Сандра Фремптон - Любовный соблазн Страница 7

— Эйлин, сделай, пожалуйста, кофе, три чашки, и захвати с собой блокнот. — Голос Фрэнка, прозвучавший по селекторной связи, был напряженным. — Я хочу, чтобы ты присутствовала.

Что случилось? — гадала Эйлин, доставая из шкафчика кофейные чашки и восхитительное шоколадное печенье с мармеладом, которое любил брат. Когда кофе был готов, Эйлин поправила свою строгую юбку и скромную, застегнутую на все пуговицы блузку и мысленно приказала себе стойко встретить пронзительный взгляд Поля. С первого дня работы у Фрэнка она уделяла одежде особое внимание, помня, что первое впечатление о фирме люди получают, когда открывают дверь и встречаются с секретарем. Но сегодня Эйлин предприняла дополнительные усилия и только сейчас осознала этот факт. Ей стало неприятно. Какое ей дело до того, что подумает о ней Поль Дасте? Она не желала производить на него впечатление. Он всего лишь мимолетная тень, скользнувшая по ее жизни и не оставившая никакого следа. Он…

Поль сидел, положив ногу на ногу, его мускулистые руки покоились на подлокотниках массивного кожаного кресла, предназначенного для посетителей, и мгновенная реакция ее тела на эту типично мужскую позу заставила Эйлин признать, что не замечать его ей не по силам. Эффект усиливало полное безразличие Поля к производимому им впечатлению.

Поставив перед мужчинами кофе и вазочку с печеньем, Эйлин опустилась на стул, положила перед собой блокнот и твердо решила не реагировать на мужские чары Поля Дасте.

— Итак, — Фрэнк вернулся к прерванному появлением Эйлин разговору, — вы считаете, что рабочие, чей возраст превышает пенсионный, должны уйти? Это относится и к тем, кто работает у меня с первого дня существования фирмы, то есть более четырнадцати лет?

— Что?! — Эйлин от возмущения даже подскочила на стуле. — Фрэнк, ты не можешь! Ты не можешь их выгнать!

— Почему же? — Карие глаза Поля превратились в щелочки.

— Они почти члены нашей семьи! — горячо заявила Эйлин.

— Семья — это прекрасно, — холодно произнес Поль. — А вот неэффективные работники — нечто совсем другое.

— Они отличные специалисты! — В глазах Эйлин бушевало пламя.

— Они слишком медлительны, — решительно возразил Поль, — а фирма вашего брата не благотворительная организация. Не решаясь уволить людей, которым давно пора на покой, ваш брат за последние годы потерял, должно быть, десятки тысяч долларов. Я не сомневаюсь в их опыте и мастерстве, но готов поспорить, что они чаще болеют, чем работают. Я прав? — Он взглянул на Фрэнка, и тот удрученно кивнул. — А некоторые в силу своего почтенного возраста, пожалуй, представляют на стройплощадке опасность для окружающих. Сила в руках уже не та, они могут покалечить кого-нибудь или даже убить, если, например, выпустят из рук кирпич.

— Чушь какая-то! — Эйлин сердито посмотрела на Поля. — Все наши рабочие, о которых вы говорите, настоящие профессионалы. Никого до сих пор не убили и не покалечили.

— И тем не менее пришло время впустить свежую кровь, — безжалостно сказал Поль, — как бы больно это ни было.

— А вам и вправду больно, да?! — выпалила Эйлин, не обращая внимания на отчаянные знаки Фрэнка. — Люди почти полтора десятка лет вносили лепту в благополучие нашей фирмы, а теперь, когда они состарились, что же — выбросить их на свалку?! И это награда за все, что они сделали для Фрэнка и для всей нашей семьи? За их верность? Но, впрочем, для таких, как вы, верность ведь ничего не значит, да? Вы загребаете миллионы, но вам надо больше, и, если ради этого надо принести в жертву десяток-другой пожилых людей, пусть так и будет?! — Она вскочила.

— Вы закончили? — Поль по-прежнему сидел в расслабленной позе, но его карие глаза казалось, вот-вот полыхнут пламенем, которое испепелит все вокруг. — Тогда сядьте, мисс Стейвор.

— Не думаю…

— Сядьте!

Эйлин вздрогнула и вдруг почувствовала, что ее ноги подчиняются приказанию Поля против ее воли.

— Во-первых, ваш брат уже пояснил, чем обязан этим работникам, и они уйдут на отдых не с пустыми руками, — сдержанно сказал Поль. — Думаю, отправка на пенсию сюрпризом для них не станет и вряд ли сильно огорчит. Во-вторых, вы красиво говорите о жертвах, но в то же время готовы подвергнуть опасности других ваших рабочих. Ради чего? Ради того, чтобы не обидеть нескольких пожилых людей, которым давно следовало уйти на пенсию? Человеческая природа такова, что большинство приспосабливается к скорости работы самого медлительного, ведь в конце недели каждый все равно получит установленную зарплату. Рабочие вашего брата годами трудились с меньшей производительностью, и это неизбежно привело бы к печальному, но закономерному результату. Неделю назад Фрэнк едва не стал банкротом, и, если бы это произошло, проиграли бы все. В бизнесе нет места слабостям, Эйлин, вам следует это знать.

— А как насчет доброты? — упрямо спросила Эйлин, хотя в душе уже признала, что в словах Поля много справедливого. — Как насчет доброты и благодарности? Как, по-вашему, люди будут чувствовать себя, когда им скажут, что они слишком стары?

— Они не хуже вас знают, когда родились, — возразил Поль, — так что вряд ли ваше решение станет для них неожиданностью.

Он поудобнее устроился в кресле и скрестил руки на груди. Его взгляд из-под полуопущенных ресниц скользил по застывшему лицу Эйлин.

— И все равно я думаю, что то, чего вы требуете от Фрэнка, ужасно, — слегка дрогнувшим голосом сказала она.

— Тогда не думайте. — Поль подался вперед, одним глотком допил кофе и обратился к Фрэнку: — Предлагаю избавиться от балласта и перевести оставшихся рабочих на сдельную оплату. Поставив перед ними определенную цель и предложив хорошую премию за сверхурочную работу, вы быстрее, так сказать, отделите зерна от плевел. По-моему, в вашей фирме с этим и так уже затянули.

Эйлин посмотрела на брата, ожидая, что тот возмутится, но Фрэнк кивнул, выражая согласие.

— Я и сам, в общем-то, собирался это сделать.

— Хорошо, тогда решено, — невозмутимо сказал Поль. — А сейчас, если вы не против, чтобы Эйлин сделала кое-какие записи на стройплощадке, давайте отправимся. У вас есть другая обувь? — добавил он, бросив взгляд на ее элегантные туфельки.

Эйлин отдавала предпочтение обуви на высоком каблуке, чтобы подчеркнуть стройность ног. Она считала ноги лучшей частью своей фигуры и ненавидела маленький бюст и слишком узкие бедра.

Прошло, наверное, секунд десять, прежде чем, еще не совсем оправившаяся от недавней стычки, Эйлин нашла в себе силы сформулировать подходящий ответ.

— Утром я не предполагала, что придется покидать офис, а потому другой обуви у меня с собой нет.