Тайна 12 невесты или Отбор на выживание - Наталья Шевцова Страница 11

Содержание статей, размещенных на первой странице каждой из газет и наделавших в своё время много шума, всем присутствующим было хорошо известно. В них сообщалось о неудавшихся попытках похищения членов магического Совета, в результате которых те потеряли память. Две статьи — две попытки — два случая полной потери краткосрочной памяти.

— Ни у кого нет никаких предположений, почему я вдруг заинтересовался этими двумя случаями, один из которых произошел пятнадцать лет назад, а второй — двенадцать? — поинтересовался Илберт Смартис вроде бы у всех, однако смотрел он при этом на Вивиан.

— Странно, ещё вчера мне бы это и в голову не пришло, — издалека начала она. — Да и сейчас — моё предположение, кажется, мне слишком уж притянутым за уши, хотя…

Главный дознаватель тяжело вздохнул и попросил.

— Ваше Высочество, давайте без предисловий?

— Во-первых, мне, кажется, что покушение конкретно на этих двух членов магического Совета связано с тем, что они являются также и Смотрителями круга Камней Пророчеств. А во-вторых, я не удивлюсь, если узнаю о провалах в памяти и у остальных десяти Смотрителей. Но только они о них молчат, как долгое время молчал и Николас! — Скороговоркой выпалила Вивиан, опасаясь, что её засыплют контраргументами и раскритикуют, прежде чем она озвучит свою не имеющую под собой никакой основы гипотезу до конца.

Никто, однако, не только слова против не сказал, но и даже не хмыкнул, выражая тем самым сомнение.

— Вот и я подумал о том же, о чём и вы, Ваше Высочество, о круге Камней Пророчеств, — в очередной раз тяжело вздохнул барон. Затем поднялся со своего места, оперся руками о спинку стула и посетовал:

— Тоже мне Величайшие из магов! А только два Смотрителя, получается, и не поддались артефакту, верней, не до конца поддались, а с остальными всё прошло как по маслу. Однако меня поражает даже не это! А то, что они промолчали! Хотя не могли не заметить, что кругом Пророчеств кто-то воспользовался! Но, к счастью, это уже не моя забота, а шефа. Я, спасибо богам, для птиц такого полёта слишком маленький человек.

— Другими словами, Пророчество Лафей уже получил? Причем получил он его ещё десять лет назад, если не ещё раньше? — риторически уточнила Вивиан.

— Похоже на то, — кивнул барон. — Но не факт, что это был Лафей. Точнее, я уверен, что Пророчество получил не Лафей, а кто-то из братьев Николаса или же, возможно, кто-то из их жён.

— И так как этот кто-то хотел быть уверен, что, когда, наконец, придёт время, Высокий дар отправится, так сказать, по правильному адресу, то этот кто-то позаботился также и о моей неуязвимости? — предположил Николас.

— Как вариант, — кивнул барон. — Это ж как надо хотеть иметь дар Высокого лорда, чтобы подписаться на такую сложную и такую длительную во времени схему?

— Можно подумать, есть простые схемы заполучить дар Высокого лорда, — хмыкнул Фарнел. — Я, например, в принципе не знал, что подобное возможно.

— Но у тебя и доступа к кругу Камней Пророчеств не было! — резонно напомнила Эльжбета.

Илберт закатил глаза.

— Молодцы, умные, вы мои, дети! — саркастически фыркнул он. — Только я о другом. Я о характере нашего заговорщика. О том, что он маниакально одержим идеей стать Великим лордом. Расследование, конечно, покажет, прав я или нет, но я бы поставил на Доминика.

— Слушайте, а что? Хорошая идея! — весело объявил Фарнел. — Делаем ставки, господа!

Николас никогда не был снобом. Наоборот, несмотря на своё Высокое положение, он всегда вёл себя подчеркнуто просто и делал всё возможное, чтобы любой из его подданных (неважно гражданское это лицо или легионер), чувствовал себя достаточно расковано в его присутствии, дабы в случае необходимости не побояться напрямую обратиться к нему с вопросом или же позволить себе откровенно высказать своё мнение.

В то же время он терпеть не мог тех, кто попусту тратил его время. И те, кто не умел выражаться ясно и чётко — относились именно к этой категории.

Посему витиеватая манера главного дознавателя излагать информацию, чем дальше, тем больше его раздражала. Будь барон его офицером, он бы уже давно его остановил, и отправил бы подготовить — доклад, в котором все события были бы изложены строго в хронологическом порядке и к которому бы прилагались бы выводы и предложения.

Но Илберт Смартис не был его офицером. В лучшем случае, главный дознаватель — был его гостем и другом. В худшем — копающим под него ищейкой, а значит, опасным врагом. А потому, с точки зрения долгосрочной перспективы, в обоих случаях — правильней было — не ссориться по пустякам.

Но когда он услышал про ставки, он не смог ни смолчать, ни скрыть раздражения.

— Не знаю, как вы, молодой человек, а я прежде, чем делать ставки, предпочёл бы узнать, каким образом Лафей планирует воспользоваться тем, что ваше замечательное ведомство согнало под крышу моего замка дюжину девиц со всей Империи? И насколько это точная информация?

— Информация точная, — сообщил барон, угощая сидящего возле него Фарнелла подзатыльником. Причём угостил с таким выражением лица, словно он вообще не причём. Словно он ведать не ведает, что творит его правая рука, пока левая спокойненько себе лежит на спинке кресла.

— У-уууйх! — почёсывая затылок, выдохнул тот.

— Можно сказать, пришла практически напрямую от хримтурсов. Думаю, я не открою вам секрет, если скажу, что, несмотря на тысячелетнее противостояние, активные торговые отношения с Инеистыми землями никогда не прекращалась.

— Разумеется, нет, — иронично хмыкнул Николас, в очередной раз мысленно кляня главного дознавателя: «Ну что за человек⁈ Опять зашёл издалека! Неужели сложно хоть раз ответить на поставленный вопрос чётко и кратко⁈», — думал он и посему не удержался от шпильки. — Вот только мы здесь на границе с Инеистыми землями подобные активные торговые отношения с хримтурсами называем контрабандой.

— И правильно делаете. Потому что это контрабанда и есть. Что, впрочем, не мешает вам пополнять за счет неё казну вашего королевства, Ваша Великосветлость, — не оставшись в долгу, насмешливо парировал главный дознаватель Империи, испытывающе, посмотрев на собеседника.

Собеседник ему, однако, попался ещё с тем лицом игрока в столь любимый им покер.

— Ва-аша Великосветлость, мы ж здесь все свои, — усмехнулся барон. — И потому признаюсь