Тина Уэлш - Невинная ложь Страница 8

– Тогда почему ты не предпринял никаких шагов, чтобы расторгнуть наш?

Покончив с разрезанием цыплят, Грег принялся открывать бутылку вина.

– Потому что мы пришли к соглашению, что не будем оформлять развод официально, учитывая возраст, здоровье и религиозные убеждения твоих родителей. – Он разлил вино по бокалам. – Но если у тебя появились серьезные причины для скорейшего расторжения брака, то…

– Я не из тех, кто, расставшись с партнером, тут же отправляется искать ему замену, – резко ответила Линда. – По крайней мере, я бы не позволила никому раскидывать свои вещи в моем доме, если бы знала, что ты собираешься прийти.

– Я тоже, – спокойно ответил Грег. Кажется, настроение у него все улучшалось по мере ухудшения ее собственного. – Женщина, которая так тебя беспокоит, шестидесятилетняя домработница, которую я попросил приходить несколько раз в неделю для уборки и готовки. Контракт был расторгнут по обоюдному согласию, поскольку убирать здесь было особо нечего, а готовила она неважно. Фартук и крем для рук она просто забыла.

– Почему же ты этого сразу не сказал? – пробормотала Линда, чувствуя себя совершенно по-дурацки.

– Потому что ты сразу же начала обвинять меня, даже не дав возможности все объяснить. Теперь, когда недоразумение улажено, надеюсь, ты для разнообразия хотя бы улыбнешься и присоединишься к моему тосту. – С этими словами Грег поднял бокал. – За нас, дорогая женушка! Пусть твои родители отбудут домой в полной уверенности, что наш брак самый счастливый на свете!

Полчаса спустя Грег и Линда сидели за круглым стеклянным столиком на западной стороне террасы. Разлитое в бокалы вино бросало на гладкую поверхность стола темно-красные отблески.

Со стороны их можно было принять за одну из тысяч довольных семейных пар, которые проводят вместе вечер, любуясь закатом. Но Линда все еще не могла успокоиться. Отодвинув тарелку с почти нетронутой едой, она все же решила задать вопрос, не дававший ей покою весь день:

– У тебя и в самом деле… не было другой женщины, Грег? Я имею в виду, после меня?

– Почему ты не смотришь на меня, когда спрашиваешь об этом? – сухо поинтересовался он.

Потому что, хотелось ей ответить, мне было бы слишком больно услышать «да». Ты так хорош собой, так сексуален… У тебя есть все, чтобы притягивать женщин… Но, к моему большому сожалению, я никогда не была тебе интересна.

– Так почему же? – повторил Грег.

Собрав все свое мужество, Линда подняла голову и взглянула ему в лицо. Грег сидел, откинувшись на спинку кресла, и пристально смотрел на нее.

Его глаза были темно-синими, а волосы – черными. Линду в очередной раз поразил этот контраст. Белая рубашка подчеркивала смуглый оттенок кожи. Под ней обрисовывались мощные мускулы, словно у статуи греческого атлета.

Да, он слишком хорош, чтобы принадлежать только ей. Она знала это так же хорошо, как свое собственное имя. Каждый взгляд на него вызывал у Линды лишь бесплодные сожаления о том, что когда-то между ними произошло, и столь же бесплодные мечты о том, что могло бы быть и чего никогда не будет в действительности.

Несмотря на это, сейчас она твердо выдержала его взгляд.

– Ну вот, теперь смотрю, – сказала она нарочито спокойным тоном. – Так почему бы тебе не ответить на мой вопрос? У тебя была какая-то другая женщина после меня?

Глаза Грега блеснули.

– Ты хочешь услышать от меня, что я жил как монах, с тех пор как ты занялась карьерой.

– Я хочу услышать правду.

Грег пожал плечами и, отвернувшись, принялся смотреть на бледно-оранжевое солнце, которое медленно опускалось в океан. Теперь его лучи уже не освещали террасу.

– Нет, этого ты не хочешь. Я давно заметил, что ты редко бываешь честной, даже сама с собой. Не думаю, что сейчас что-то изменилось.

Линда вздрогнула. Эти слова вонзились ей сердце, как наконечник отравленной стрелы. Грег никогда ей не лгал, и его уклончивые ответы могли означать лишь косвенное признание вины.

Неожиданно в памяти Линды снова возникла та ночь, когда она лишилась невинности. Она вспомнила то утонченное удовольствие, которое доставил ей Грег после того, как пришел в себя от изумления, вызванного ее приходом, и до того, как обнаружил ее обман. Каким умелым любовником он был – опытным, внимательным и терпеливым! И каким страстным! Неужели она хоть на минуту могла предположить, что животные инстинкты здорового самца притупятся в ее отсутствие? Или что он сочтет себя обязанным выполнять брачные обеты, взятые им на себя под принуждением?

Она была бы полной дурой, если бы так думала! Какое она имеет право этого ожидать, если он ни разу не сказал ей, что любит ее? С чего она вдруг решила, что ему будет недоставать ее, если их брак был фальшивым с самого начала?

Но самым горьким открытием для Линды было осознание того, как легко Она снова поддается обаянию этого человека! Косвенное признание Грега в том, что здесь побывала женщина, повергло Линду в бездну отчаяния. Но через минуту, когда недоразумение разъяснилось, она уже готова была броситься ему на шею. И вот теперь она снова вынуждена терзаться подозрениями.

Злясь на себя за полное отсутствие самообладания, Линда прошептала:

– Я все понимаю.

– Не думаю, – откликнулся Грег. – По-настоящему ты ведь хотела узнать не о других женщинах, а о себе?

– Ничего подобного, – солгала Линда. Отравленное лезвие еще глубже вонзилось в ее сердце.

– Такое безразличие вызвано тем, что в твоей жизни появились другие мужчины?

– Нет, – твердо ответила Линда, не желая больше прибавлять ни единого обмана к уже существующему нагромождению лжи. – У меня никого не было. Я даже не испытывала ни малейшего соблазна.

– Ни одного из тех рекламных красавчиков, с которыми ты позировала на фотографиях?

– Разумеется, нет.

Грег плеснул в свой бокал еще вина.

– Почему я должен тебе верить?

– Потому что я говорю правду. Невеселая усмешка скользнула по его губам.

– Так же, как и в тот раз, когда ты сказала мне, что беременна? Как и тогда, когда разыгрывала передо мной искушенную женщину?

– Я уже не та, что раньше.

– Абсолютно та же. Люди никогда не меняются. Даже если внешне все выглядит иначе, суть остается прежней.

– Почему ты так циничен? – с неподдельной болью спросила Линда. – Это из-за меня?

– Из-за тебя? – Грег слегка усмехнулся. – Ты себя переоцениваешь.

Боль внутри нее превратилась в огромный пылающий костер, который сжигает все дотла, оставляя только пепел. Несмотря на все обещания, самой себе сохранять выдержку, Линда почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, а губы предательски дрожат.