Искра твоей души - Иванна Осипова Страница 12

— Дурочка совсем раскисла, — недовольно покачала головой Кларисса, разглядывая меня. — Разве такая сможет увлечь мужчину?

— Смертнику всё равно, — глухо ответила Герата. — Любой уцепится за живое на пороге в тлен.

Тогда я не понимала, о чём они говорят. Слова просачивались в сознание, но не оседали там, а растворялись в безразличии. Джудас дважды предал меня. Семья отреклась. Я потеряла саму себя.

— Сделай с ней что-нибудь! Видеть не могу это страдальческое личико, — капризным тоном заявила Кларисса. — Всё испортит!

Старуха кивнула и принялась суетиться возле плиты, рыться в котомке, которую везла с собой. Она дала мне выпить обжигающего взвара, и в груди сильнее забилось сердце, растеклось искрами, разум прояснился.

Я сидела на скамье в одной чистой сорочке, пальцами впилась в край деревяшки, будто меня хотели оторвать от неё силой.

— Готова слушать? — Герцогиня склонилась ко мне, ухватила за подбородок. — Отвечай чётко и только то, что я спрашиваю.

— Да, — сказала я.

Цепкий и бесстрастный взгляд эрри Уикфил не оставлял сомнений в её решимости добиться послушания. Я не в силах была сопротивляться.

— Тебя отвезут в Каменный Клык. Надеюсь, бойкий жених не успел залезть к тебе под юбку, и ты невинна⁈

— Я не ошибаюсь, эрри, — обиженно ввернула Герата из-за спины хозяйки. — Она нетронута.

— Отвечай! — прикрикнула Кларисса.

— Да.

Я почувствовала, как щёки наливаются жаром, а в душе поднимается волна смятения. Зачем Кларисса спрашивает о личном?

Случалось, что играючи, Джудас пытался добиться от меня чего-то большего, чем поцелуи, но я не позволяла ему переступить дозволенные границы. Он смешно дулся на меня и ворчал, что после свадьбы уж точно получит своё. Джудас…

Я тогда закрыла глаза, слишком больно было вспоминать о несбывшемся.

— Смотри на меня! — приказала Кларисса. — Не врёшь⁈ Ты девица?

— Да-да! — крикнула я ей в лицо и получила очередную оплеуху.

— Не смей повышать голос на свою хозяйку!

Она не злилась, ни тени возмущения или ненависти. Никакие чувства не исказили правильных черт. Герцогиня наказывала спокойно и твёрдо, как поступала бы с животным.

— В крепости ты отдашься заключённому. Он маг. Мне нужна его сила. Колдуны называют дар «искрой». Ты сможешь забрать её в обмен на свою невинность.

— А если он откажется?

Я начинала понимать, чего хочет Кларисса. Отец оказался прав, вспоминая ведьм из рода Идрис. Каким-то образом герцогиня узнала, что я подхожу для получения магии. Ох, папа…

Мой вопрос вызвал у эрри Уикфил смех.

— Ни один мужчина не откажется перед смертью от юной невинной девы. Соблазни его. Ты хорошенькая и без труда добудешь для меня искру. Утром тебя заберут в резиденцию.

— Что дальше случится с магом?

— Он преступник и будет казнён. — Кларисса пожала плечами, показывая, насколько ей неинтересна судьба какого-то смертника. — Ты поняла меня, Тея? Отец и родные продолжают жить только благодаря тебе. Одно неверное слово или поступок, и они потеряют всё.

— Поняла, Ваша Светлость. — Я опустила голову.

Мне оставалось только смириться и исполнить приказ…

Все события последних дней пролетели в сознании за один миг. Экипаж, который вёз меня в особняк герцогини Клариссы Эйр-Уикфил, остановился. Слуга, и не думая помогать, распахнул дверцу и ждал, когда я выйду. Они не считали меня равной своей госпоже.

Ступив на землю, я выпрямила спину и расправила плечи. Я стану послушной и молчаливой тенью в новом доме, — его хозяйке лучше не знать, что девочку Тею не так-то просто сломать или выдрессировать.

***

Я стояла перед входом в дом, чувствуя, как осенняя сырость пробирается под накидку, слышала возню ранних птиц в саду и далёкое журчание воды. Мои ощущения были удивительно ясными и острыми, словно я долго не имела возможности ими пользоваться. Всё изменилось, раскрылось для меня. Я смотрела, слушала, вдыхала освежающую прохладу и понимала, что живу.

Серым утром особняк Уикфил — с изящными колоннами из розового мрамора, с покрытой черепицей крышей и резными деталями на фасаде — показался мне светлым и воздушным замком. Иллюзорный и сказочный дом, где могла жить прекрасная принцесса, но по недоразумению хозяйничала красивая, но жестокая ведьма. Сердце сжалось, когда я вспомнила о маме, об отце, который по-своему, но любил меня, о младших сорванцах.

— Пойдёмте, госпожа. — Тихий торопливый голос слился с шумом ветра в ветвях деревьев.

Невысокая круглолицая девушка в униформе служанки и белом чепце быстро поклонилась. Я и не заметила, как это неприметное создание появилось во дворе.

— Я покажу вашу комнату, госпожа, — сообщила она и повела меня не к главному входу, а куда-то в сторону, вдоль особняка. — Парадная дверь заперта. В обычные дни её открывают в восемь. — Она будто извинялась передо мной и передвигалась бесшумно, на цыпочках.

Я догадывалась, почему слуги не стремились привлекать к себе внимания. Интерес герцогини всегда несёт за собой угрозу. Мне ли не знать об этом⁈

— В особняке есть «необычные» дни? — спросила я, скорее невольно, чем из любопытства.

Я долгое время провела на ногах, прошла настоящее испытание, которое должно было лишить тело последних сил, но чувствовала лишь небольшую усталость.

— Ночные маскарады, госпожа, — ответила девушка, ведя меня по лестнице. — Её Светлость велит не запирать дверей, и гости свободно ходят по комнатам, пристройкам или гуляют в парке до следующего дня. Ничто не должно мешать знатным господам развлекаться.

— Наверное, это весёлое время?

Я хотела поддержать разговор, может быть заручиться доверием служанки. Мне был необходим союзник в чужом доме. Последний приступ отчаянья, случившийся в экипаже, вытравил сильные переживания. Я цеплялась за любую возможность выжить. Себастиан просил никому не верить в доме Клариссы. Это было разумно после преподанного герцогиней урока.

Служанка почему-то промолчала, спрятала взгляд, нервно оправила фартук. Она, будто бы даже с радостью, распахнула одну из дверей и переменила тему разговора.

— Комната для вас, госпожа. Если прикажете, я помогу вам помыться. Я приготовила ванную. Если голодны, то найду немного еды. Кухарка только поднялась. Завтрак подают в десять, если хозяйка на ногах.

Пропуская мимо сознания часть сбивчивой речи провожатой, я мельком