Линн Грэхем - Только сердце знает Страница 9

– Галстук душит меня, – хрипло произнес он, дернув в нетерпении ворот рубашки так, что отлетела пуговица.

Билли не удивила типичная для Джио ироничная манера, инстинктивно избегавшего всякого проявления эмоций. Однако при взгляде на него Билли забывала обо всем, прощала все, захваченная бурлящей в ней всепоглощающей страстью. Он скинул пиджак, стянул с нее туфли.

– Больше не отпущу тебя, дорогая моя.

– Тебе придется… Мы не должны это делать, – прошептала Билли дрожащим голосом, оглядывая широкую кровать, изысканный интерьер спальни роскошного люкса Джио и смутно припоминая, как она сюда попала.

– Позволь поцеловать тебя, – настойчиво уговаривал Джио, преследовавший только одну цель. – Господи, как я люблю твои губы…

«Еще один только поцелуй, – в отчаянии твердила себе Билли, – последний». Но тело, два года не знавшее ласки, отказывалось повиноваться. Искушение было слишком велико. Губы Джио дарили райское блаженство, как пир для голодного, глоток воды для умирающего от жажды. Она погладила выпуклые бицепсы, раздвинула уголки воротника и приникла губами к мощному стволу шеи, пробуя на язык соленую кожу. Его большое тело дернулось, и он прижался к ней всей огромной массой – знакомое ощущение тяжести, его запах мгновенно вернули ее в прошлое. Джио повернулся на бок, стянул с нее жакет, нащупал и расстегнул молнию платья. Спустив ткань с плеч, он обнажил пышную грудь, изнемогая от вожделения, которое не мог больше сдерживать.

Билли сделала последнюю попытку сбросить наваждение, но Джио накрыл ладонями нежные полушария, и под настойчивыми ласками губ и пальцев розовые бутоны сосков налились и затвердели. От невероятных ощущений Билли не могла лежать спокойно. В глубине сознания она понимала, что будет сожалеть о своей слабости, но у нее не было сил сопротивляться. Билли целиком подчинилась жадной страсти Джио и ответным импульсам собственного тела. Его нетерпеливая рука скользнула вниз под тугую резинку кружевных трусиков. Билли не сдержала нетерпеливого стона. Джио обрушился на ее губы в диком, страстном поцелуе. Она непроизвольно приподняла бедра, в отчаянии царапая ногтями шелковую ткань рубашки на его спине: пульсация влажного лона становилась невыносимой, но Джио продолжал дразнить ее изощренными ласками.

– Перестань мучить меня, Джио, – вдруг умоляюще выдохнула Билли.

Оторвавшись от ее губ, он засмеялся, подумав, что Билли единственная, кто заставляет его смеяться во время акта и, пожалуй, единственная, кто пробуждает в нем юношеский пыл, такой необузданный, что он готов заниматься с ней любовью, не успев до конца раздеться. Эта неожиданная мысль заставила его помрачнеть и нахмуриться, но он уже не контролировал себя. Впрочем, он и не хотел, мечтая только об одном: как можно глубже погрузиться в ее горячее, влажное лоно.

Билли выгнула спину, и через мгновение Джио был в ней: нащупав нежный, чувствительный вход, он вонзил большой твердый член в тугой канал. Билли ахнула, принимая его, и уже не сдерживала криков наслаждения, сопровождавших сильные, глубокие толчки. Ритм становился все чаще, стремительнее, закручивая пружину возбуждения, пока Билли не содрогнулась в бурном оргазме, захлестнувшем каждую клеточку ее тела.

Через несколько секунд после мощной разрядки Джио молча поднялся, собрал одежду – то немногое, что успел скинуть, – и скрылся в ванной. Он был взбешен и встревожен необузданной силой своего желания. Без сомнения, Билли в постели была великолепна, но не более того. Никто лучше Джио Летсоса не знал, к каким разрушительным последствиям приводит эмоциональная привязанность, лишавшая мужчину рассудка и воли. Если потребуется, он спокойно обойдется без Билли. Собственно, она не очень-то ему нужна: всего лишь его каприз.

Джио сбросил с себя оставшуюся одежду и на несколько мучительных секунд прижался разгоряченным, потным лбом к холодным плиткам стены, потом яростно сжал кулаки. В памяти мелькнуло воспоминание о худшем дне его жизни, и он покрылся липкой испариной. Последовала мгновенная защитная реакция мозга: слишком сильно желать женщину глупо и опасно, но что плохого в том, чтобы наслаждаться хорошим сексом? Сегодня он получил истинное удовольствие от секса.

Глава 4

Похожая скорее на жертву насилия, Билли тупо смотрела на разбросанную вокруг смятую одежду. К ней медленно приходило осознание того, что произошло. Чувство отвращения к себе вызывало почти физическую боль. Преодолевая шок, она прокручивала в голове чудовищные последствия собственного унижения. Теперь Джио никогда не поверит, что она решила навсегда расстаться с ним. Сначала она опрокинула пару бокалов вина за обедом, словно они с Джио старые, добрые друзья, потом закатила истерику, не помешавшую лечь с ним в постель!

Как она могла? Перед глазами возникло милое, доверчивое личико Тео в темных кудряшках. Куда делось ее самоуважение? Она отдалась Джио с безумной, поразившей ее страстью. Неужели ей так не хватало секса? Дрожащими руками она натянула трусики. Дверь ванной распахнулась. Прихватив одежду, она соскользнула с кровати, сгорая от стыда.

– Не думай, что я нарочно это подстроил… – пробормотал Джио.

Застегивая на себе бюстгальтер, она не удостоила его взглядом. Удивительно, что он удержался от улыбки триумфа, потому что выиграл, а Джио очень любил побеждать. Именно мощное сочетание внутреннего драйва, агрессии и воли к победе помогло ему добиться в жизни невероятного успеха.

– Так я тебе и поверила, – насмешливо заметила Билли, натягивая платье. Ей хорошо знакомы его изобретательность и коварство, которые он часто использовал в бизнесе. Она не сомневалась, что и сейчас он пытается манипулировать ею. Угрызения совести никогда не останавливали Джио на пути к заветной цели.

– Давай помогу, – сказал он, обходя кровать и застегивая молнию у нее на спине. Билли хотела ударить его по руке, но сочла унизительным показать, как сильно она обижена.

– Действительно, я не собирался, – повторил он.

– Конечно, не собирался, – повторила Билли как попугай, надевая туфли. Ей очень хотелось принять душ, но еще больше хотелось сбежать отсюда, вернуться домой к сыну.

– На следующей неделе тебе исполнится двадцать пять, – напомнил Джио.

Билли усмехнулась:

– Мне будет двадцать три…

Джио удивленно поднял брови:

– То есть как?

– Я приврала в нашу первую встречу, – небрежно пояснила Билли. – Ты сказал, что не встречаешься с несовершеннолетними. Мне было девятнадцать, и я прибавила себе два года.

– Ты соврала, – не мог поверить Джио. – Тебе было девятнадцать?

– Какое сейчас это имеет значение, – пожала плечами Билли.