Позолота - Марисса Мейер Страница 10

Попятившись, Серильда спрятала медальон под платье. Велико было искушение попробовать еще раз. Настоять. Отец должен поверить. Ведь на этот раз все было на самом деле. Это случилось. Она не солгала. И она непременно предприняла бы еще одну попытку, если бы не страх, мелькнувший в его взгляде. Отец волнуется за нее. За его деланым смехом скрывается ужас от того, что ее рассказ может оказаться правдой.

Нет, этого Серильда не хотела. Хватит с него тревог и страхов.

– Да что ты, конечно, нет. Никому я не приглянулась. И разве ты видел хоть раз, чтобы я оробела? – она пожала плечами. – Если хочешь знать правду, кольцо я нашла привязанным к поганке в ведьмином кольце, а медальон украла у буки, который живет в реке.

Отец расхохотался.

– Да уж, в это я скорее поверю!

Он вернулся в дом, и Серильда в самой глубине сердца поняла, что, раз уж отец не поверил, не поверит никто. Слишком много выдумок от нее слышали. Наверное, это и к лучшему, подумала она. Если бы то, что произошло, не было правдой, она бы не постеснялась это приукрасить. Она очень любила приукрашивать.

– Кстати, о молодых парнях! – крикнул отец в открытую дверь. – Чуть не забыл! Томас Линдбек согласился помочь мне весной управляться на мельнице.

Серильду словно под дых ударили, когда она услышала это имя.

– Томас Линдбек? – переспросила она, бросаясь в дом. – Брат Ханса? Зачем? Ты раньше не нанимал помощников!

– Старею. Вот и подумал, что неплохо, чтобы молодой здоровый парень был на подхвате, тяжести таскал, и все такое.

Серильда нахмурилась.

– Тебе всего сорок.

Отец, оторвавшись от разжигания огня, с досадой поднял на нее глаза. Со вздохом поставил кочергу и повернулся к ней, отряхивая руки.

– Ладно. Он сам пришел и попросился на работу. Надеется заработать пару монет, чтобы…

– Чтобы что? – нетерпеливо спросила Серильда. Отец медлил с ответом, и это заставляло ее нервничать.

В его взгляде было столько жалости, что внутри у нее все перевернулось.

– Чтобы, как я понимаю, посвататься к Блюме Раск.

Посвататься.

Жениться.

– Понятно, – сказала Серильда, заставив себя улыбнуться. – Не знала, что у них все так… славно. Ну и хорошо. Они чудесная пара, – она отвернулась и посмотрела в очаг. – Принесу-ка яблок к завтраку. Захватить из погреба еще что-нибудь?

Отец покачал головой, внимательно наблюдая за ней. А нервы у нее совсем расходились. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не топать ногами и не скрипеть зубами, выходя из дома.

Какое ей дело до того, что Томас Линдбек женится на Блюме Раск? Да и вообще на ком угодно! У нее с ним больше ничего общего. И никаких претензий друг к другу. Прошло уже два года с тех пор, как Томас перестал смотреть на Серильду, как на солнце, и стал видеть в ней грозовую тучу, зловеще ползущую по небосводу. А потом он и вовсе перестал смотреть.

Пусть они с Блюмой живут долго и счастливо. Симпатичный домик в деревне. Двор, полный детей. Бесконечные разговоры о ценах на скотину и о погоде.

Жизнь без проклятий.

Жизнь без историй.

Подняв дверь погреба, Серильда остановилась. Вчера она прятала там двух волшебных созданий. Вот на этом самом месте она стояла, когда встретилась с существами из другого мира – злым королем и толпой нежити.

Нет, она не из тех, кто тоскует по простой жизни, и по таким, как Томас Линдбек, она тоже тосковать не намерена.

Истории меняются, когда их постоянно рассказываешь, и ее история не стала исключением. Ночь Снежной Луны становилась все более нереальной. Рассказывая сказку детям, Серильда спасала не моховиц, а злобную маленькую русалку, которая вместо благодарности кусала ее за пальцы, а потом прыгнула в реку и исчезла.

Когда фермер Бауманн принес дрова для школы, Гердрут упросила Серильду повторить эту историю – и теперь Серильда уверяла, что Эрлкинг прискакал не на черном коне, а на громадной виверне, которая выпускала из ноздрей едкий дым, а между чешуек на ее шкуре сочился расплавленный камень.

Потом Серильда пошла к Матушке Вебер, чтобы выменять непряденую шерсть, а там Анна попросила ее еще раз рассказать невероятную историю – и на этот раз Серильда не решилась признаться, что обманула Ольхового Короля, соврав про свои магические способности. Матушка Вебер учила Серильду прясть, когда та была еще совсем маленькой, и с тех пор все ворчала и называла ее неумехой. Местные овцы заслуживают, – говорила она, – чтобы их шубы превращались в тонкую нить, а не в клочкастую, неровную пряжу, которая получалась у Серильды. Если бы старушка услышала о том, как Серильда расписывала Эрлкингу свой талант пряхи, она бы жестоко высмеяла ее.

Поэтому Серильда превратила себя в храбрую воительницу и сочинила для своих слушателей рассказ о мужестве и отваге. Оказывается, она размахивала не лопатой, а смертоносной кочергой, угрожая Королю и прогоняя его слуг-демонов. Серильда в лицах изображала, как замахивалась, била и колотила врагов. Как загнала кочергу прямо в сердце адской гончей и бросила жуткую тварь в мельничное колесо.

Дети надрывались от смеха, когда в конце истории Эрлкинг удирал от Серильды, пища и скуля, а на голове у него красовалась шишка с гусиное яйцо. Анна и ее маленький брат тут же затеяли игру и начали спорить, кто из них будет Серильдой, а кто злым королем. Матушка Вебер вязала, качая головой, но Серильда видела, что она прячет улыбку.

Серильда думала, что реакция слушателей доставит ей удовольствие. Открытые рты, пристальные взгляды, заливистый хохот… Обычно ей, рассказчице, только этого и было надо. Но она чувствовала, что от этого история будто ускользает от нее, становится все менее реальной. Время и бесконечные переделки заволакивали ее, словно туманом. Она спрашивала себя, как скоро она сама начнет сомневаться в том, что все это с ней произошло на самом деле.

От этих мыслей становилось грустно. Иногда, оставшись одна, она вытаскивала из-за ворота платья цепочку и любовалась портретом девочки, которую про себя называла принцессой. Она терла пальцем гравировку на кольце – татцельвурм закручивался вокруг буквы «Р». Я не забуду, пообещала себе Серильда. Ни одной, самой мелкой подробности.

Громкое карр заставило вздрогнуть погрузившуюся в раздумья Серильду. Подняв глаза, она увидела птицу, наблюдавшую за ней через дверь, которую она оставила открытой, чтобы как следует проветрить дом, пока стоит солнечная погода – ведь в любой день могла снова подняться вьюга.

Ну вот, опять она замечталась и забыла о работе. А собиралась ведь