Маргарет Уэй - Возвращение в Бэлль-Эмбер Страница 36

— Странное поведение не всегда подразумевает странный склад ума, — стремительно выпалила Кэрин с расширившимися от негодования глазами.

Селия бросила на нее уничтожающий взгляд. Кэрин была слишком малым булыжником, чтобы поколебать гранитную самоуверенность Селии. На лице Лайаны, однако, выражались все противоречивые сомнения, охватившие ее.

— Я исправлюсь, — апатично сообщила она и отправилась наверх.

Поднявшись, она остановилась на верхних ступенях, с видом поникшей лилии, и обвела всю группу грустным взглядом. Кэрин стояла, молча, пытаясь сдержать свое возмущение. Она сердилась на Лайану: та могла бы показать большее присутствие духа. Даже при самом богатом воображении ее вид нельзя назвать ни вызывающим, ни театральным, и, тем не менее, она согласилась с мнением матери, приняв его, как догму!

— Ну, ладно. — Селия повернулась к двум безмолвно стоящим женщинам, и голос ее звучал вкрадчиво: — Я так благодарна тебе, Кэрин. Теперь мне понятно, что у тебя доброе сердце. Но ты очень молода, дорогая, и твой вкус еще не сформировался. Я не хочу, чтобы Лайана следовала этому стилю!

— Что? Вы не хотите, чтобы она была похожа на тетю? — вырвалось у Кэрин, начинавшей закипать.

Глаза Селии стали холодными.

— Не перебивай меня, моя дорогая, и не задавай вопросов. Ты не так умна, как думаешь. К тому же у тебя довольно злобный юмор. Лайана, ни в малейшей степени, не похожа на Триш. Если бы это было так, все обстояло бы совершенно иначе. — Она повернулась к золовке, полуулыбаясь ярко-розовыми губами, довольная сделанным Кэрин выговором. — Я должна лететь, Триш! Мне и в голову не приходило, что уже так поздно. Мне придется нестись, как сумасшедшей. Я обедаю сегодня вечером с Полом Рэндом, а из-за всех этих дел, я знаю, буду выглядеть развалиной, что Полу очень не понравится!

Она повернулась, послав обеим пустую улыбку, очень довольная собой. Сама она объясняла свою недоброжелательность лишь тем, что помнит, как ею командовали, словно дирижерской палочкой.

Задержавшись у зеркала, она с искусной медлительностью рассматривала свой точеный профиль, шепча:

— Да, дочь моя не имеет ни малейших претензий на красоту!

От этого высказывания у Кэрин перехватило дух.

— Я с этим не согласна! У Лайаны огромные скрытые возможности, и, более того, она быстро наберет силу! — вежливо заметила она.

Но это была борьба с ветряными мельницами. Селия злобно посмотрела на нее.

— Нет же! Этот рост! В пятнадцать лет Лайана была пять футов девять дюймов!

Селия говорила небрежно, давая понять, что мнение Кэрин для нее ничего не значит.

Патриция Эмбер сделала рукой судорожный протестующий жест, ее карие глаза страдальчески расширились.

— Она всегда несправедливо страдала оттого, что ты такая маленькая!

В яростном негодовании Кэрин думала: «Да, Селия совершенно особенный человек. Замкнувшись в своем мире фривольности, она никогда не удосуживалась подсчитать цену своего бессмысленного успеха. Что стояло за ее поведением? Почему она все свои дни проводила в бесконечных развлечениях?» Кэрин стояла и, молча, думала.

Наконец, Селия отвернулась от зеркала.

— Господи, Кэрин, да ты, кажется, в ярости! Негодуешь — вот самое подходящее слово. — Она пренебрежительно рассмеялась: — Ну, а теперь будь хорошей девочкой!

Она застучала каблучками, дверца машины захлопнулась, и Селия покинула дом.

Обе женщины прошли в гостиную и опустились на податливый, мягкий диван. Красивые глаза Патриции Эмбер затуманились грустью.

— Как вы это терпите? — спросила ее Кэрин.

— За многие годы я привыкла. — Патрицию застали врасплох, и слова легко слетали с ее уст. — Что собой представляет Селия, я поняла, Бог знает как, давно. Если бы я обратила на нее внимание, мне бы стала очевидна ее злоба, и я относилась с подозрением к каждому ее слову, но я научилась держаться спокойно ради тех, кого я люблю. Рикки и Лайана единственное, что осталось от Ричарда. Я их очень люблю, хотя жаль, что у Лайаны нет хотя бы части твоего ума. Если бы я в прошлом конфликтовала с Селией, как мне того хотелось, я могла бы лишиться их общества, как столько лет была лишена вас с Пипом. Со сложными натурами надо обращаться осторожно. Иногда на меня накатывает сильная волна негодования и мне хотелось бы ответить ей как следует, но у меня связаны руки! Я просто не понимаю иногда, где я нахожусь. Оценить Селию может только другая женщина. Она, разумеется, имеет свой подход к мужчинам, но на наш пол у нее просто не хватает времени. Меня бы вовсе не устроило, если бы между нами возникли трения и напряженность. Худой мир лучше доброй ссоры, повторяю я себе, но наступит день, когда даже мое терпение лопнет!

Она искала в Кэрин понимания.

— Полагаю, ты заметила, как Селия предана Гаю: от него исходит свет солнца, луны и звезд! В конце концов, она вдова нашего брата! Гай прожил всю жизнь так, что его левая рука не знает, что делает правая. Наверное, это и его натура, и его воспитание. Я никогда не могла поставить его в такое положение, чтобы ему пришлось выбирать одну из нас. Но мне ясно: если Селия станет когда-нибудь хозяйкой Бэлль-Эмбер — мои дни сочтены! Селия ни с кем не делится своими владениями. Бэлль-Эмбер будет потеряна для меня, мой любимый дом, в котором мы все родились. Такой удар я могла бы принять от любой другой женщины, но не от Селии. У нее нет сердца. Ты видела, как она обращается с детьми. Она любила их, когда они были маленькими, ее способность любить — эгоистична, и Селия прибегает к ней, как к крайнему средству.

— Господи, Господи, Господи!

Кэрин мрачно смотрела на свои сжатые руки. Она ясно понимала, что это было правдой!

Патриция взглянула на юное несчастное лицо, и глаза ее засияли теплотой.

— Ну что ж, я наговорила лишнего и расстроила тебя. Ты такое чувствительное дитя, Кэрин, и твоя жизнь не была усыпана розами. Никогда не позволяй себе поверить, что деньги — это все! — Она улыбнулась: — А теперь, что ты скажешь, если мы переоденемся и пообедаем? Мы должны убедить Рикки и Лайану составить нам компанию. Не думаю, чтобы они были чем-нибудь особенно заняты.

Лайана отказалась, а утром появилась из комнаты бледная, напряженная, с красными пятнами под глазами. Ее великолепный лоск изрядно поблек, а от шикарного вида не осталось и следа. Никогда еще ее длинноногая угловатость не была так заметна. Лайана, Кэрин и Рикки втроем сели за стол завтракать. Лайана рассеянно смотрела перед собой, машинально барабаня по краю нетронутого бокала с абрикосовым соком. Кэрин, не говоря ни слова, подошла к боковому буфету, где на специальных устройствах подогревались принесенные из кухни кушанья, и подала всем яичницу с беконом.