Девушка и Ворон - Марина Кравцова Страница 12

к этому. Пока что хочу вам рассказать… Сидя на старой яблоне, я смотрел на огонек в вашем окне. В облике ворона терпения мне не занимать. Привлекла мое внимание Таисья, что блуждала по саду, как потерянная, а потом направилась в сторону рощи. Я летел за ней с дерева на дерево. И, хотя ворона сложно удивить, увидев Шатуна, я неприятно изумился. Думал, хотя бы здесь вас оставят в покое. Ан нет. Разговор между Шатуном и Таисьей многое для меня прояснил, и нужно было решаться, прямо сейчас… Но с девушкой странности стали твориться. Я вообще-то чувствовал, что с ней что-то неладно… но когда Таисья сначала кошкой замяукала, а потом запела…

Лиза вспомнила эту песню, и у нее все похолодело внутри.

– Что же это такое было, Федор Иванович? Это Тая? Что она сделала?..

– Она ведь странная, горничная ваша?

– Многие люди странные. Таисья нелюдима, другие девушки ее не любят. Иногда так начинает говорить, словно лет сто тому назад жила. Ничего никогда себе не шьет, иголок боится…

– Вот-вот. Опасаюсь я, Елизавета Алексеевна, что ваша Таисья давно уже мертва, а то, что сейчас на ее месте – это нежить, русалка. Каким колдовством она человеческий облик на себе постоянно удерживает – понятия не имею, но песнями своими она себя выдала. Это же чистейшей воды русалочья ворожба! Вас она погрузила в непробудный сон, и я тоже поддался, даже в птичьем обличье. Ничего не слышал и не знать хотел, кроме пения ее, пока не затихло. А когда опомнился – вы уже лежали в траве… а Шатун… Вот, кстати, и разгадка, почему он один пришел на встречу. Он от Таисьиного колдовства как-то защитился. Отвар полыни можно выпить заранее… Я и вас хотел полынью отпаивать, есть у меня где-то здесь… Свечи зажег для вас – я-то в темноте вижу. Но…

– Но что, Федор Иванович?

– Да засмотрелся я на вас, Елизавета Алексеевна… и не удержался. Очень уж вы… прелесть вы чудеснейшая, вот что. Я вас поцеловал, простите меня за это. Так ведь от моего поцелуя вы проснулись. Не от чего другого… Простите, прошу. И решайте, как поступить. Не желаете ли на время укрыться в монастыре вашей тетушки? Там никто досаждать вам не посмеет.

– Ах, не посмеет! – Лиза вспылила. – А почему я должна прятаться, от кого? Да, сглупила я с этим перстнем, прости меня, Господи, так не со зла же… И как они смеют… пусть бы великий князь сам шел в монастырь, если искушению противостоять не смог! А я…

Она побледнела и пошатнулась.

– Что с вами, Лиза? – Федор был уже рядом, готовый ее подхватить.

– Сама не знаю… Нехорошо как-то.

– А что – нехорошо? Что чувствуете?

– Тошнит… словно все внутри наизнанку вывернуться хочет… голова кружится. Ох, вот искры перед глазами…

Воронов, ни слова не говоря, схватил девушку в охапку и поспешно вынес прочь из избы. Он уже понял, что происходит. Лиза вырвалась, но не по своей воле, ее словно выдернуло из рук Федора. Ее фигурка потонула в столь знакомом Воронову мареве, и явилась вдруг ящерка малахитового цвета, с золотистыми прожилками на крыльях… Намного крупнее обычной ящерицы. Хотя и крылата, все же не дракон. Была она ярко, чарующе красива – сказочное создание.

Но ей было неспокойно. Ящерка-дракончик гневно металась между деревьями, а Федор стоял и смотрел, готовый в любой миг превратиться в птицу и взлететь на ветку, но почему-то этого не делал. Его глаза расширились. Он не мог отвести от ящерицы взгляда. Но скоро воздух вновь задрожал, затуманился, и Лиза без сил опустилась на траву. Воронов присел рядом с ней.

– Не знала, что во мне такое есть, – сдавленно произнесла девушка и надолго замолчала.

– Как ты себя чувствуешь? – наконец осторожно переходя на «ты» спросил Воронов.

– Плохо… и странно. Вроде бы уже не совсем я… и в то же время… Но почему?

– Это наследие.

– Малахитница… ящерка. Крылатая?

– Нет. Но драконом, Лиза, была твоя бабушка… Варвара Дмитриевна. Это странная история. Позже я расскажу тебе ее, как рассказывал мне дед, Ворон Воронович. Ты крылата, и при этом тебе, как женщине, передалось обличье Малахитницы. Два наследия соединились.

– Ох уж… точно не дракон! Горы не сверну.

– Дракончик… но если от прабабки тебе все до капли досталось… Видишь ли, в облике ящерки Хозяйка Медной горы могла, если хотела, взглядом в камень превращать. Ее потому Каменной Девкой и прозвали. Но не она камнем была, а ее жертвы.

– Вот так подарок на день рождения… – прошептала Лиза. – Мне ведь девятнадцать уж поди исполнилось, думала, дома с отцом праздновать будем, пироги есть… Не хочу я никого в камень превращать…

– Ты еще в себе много интересного откроешь.

– И ты будешь летать за мной по-прежнему?

– Теперь уж вообще не отстану.

– Ты зачем за мной следил?

– Сначала любопытно было. Когда появился в Москве сын той самой драконицы и внук Малахитницы, да еще и сосед по имению, я поспешил завести с ним знакомство. К сожалению, мы даже приятелями не стали, слишком уж разные. Но ты… я наблюдал, как ты гуляла по Москве, как гладила лошадей и кошек… а еще – обожала покупать калачи с маком. Видел, как ты высматривала из окна птицу Алконост, как молилась в храме, а потом кормила лебедей… Нередко я был рядом с тобой в человеческом облике, но ты меня не замечала. Я ходил за тобой на Пасхальных гуляниях. И столько раз пытался найти повод заговорить… Мне казалось, что в тебе есть что-то близкое… может, и ты меня поймешь. И ты всегда в моих глазах была полна прелести, Лиза. А когда случилась эта история с великим князем, я разозлился. Взревновал, наверное.

– Федя…

– И вот что я скажу тебе. Если я смог поцелуем снять злые чары, значит – люблю тебя. Без обмана. Теперь тебе решать. Могу в монастырь тебя проводить, а если хочешь… выходи за меня. Я всю жизнь оберегать тебя стану. Не отвечай сейчас. Просто подумай…

– В монастырь не поеду, – упрямо возразила Лиза. – А что до замужества…

Она вдруг засмеялась:

– Да понять бы для начала, кто я такая! И какая из меня сейчас жена? И что это будет – ворон с ящерицей сойдутся?

– В Запределье и не такое бывает, милая.

– Теперь, Феденька, я никому помыкать собой не позволю. Ежели они все меня предали – и Миша, и Таисья, и отец ничего рассказать не пожелал – сама по себе буду. Оборотнем стану жить. Мне бы только справиться… научиться превращаться как ты, по