Лора Патрик - Дни надежды Страница 8

Первое, что она осознала, проснувшись, так это то, что находится вовсе не в своей постели. Незнакомая комната была погружена в темноту — свет пробивался только из-под дверной щели. Джози поискала светильник у изголовья кровати и, найдя его и включив, обнаружила, что лежит на кровати в спальне миссис Иствуд, накрытая пледом. Боль в ноге тут же напомнила ей о том, что произошло. Девушка чувствовала себя совершенно разбитой. На ней по-прежнему была блузка, вот только джинсы с нее сняли. Но кто?

Щеки Джози затопила волна краски от мысли, что к ее телу мог прикасаться только Феликс. Он… расстегивал молнию… и спускал джинсы…

Сегодня утром она надела новое белье — черный кружевной лифчик и такие же узенькие трусики, практически не оставлявшие воображению никакого простора.

Когда раздался стук в дверь и Феликс просунул голову, все эти мысли явно были написаны на лице девушки.

— Отлично, я догадался, что вы уже проснулись. Есть хотите?

Внезапно Джози поняла, что и впрямь ужасно голодна. Но единственное, что она могла делать в данной ситуации, — это кивать, глядя на него широко раскрытыми глазами. Его губ коснулась улыбка.

— Я и это предвидел. Идите в ванную комнату, а я организую ужин.

Некоторое время после ухода Феликса Джози сидела, не двигаясь и ничего не соображая. Наконец ей пришло в голову взглянуть на часы. Была уже почти полночь, а из больницы они уехали не позднее пяти. Сколько же времени она проспала!

На спинке стула, стоящего неподалеку, лежали ее джинсы. Надевая их, она почувствовала, что лодыжка все еще болит, однако когда она послушно поплелась в ванную комнату, то осознала, что боль все же стала значительно слабее.

На кухне, куда Джози пришла после душа, она увидела Феликса, стоящего возле старенькой плиты миссис Иствуд. Выглядел он теперь, правда, иначе, чем днем. Если Джози сочла его весьма интересным мужчиной, когда он был небрит и небрежно одет, то теперь она поняла, что он просто-напросто писаный красавец. У нее даже дух захватило — так он был хорош в кремовой рубашке с длинными рукавами и черных брюках, ладно сидящих на его узких бедрах.

И этот… этот красавец-мужчина касался ее тела! Изучал его…

Джози снова зарделась, но Феликс только мельком взглянул на нее и вновь занялся стряпней. Если он даже и заметил ее смущение, то не подал виду.

Джози заставила себя пройти в кухню и постаралась держаться непринужденно.

— О, пахнет потрясающе, — с жаром воскликнула она, видя, что он снимает сковороду с плиты.

Затем она огляделась по сторонам и заметила, что на спинке стула висят пиджак и галстук.

— У вас было… свидание?

— Э… да. — Он начал мыть сковородку и случайно задел девушку плечом. Она вздрогнула, как от удара электрическом током. — Обед со старыми приятелями.

— Надеюсь, вы не опоздали из-за меня. Вам… Вам следовало привезти меня домой.

Феликс наполнил бокалы минеральной водой и, придвинув один из них ей, сел напротив, положив локти на стол.

— Но вы так крепко спали, видимо, были абсолютно измождены. Я опаздывал, поэтому решил, что будет проще, если положу вас на свободную кровать в этом доме. Но нет, я не слишком сильно опоздал. Вот только мне пришлось что-то придумать насчет своего лица.

Джози почувствовала себя бесконечно виноватой, аппетит внезапно ее покинул.

— Я им сказал, что нечаянно наткнулся на столб, пытаясь темной ночью обойти незнакомый дом, — сказал Феликс с усмешкой.

Она все еще не смела поднять на него глаз. Более того, чувствовала, что вот-вот расплачется. Когда все же она подняла голову, то, к своему ужасу, увидела, что на том месте, куда она его ударила — на переносице и скуле, — красовался огромный лиловый синяк. Но увидеть синяк еще и под глазом она уж никак не ожидала.

— Мне ужасно, ужасно жаль, — тихо прошептала она и только тут осознала, что он изо всех сил старается сдержать улыбку.

— А когда вы побили Яна Джонса, вам его тоже было жаль, да? — Джози могла лишь молча взирать на него. — У меня было время подумать сегодня вечером, вспомнить, что говорила мне мама о письмах тетушки Марты. Вы ведь Джозефа, так, кажется, зовет вас моя тетя? — в его глазах появилась теплота. — Мы так радовались тому, что по соседству с тетей живет такое заботливое создание, а то в последнее время тетушка стала немного сдавать. А когда я вез ее в Сидней к маме, она мне всю дорогу рассказывала о вас и о вашем дяде.

Джози смотрела на него немигающими глазами, забыв про еду.

— Прошу вас, ешьте. Мне не следовало говорить вам что-либо, пока вы не поели. Мне еще многое надо вам сказать, но с этим можно подождать.

Феликс поднял свой бокал, а Джози механически ковырнула омлет вилкой. После его теплых слов она сразу почувствовала себя намного бодрее и доела остатки еды даже с удовольствием. А Феликс тем временем рассказывал ей о том, как сложно им было убедить тетушку Марту не перевозить в Сидней свою старую мебель.

— Я так рада была, когда узнала, что миссис Иствуд будет жить в семье, с родными людьми, а не в казенном учреждении. Бедняжка так волновалась по этому поводу. — Джози проглотила последний кусочек омлета. — Очень вкусно! Это мама научила вас так готовить?

Во взгляде Феликса было что-то такое, чего она не могла расшифровать. Сердце Джози тревожно забилось, но потом взгляд его просветлел, и он засмеялся.

— Нет, это мой сосед в университетском общежитии от отчаяния, что ему все время приходилось готовить одному.

Джози отогнала от себя не слишком приятную ей мысль о том, что этим соседом вполне могла оказаться и девушка, и быстро сказала:

— Ну, я-то уж точно не могу вот так здорово готовить омлет. Наверно, — добавила она задумчиво, — именно в то время я впервые увидела вас.

— Мы разве встречались? Сомневаюсь, что я мог бы позабыть девушку с такой белоснежной кожей и такой точеной фигуркой, как у вас.

Феликс сказал это столь будничным тоном, что до Джози не сразу дошел смысл его слов. Она-то уже сколько раз проклинала свойство своих щек заливаться румянцем в самые неподходящие моменты. Но все же Джози сумела вздернуть подбородок и выдавить из себя улыбку.

— Это было больше девяти лет тому назад. Я тогда носила джинсы с подтяжками и ненавидела знакомиться, особенно… — она внезапно осеклась и отвела взгляд.

— Особенно?..

— О, особенно со студентами-медиками, — быстро проговорила она. Не признаваться же ей было в том, о чем она подумала: что он был невероятно красив и не скрывал своей скуки по поводу того, что его притащили знакомиться с нескладной веснушчатой девчонкой, живущей по соседству с его тетей.