Джулиана Хенквуд - Такие разные Страница 5

– Сомневаюсь, уже поздно, и мы находимся в очень укромном месте. – Но на всякий случай он протянул руку и щелкнул выключателем.

Наблюдая за ним, Бет спрашивала себя: не сон ли это. Не снится ли ей этот высокий широкоплечий водитель, с такими уверенными движениями, спокойным голосом и каким-то странным выражением глаз: в их глубине было что-то похожее на затаенную боль.

– Этот проклятый коп следовал за нами до самой границы штата, – проворчал Дик, роясь в маленьком встроенном шкафчике.

– Мы уже покинули Калифорнию? – спросила она робко.

– Мы уже проехали около тридцати миль по Орегону.

– Слава Богу! – Бет глухо зарыдала. – Слава Богу…

– На твоем месте я не торопился бы радоваться, – проворчал Дик, продолжая рыться в шкафу. – Одно сообщение по радио – и нас начнет преследовать полиция Орегона. В поисках тебя, – уточнил он с некоторым раздражением.

– А откуда они знают, что я у тебя в машине?

– Пока они этого не знают. Но коп на патрульной машине заинтересовался мной.

Наконец он нашел то, что искал. Удовлетворенно хмыкнув, он бросил ей на колени футболку, выцветшие поношенные джинсы и крупной вязки свитер, который был явно ей велик. Зато теплый, подумала она, с радостью принимая одежду, и спросила:

– Почему ты это делаешь?

– Мне кажется, ты не оставляешь мне другого выбора.

– Ты спорил с Моллом и моим отчимом, – прошептала она, пытаясь побороть озноб. – И ты не выдал меня патрульному, когда у тебя была такая возможность. Почему?

Вместо ответа Дик дотронулся до ссадин на ее руках и синяков от ремней на запястьях.

Их глаза встретились, и она увидела в них сострадание. Сердце ее дрогнуло в робкой надежде.

– Ты веришь мне?

– Я верю, что с тобой очень плохо обращались, – коротко отозвался он. – Что же касается всего остального… – Он пожал плечами. – Я вовсе не герой. Если твой отчим потребует вернуть тебя, я это сделаю не задумываясь.

Надежда умерла, едва успев родиться. Плечи Бет снова поникли.

Дик перебрался в кабину грузовика, не дожидаясь ее ответа, и задернул за собой занавески. Помедлив минуту в нерешительности, Бет принялась снимать с себя мокрую одежду, не заботясь о том, наблюдает ли за ней Дик.

А он тем временем растянулся на шоферском сиденье, недоумевая, как ухитрился внести такую путаницу в свою жизнь за короткий промежуток времени. Он, несомненно, окажется в тюрьме, если Шеридан сумеет вычислить, куда исчезла его непокорная падчерица.

Черт возьми, почему он влез в это дело? Он вовсе не был героем. Доказательство тому его поведение во время болезни Энн, когда он сбежал в бар и напился до бесчувственности, в то время как его жена лежала на больничной койке и умирала.

Эти воспоминания были мучительны для Дика. Стараясь отвлечься от них, он взял пакет с сандвичами и вернулся в спальный отсек.

Перед ним сидела красивая женщина, ее длинные светлые волосы падали на плечи тяжелой волной, большие карие глаза смотрели приветливо. Неужели это она сидела, забившись в угол его кабины, и дрожала от страха?

Бет улыбнулась Дику и сказала:

– Ты спас мне жизнь, а я даже не знаю, как тебя зовут!

Бет выглядела абсолютно здоровой женщиной, и тем более трудно было объяснить следы от ремней и ссадины на ее запястьях.

Что же все-таки происходило в Форест Хиллз? Дик опять вспомнил садистское выражение на лице Севолка и вздрогнул. Даже если Бет вела себя буйно, это не могло оправдать жестокость санитаров клиники.

Дик отвернул крышку термоса и молча налил Бет в большую кружку горячего кофе.

Она осторожно взяла кружку и поднесла к губам.

Дик протянул пакет с сандвичами, затем откинулся спиной к стене и, обхватив рукой колено, стал наблюдать за ней. Бет согрелась и успокоилась.

– Я очень благодарна тебе за помощь, – медленно произнесла она. – Немногие на твоем месте…

– Как я тебе уже сказал, ты не оставила мне выбора. – В его голосе прозвучало раздражение. – Любопытно узнать, куда ты направлялась сегодня ночью?

– Да куда глаза глядят. Лишь бы быть подальше от этого страшного места! – В глазах Бет промелькнуло знакомое чувство страха.

– Разве у тебя не было никакого плана?

– Нет… – Она посмотрела ему в глаза. – Появилась возможность, и я ею воспользовалась. Когда Джон – один из санитаров – вошел в мою палату и… и начал приставать ко мне… – Она на секунду замолчала, заметив, как лицо Дика напряглось. – Я даже не помню точно, как это случилось. Он попытался сорвать с меня одежду, и я оттолкнула его, он отшатнулся, споткнулся обо что-то и упал, ударившись головой. – Она посмотрела на Дика. – Он потерял сознание, и я решила воспользоваться этим. Вряд ли еще когда-нибудь у меня появилась бы такая возможность. Я раздела его, связала, заткнула кляпом рот и оттащила в кладовку. Затем надела его одежду и побежала… Остальное ты знаешь.

Дик с трудом перевел дыхание.

– Этот Джон… – осторожно спросил он, – он был такой же, как Севолк?

– Хуже… – Лицо Бет исказила гримаса страдания.

Дик в ярости сжал кулаки, но тут же постарался успокоиться, напомнив себе, что все это могло оказаться плодом больного воображения.

А может быть, она нарочно манипулирует им и его эмоциями?

Он внимательно посмотрел на Бет.

– Ну хорошо, дорогая, пришло время рассказать мне обо всем по порядку.

– Ты навряд ли мне поверишь, – отозвалась она безжизненным голосом.

– Все же попытайся.

Женщина посмотрела на него и неожиданно улыбнулась.

Ему понравилась эта улыбка, она преобразила лицо Бет, и внезапно мысли Дика приняли совсем другое направление: он не мог оторвать глаз от этой женщины. Осторожно, Стэнли, попытался он остановить себя. Только этого тебе и не хватало!

Бет начала свой рассказ и улыбка исчезла с ее лица.

– Мой отец умер шесть лет назад, и через восемь месяцев после этого мать вышла замуж за Грэхема Шеридана. В апреле прошлого года он убил ее. А теперь пытается прикончить и меня.

– Почему?

– Потому что я знаю, что он убийца. – Бет спокойно посмотрела на Дика. – И пытаюсь доказать это. Шеридан обратился за помощью к Моллу. Меня поместили в клинику Форест Хиллз, ссылаясь на мои расстроенные нервы и эмоциональную неустойчивость. – Она произнесла эти слова с ненавистью. – Молл говорит, что я в шоке после смерти матери и свою обиду и гнев переношу на Шеридана. Конечно, он все это выражает научными терминами, но суть его слов именно такова. Шеридан играет роль заботливого доброжелательного отца, а я выступаю как ненормальная падчерица.

Дик помолчал, обдумывая ее слова.

– Но так ли уж необходимо было отправлять тебя в Форест Хиллз?