нико пристально посмотрел на нее.

– Что-то ты плохо выглядишь, Эл.

– Устала. Мне надо отоспаться. И тебе тоже, между прочим. Не сиди долго.

Наверху Элери проглотила пару таблеток от головной боли, выпила горячее молоко и забралась в постель, чтобы предаться мыслям о поцелуях Джеймса и чувствах, которые он в ней возбуждал. Она хотела, чтобы Джеймс занялся с ней любовью, – настолько, что чуть было не сдалась, – но, не походя, вследствие невольной близости, возникшей между ними за последние дни. Если уж заводить любовника, то с некоторыми романтическими атрибутами: цветами и музыкой, может быть, даже с признаниями в любви за обедом при свечах. Почему бы и нет? Разве умная, деловая и, если верить Джеймсу, желанная женщина не заслуживает этого? Элери заснула с улыбкой. А проснулась ни свет, ни заря, чихая и сморкаясь. И было очевидно, что она не в состоянии обслуживать клиентов.