Сара Карнаби - Очаровательная плутовка Страница 4

— Если вы интересуетесь такими известными персонами мировой истории, то моя жизнь, по сравнению с ними, совсем неинтересна. — Алина снова сделала попытку подняться, но потерпела неудачу из-за умоляющего взгляда Рууда Хуттмана.

— Расскажите что-нибудь, развлеките меня, и я предложу потом награду. Вы не будете жалеть, Алина.

Она мгновенно почувствовала угрызения совести за свое нетерпение. Старый одинокий человек попытался купить несколько минут общения.

— Я охотно останусь еще на некоторое время, но без награды, — сказала она. — Что вы хотите узнать обо мне, господин Хуттман?

— Все. — Он с удовольствием откинулся назад, как бы готовясь слушать чтение большого романа мировой литературы. — Прежде всего, что вы хотели от Делагриве?

— Он должен помочь в моей карьере газетного карикатуриста. Разве я этого еще не сказала? — Алина открыла свою папку. — Я талантлива. Посмотрите сами.

В то время как Хуттман медленно перелистывал ее рисунки, надев предварительно тяжелые очки для чтения, Алина глоток за глотком опорожнила свою рюмку. Алкоголь, атмосфера комнаты, заполненной бесчисленным количеством книг, и главное — этот старый человек действовали на девушку расслабляюще, и ей с каждой минутой становилось все уютней.

— Хорошо, действительно хорошо… — Рууд Хуттман вдруг запнулся. — Вы нарисовали это на той стороне, в кафе «Мир», — воскликнул он. — Я узнаю этих людей. Это Жак, ну, тот, который с таксой. Раньше он был полицейским. Таксу зовут Пауль. Мадам Гранвиль со своими бигуди, они постоянно у нее в волосах, двадцать четыре часа в сутки… и Гастон, шахматист. — Старик вернул ей рисунки. — Вы действительно талантливы.

— Благодарю. — Алина снова уложила листы в папку. — Я посещала здесь, в Брюсселе, Академию художеств и сдала выпускные экзамены. Талант имеется, только нет связей.

— А поскольку Делагриве является известным карикатуристом, то вы прямо из Академии подались к нему и надеетесь, что он с вами вообще будет говорить, а не захлопнет дверь перед носом?

— Ну да, я рассчитывала, что он все же не закроет дверь. — Алина умоляюще посмотрела на Хуттмана. — Вы думаете, он ничего не станет делать?

— Определенно. — Рууд улыбнулся. — Я не имею тесных контактов с господином Делагриве, но знаю: к нему часто многие обращаются, все что-то хотят от него получить, и он реагирует на это далеко нелюбезно. — При этих словах Алина уныло опустила плечи. — Если вы мне еще что-нибудь расскажете о себе, Алина, я дам вам совет, как подступиться к господину Делагриве, не вламываясь в его дверь. Где вы живете? Как живете? Я буду рад любым подробностям.

— Мои родители живут в глухой провинции, в деревне, — начала она. — Сестра моей матери — то есть моя тетя — имеет большую квартиру в Брюсселе, и, когда мне пришло время учиться и мы спросили тетю, могу ли я пожить у нее, ей было трудно отказать. Но она была очень рада, когда не видела и не слышала меня, с моей стороны было то же самое. В данный момент я еще живу у нее, но как только найду работу, то сразу перееду. — Алина опустила голову и умоляюще посмотрела на Рууда Хуттмана. — Но сейчас я уже достаточно рассказала?

Старик еще раз наполнил ее коньячную рюмку и свою кофейную чашку.

— Достаточно! — Он поднял чашку: — За очень приятное знакомство!

Алина послушно взяла рюмку и чокнулась с хозяином, хотя стеллажи с книгами уже начали вращаться перед ее глазами.

— За нашу дружбу, — пробормотала она и выпила. — Получу ли я теперь обещанные указания?

— Делагриве каждый день около десяти часов утра покидает свой пентхаус и делает покупки в ближайших магазинах. При этом вы сможете как бы случайно заговорить с ним.

— Вы ангел, господин Руддман! — радостно воскликнула Алина и от избытка чувств опорожнила рюмку, хотя до этого решила больше не пить ни капли.

— Хуттман, а не Руддман, — поправил он снисходительно. — Рууд Хуттман. Но если вы будете рассказывать мне интересные истории, то можете называть, как хотите.

Они скрепили новую дружбу очередной порцией коньяка. Примерно через час, слегка пошатываясь, Алина села перед домом в автобус и предложила угрюмому водителю сначала дружбу, а затем взглянуть на свои действительно удавшиеся эскизы. Водитель, однако, отказал ей. И в том, и в другом. И, пока автобус катился, у Алины только судорожно подрагивали плечи и она бормотала про себя: «Ну и не надо. Кто не хочет…» И на обратной стороне проездного билета несколькими штрихами набросала лицо угрюмого водителя. Очевидно, в качестве образчика гангстера, если она когда-нибудь будет рисовать криминальные комиксы.

2

Алина даже застонала от нетерпения. Ведь в десять часов, как сказал Рууд Хуттман, Делагриве покидает свой пентхаус, а она до сих пор еще не там! Девушка не учла утренние дорожные пробки, а автобус, который должен был доставить ее от дома тети к обожаемому кумиру, безнадежно застрял на улице с односторонним движением. Где-то впереди произошла вполне безобидная авария, но мимо столкнувшихся автомобилей не могло проехать ни одно транспортное средство. Двинуться назад автобус также не мог, и ко всем прочим неприятностям водитель отказывался открыть двери.

— Здесь нет остановки, — заявил он со спокойствием стоика в ответ на громкие протесты запертых пассажиров. Алина тотчас возненавидела всех водителей автобусов города Брюсселя.

Она зафиксировала лицо упрямца на обороте проездного билета — снова для случая, если оно когда-нибудь понадобится злодею криминального комикса или шпионской истории, — и так сильно нажала на автоматические двери, что они распахнулись.

— Эй, нельзя! — возмущенно крикнул водитель.

— Тогда смотрите, как можно! — бросила Алина в ответ и во главе остальных пассажиров покинула автобус.

Когда же, пробежав по нескольким соседним улицам, стремясь максимально сократить путь, девушка достигла заветной цели, о возможности столкнуться с Маттеем Делагриве в подъезде, в лифте или на улице уже не могло быть и речи. Часы показывали около одиннадцати, Алина стояла перед его дверью и безрезультатно звонила. С унылым видом она повернулась к квартире Рууда Хуттмана, а тот уже, облокотясь о дверной косяк, кивал Алине.

— Вы не очень удивитесь, если я спрошу, как вы бегали. Но выглядите так, как будто за кем-то охотились.

— В вас погиб второй Шерлок Холмс. — Алина уже сама заняла место в единственном кресле, предварительно убрав с него книги.

— Должен признаться, что я всегда глотал романы о Шерлоке Холмсе, хотя и не стал бы упоминать их вместе с произведениями Шекспира. Чем вы все же недовольны?