Рыжий и черный - Татьяна Лаас Страница 12

— …вежливо попроси. Скажи, что будет интересно. А я… За едой.

Одли фыркнул:

— Чековую книжку гони и вали к комиссару — объясняться, куда тащишь констебля Ренар-Хейг. Учти, что Эван тоже может присоединиться…

Брок, кинув на стол требуемое, понесся на выход:

— Я быстро…

— Эй, — крикнул его Одли, вспоминая самое важное: — ты утренние газеты читал, рыжий?

— А что там? — замер Брок в дверях.

— Ничего, — пробурчал Одли. — я их тебе в дорогу возьму — почитаешь.

* * *

Эксперты аккуратно доставали из расщепленного дерева тело мальчишки, укладывая его на разложенный на вытоптанном снегу брезент.

Одли ходил вокруг по расширяющейся спирали — как ищейка он пытался найти следы помимо Блека и Лиз. Понятное дело, что они не имеют никакого отношения к убитому мальчишке. Странгуляционная борозда под подбородком была слишком красноречивой. Хорошо еще, что не было издевательской алой ленты. Впрочем, веревки или чем удушили мальчишку, тоже не было. Только кругом, кроме лисьих следов, ничего не было. Следы присутствующих тут тоже мимо…

Картер склонился над телом, исследуя его:

— Судя по основательно поклеванной руке и волосистой части головы, а так же учитывая относительную сохранность остального тела… Смерть наступила от пяти до двух суток назад. Точнее не скажу — надо запросить данные погоды за последнюю седьмицу. Смерть наступила в результате сдавления дыхательных путей чем-то вроде ремня. Душивший был выше жертвы, причем значительно выше. — Картер прикинул рост мальчишки и сказал: — рост убийцы где-то шесть с половиной футов. Убит мальчик не тут. Сюда его тащили волоком по земле… За одну ногу, что говорит о сильном мужчине — женщине такое не под силу. Все остальное, неры, только после вскрытия. — Он встал, стаскивая с себя резиновые перчатки и кивая санитарам, чтобы те принялись паковать тело.

Виктория, все это время молча сидевшая рядом и рассматривающая тело мальчишки, которому было лет четырнадцать-пятнадцать, тоже встала, ничего не говоря. В голове пока было пусто.

Эван тоже молчал — обдумывал, как лучше организовать расследование.

Грег, бледный в прозелень, привалившись к Лиз, удивленно читал утренние газеты, которые ему привез Брок. Солидный «Вестник Тальмы» — для леров и высшей прослойки неров. «Утренний Олфинбург» — для остальных неров. «События Вернии» — для вернийских леров. Эту газету уже четверть века не заносило не то, что в Тальму, а даже в Аквилиту. И в каждой газете на первой странице статьи о суперинтенданте Блеке, виконте Коббл, настоящем лере и офицере, спасшем Аквилиту, выстраивая трехмерную модель разрушений недр. Одли, когда еще плыли над Ветряной грядой к танцующему лесу, ехидно сказал:

— А про тебя, рыжий, ни слова. Словно ты не лазил тогда в катакомбы, чтобы тоже спасать Аквилиту.

Броку было все равно — он славы не ждал. Ему бы с новым делом справиться. Местной полиции такое не по зубам. Надо поднять во всех участках тут и в Аквилите заявления о пропавших, надо будет, как только распечатают фиксограммы убитого, пройтись по всем окрестным деревушкам в поисках возможных свидетелей, надо будет искать рослого, высокого, может-еще-какие-приметы-потом-подкинут-эксперты мужчину, склонного к удушению. М-да…

Лео замер у входа в катакомбы, удивленно рассматривая и не понимая цели путешествия Блека сюда. Никто вообще не понимал, чего его сюда дернуло — лоа был побежден. Проклятья на Греге никто не обнаружил — Брок сам в хижине первым делом его досконально осмотрел, раздев донага. И Лео его смотрел, и Одли. Никто ничего не обнаружил. Но что-то же дернуло Грега сюда, что-то или кто-то же заморочил ему голову. С другой стороны, если бы не этот внезапный приступ, тело мальчишки не нашли бы до весны. Во всем бывает свою плюс. С этим не были согласны только местные лисы, потревоженные полицейскими.

Глава 5 День второй. Нарциссы и мир

Принц Анри был недоволен. Он не был магом, чтобы эфиром давить на окружающих, но сейчас десять проштрафившихся офицеров, стоявших по стойке смирно перед ним, всей кожей ощущали его раздражение. Оно, словно шлифовальная шкурка, проходилось по ним измельченным стеклом, причиняя почти физическую боль. Хотя скорее всего болели свежие, еще незажившие после Олфинбурга раны. Майор Лепаж, глава Его Королевского Величества Охранного конвоя, во всяком случае именно на это надеялся — слухи о Серой долине и последствиях вдыхания её воздуха ходили страшные. Говорят, некоторые взрывались, как бомбы, только от пары вдохов. Принц Анри вместе с другими матросами, несмотря на ранение, выходил на обшивку дирижабля, чтобы устранить неполадку в динамической защите «Левиафана».

Анри сидел в кресле, со свежей повязкой на голове — приходивший хирург только-только её сменил. Пальцами левой руки принц то и дело крутил небольшой, напоминающий пресс-папье полупрозрачный шар, полный сияющих блесток — подарок сиятельного кузена, теперь короля Тальмы Эдварда. Голубые глаза новенького офицера охраны Ренара как прикованные следили за шаром.

— Итак… Я требую одно простое объяснение тому, что произошло сегодня ночью. Почему мой приказ об охране леры де Бернье был грубо проигнорирован, как и приказ об охране лера Блека. Леры?

Первым начал Лепаж — именно он доложил принцу о пропаже лера и леры:

— Милер Анри, охрана была выставлена на выходе со второго этажа. Так же еще один охранник был в холле первого этажа. Ни Адан, дежуривший в холле, ни Трюффо, дежуривший на втором этаже, не заметили ничего необычного. Трюффо проводил подопечных из ресторана до номера, как и положено. По его показаниям…

Анри легонько стукнул ладонью по подлокотнику кресла и напомнил:

— Это я уже слышал.

Лепаж поджал губы и замолчал. Влез новенький Ренар, еще незнакомый с нравом принца:

— Милер Анри… Я заступил на дежурство, как и положено, в семь утра, сменив на посту Трюффо. Смею заметить, что он не спал и не проявлял признаков усталости. Признаков эфирного воздействия на Трюффо не было.

Анри перебил его:

— Я это тоже уже слышал! И про приход неры Риччи, поднявшей тревогу, и про организацию поисков, и про приезд полиции. Объясните мне одно: почему полиция знает больше, чем мы.

Удар снова принял Лепаж, говоря очевидное:

— Милер, люди вымотаны тяжелым плаванием и бойней в Олфинбурге. Замены нет, офицеры не успевают банально выспаться, не говоря уже о том, чтобы выполнять предписания докторов.

Анри нахмурился и кивнул — он отличался от короля Людовика в лучшую сторону: он умел выслушивать неприятные новости:

— Хорошо, я понял. Сегодня за нерой Риччи я присмотрю сам. Лера де Бернье