Элла Уорнер - Ищу тебя Страница 22

– Я всегда шел навстречу твоим желаниям. – В голосе Харви вновь зазвучали нотки раздражения. – Я делал все, чтобы исполнить их, давал тебе деньги, чтобы ты могла их осуществить.

– Я не похожа на твою первую жену, – чуть ли не молящим голосом сказала Оливия.

– Надеюсь, – усмехнулся Харви. – Именно это и привлекло меня в тебе. Между нами существовало определенное сходство: мы с тобой оба хотели одного и того же. – Его слова прозвучали так, будто в конечном счете Оливия обманула его ожидания. Харви поднял с кровати одну из декоративных подушечек и крепко сжал ее в руках. – Разве я хоть раз не выполнил своих обещаний? Не дал тебе денег, например, когда ты их просила? – резко спросил он.

– Нет, ты всегда был добр ко мне, – спокойно ответила Оливия, надеясь, что муж поделится с нею чувствами, которые все эти годы скрывал в тайниках своей души.

– И, согласись, до прошлой ночи твоя семейная жизнь протекала спокойно и гладко. Разве не так?

– Так. Даже чересчур спокойно и слишком гладко, – подтвердила Оливия, не скрывая иронии.

И тут гнев, тлевший в душе Харви, превратился вдруг в жаркое пламя.

– Но когда однажды – всего лишь однажды! – что-то пошло не так, как тебе хотелось, ты решила, будто тебе позволено не только вторгнуться на мою территорию, но и передвигаться по ней по своему усмотрению! – Харви перестал терзать подушечку и швырнул ее в кресло. – Ты стала вмешиваться в мои решения! – гневно выкрикнул он, беря с кровати следующую подушечку. – Позволила себе требовать от меня отчета в моих действиях! – Вторая подушечка полетела в то же кресло. – Хотя я заверил тебя, что твои позиции в нашем браке абсолютно неколебимы. И я говорю чистую правду, Оливия. Я не лгу.

Да, он действительно не лгал. Все его слова были чистой правдой. Оливия никогда не слышала, чтобы с губ ее мужа сорвалась хотя бы невинная ложь.

Харви схватил с кровати очередную подушечку и стал молотить по ней кулаком, словно по боксерской груше.

– Ненавижу нечестность! Особенно если с ее помощью вымогают что-то у других, ставят этих других в дурацкое положение, добиваются определенных личных выгод! Я говорю это себе, о себе, о себе!.. – Харви в последний раз ударил по подушечке, и она тоже полетела в кресло. Рассекая рукой воздух, он продолжал свою обличительную тираду: – Я еще раз повторяю тебе, Оливия: ты ничего не должна делать против своей воли…

– Но я…

– Выслушай меня! У тебя есть полное право оставаться самой собой, такой, какая ты есть. Я не могу настаивать на том, чтобы ты изменилась, и всегда буду с уважением относиться к твоему стилю жизни. С должным уважением, – уточнил он, словно стараясь запечатлеть эти слова в собственной памяти. И в памяти Оливии тоже. – Ты больше не услышишь от меня ни слова критики в твой адрес. Мы с тобой муж и жена, таковыми и останемся.

– Боже мой, какое потрясающее великодушие и какая справедливость!.. – с горькой иронией вскричала Оливия.

– Да, справедливость – мой пунктик. Так же, как и ответственность за свои поступки и слова. Даже когда дело касается приглашения на ленч сотрудницы, работу которой я высоко ценю.

– И, собираясь жениться, ты полагал, что брак должен основываться на чем-то вроде Билля о правах?! – гневно вопросила Оливия. – Впервые о таком слышу. Я всегда думала, что священные узы брака покоятся на любви.

– Безусловно, если верить сказкам! – с издевкой ответил Харви. – А в жизни… Считай, что тебе повезло, если ты встретил женщину, с которой можно спокойно, без драм, договориться: я делаю это, ты делаешь то, а вот это мы делаем вместе. – Иллюстрируя свою мысль, Харви схватил еще две подушечки и, ударив ими друг о друга, швырнул в кучу уже валявшихся в кресле. Потом, прежде чем Оливия нашлась, что ответить, он выбросил вперед руки, сжал их в кулаки и с силой произнес: – У нас с тобой, дорогая моя жена, разумно построенные семейные отношения, и я вовсе не собираюсь портить их, пытаясь найти в них то, чего найти нельзя. Искренне надеюсь, что ты тоже не станешь этого делать. Пойми: в этом мире нет места для сказок. Главное – правильно использовать то, что выпало на твою долю!

Его цинизм подействовал на Оливию, как красная тряпка на быка.

– Я не позволю тебе навязывать мне свои мнения и оценки! Это ведь и моя жизнь. Я пришла к тебе сегодня днем…

Харви перебил ее:

– Ты пришла потому, что тебе показалось: над твоим маленьким уютным мирком нависла опасность и для его спасения тебе надо что-то предпринять.

Это правда, но отнюдь не вся, подумала Оливия.

– Повторяю еще раз: тебе не следовало этого делать, – продолжал Харви. Теперь он говорил спокойно, с глубокой, горькой иронией. – Ты хороша такой, какая ты есть. Что же касается прочности брачных уз… Разве дети не связывают нас крепкой неразрывной нитью? Ты подарила мне детей, и, как я догадываюсь, мужчина вряд ли может требовать от женщины большего.

Харви выдавил из себя улыбку, по-видимому означающую признательность.

У Оливии опустились руки. Как же пробить эту непроницаемую стену разочарования?

Харви сделал глубокий выдох и поманил ее к себе.

– Давай будем считать все происшедшее прошлой ночью и сегодня обыкновенной несдержанностью, – предложил он. – Могут же люди погорячиться…

Но я-то ни за что на это не соглашусь, упрямо подумала Оливия.

– Давай придумаем какой-нибудь благовидный предлог и перенесем твою поездку в Египет на более подходящее время, – увещевал Харви. – Думаю, моя мать не станет возражать, так что здесь у нас проблем не будет.

Он принял решение, опасное для нашего брака, мгновенно пронеслось в голове Оливии. Потрясенная всем услышанным, она лишь молча покачала головой.

Между тем Харви продолжал излагать свое видение их будущего:

– Мы будем, как и раньше, спать по разные стороны кровати, – сказал он, бросая последнюю декоративную подушечку в кресло. – К тому времени, когда я вернусь из Египта, все неожиданные осложнения в наших отношениях станут уже достоянием прошлого.

– Нет, – твердо ответила Оливия. Она поняла, что решать все надо прямо сейчас, другого случая не представится. А вдруг уже поздно? – мелькнула у нее страшная мысль. Нет-нет, даже не хочу об этом думать. Ни за что не поверю, что наш брак обречен. И Харви не позволю в это поверить.

– Завтра же этой кровати не будет, – решительно заявила она. – Какую ты предпочитаешь – двуспальную или полуторную?

Харви состроил досадливую гримасу, как будто Оливия сказала какую-то глупость, не имеющую отношения к теме разговора.

– Ради Бога! Разве мы говорим сейчас о размере кровати? Ты же понимаешь, речь совсем о другом: если сказать грубо – о том, как мы используем эту кровать. Почему ты продолжаешь упорствовать?! – раздраженно воскликнул он.