Смертельная Шпилька - Елизавета Берестова Страница 13

— Вы можете как-то объяснить свой поступок?

— Какой? — на коррехидора взглянули встревоженные и покрасневшие карие глаза, настолько насыщенного и тёмного цвета, что зрачок едва угадывался.

Вил вздохнул, он полагал, что временная потеря памяти, о которой говорил доктор Нода, уже в прошлом, и девушка сможет сколько-нибудь внятно рассказать о произошедшем, особенно, если учесть, что совсем недавно доктор сам посвятил её в события нынешнего вечера. Отпираться в таком положении было бы верхом идиотизма.

— Что вы помните о торжестве? — спокойно проговорил он, — начните с самого начала.

— С самого начала? — Тиба наморщила лоб, — примерно за час до начала церемонии я начала собираться. То, что леди Камирэ удостоила меня чести помогать ей с награждением, я знала уже целую неделю. Поэтому выпила чаю, ведь торжества могли затянуться, и мне не хотелось омрачать себе столь чудесный вечер сосущим чувством голода. После этого горничная помогла мне с причёской (Си́ту я привезла с собой из имения, она очень проворная и умеет отлично укладывать мои непослушную гриву), — она провела рукой по волосам, — и начала одеваться. Нужно было выглядеть достойно, чтобы не опозорить госпожу перед государем и важными гостями своим неподобающим видом.

— Скажите, — вмешалась чародейка, — вы всегда скрепляете причёску шпильками с цветками камелии?

— Нет, — удивлённо ответила Тиба, — те, что выпали в зале, — она запнулась и проглотила комок в горле, — парадные, серебряные с турмалином. Подарок отца на совершеннолетие. Обычно использую поскромнее, но вот металлические — всегда. Слишком жёсткие и тяжёлые у меня волосы, не лежат, как надо.

— Вернитесь к описанию вечера.

— Дайте мне попить, пожалуйста, — жалобным голосом проговорила камеристка, — у меня совсем во рту пересохло.

Старавшийся не пропустить ни единого слова из разговора доктор Нода тут же поспешил подать стакан воды, объяснив жажду побочным действием успокоительного, которое пришлось выпить придворной даме.

— Я оделась, проверила, красиво ли лежат складки на одежде и спустилась в зал. Леди Камирэ похвалила меня за выбор платья; она терпеть не может, когда мы одеты в одной гамме. Ей по душе контрасты.

— Хорошо, — одобрительно сказал Вил, — вы спустились вниз, не ощутили ли вы при этом ничего необычного?

— В каком смысле? — нахмурилась Тиба.

— Господин коррехидор хотел узнать, не испытывали ли вы какого-либо дискомфорта в физическом или душевном плане, — разъяснила чародейка, догадавшись, что её начальник пытается выяснить, чувствовалось ли магическое воздействие.

Девушка задумчиво катала в руках стакан. Не то она пыталась припомнить свои ощущения, не то придумывала, как лучше ей ответить.

— Вроде бы ничего необычного не происходило, — последовал осторожный ответ, — хотя, право, я не понимаю, о чём вы меня спрашиваете.

— Нас интересует, — пояснила чародейка, — ваше самочувствие. Ведь вы попали к господину Ноде в состоянии глубокой потери сознания. Такое редко случается внезапно, как удар грома. Вот господин коррехидор и спрашивает, не предшествовали ли этому странные или болезненные ощущения.

— Вроде бы нет, — пожала плечами Тиба Эдаби, — вообще-то, род Тиба может похвастаться крепким здоровьем, и я — не исключение. Хотя сегодня от длительного стояния и жары (леди Камирэ чувствует себя более комфортно, когда сильно натоплено), у меня чуточку закружилась голова. Правда это было совсем недолго, просто в сторону повело слегка, и я не знаю, имеет ли сие отношение к моему обмороку.

— А неприятного или навязчивого вкуса во рту не было? — оживилась Рика.

— Я не придала этому значения, — нахмурив брови, сказала камеристка, — но вот после ваших слов вспомнила, что вкус во рту у меня странноватый был. Он появился уже во время церемонии. Знаете, — девушка опустила глаза, — у меня, к моему стыду, так некстати случилась отрыжка, — смущённо проговорила она, — и после этого я никак не могла отделаться от привкуса маринованных нори во рту. Я, конечно, люблю конфеты с начинкой из сладких красных бобов и солёных водорослей, но в тот момент любимый вкус показался совершенно неуместным.

— Понятно, — кивнула чародейка.

Она не просто так интересовалась ощущениями Тибы, то, что рассказала камеристка походило на ощущения человека под заклятием. В Академии магии на третьем году обучения был спецкурс по этому вопросу. Чародею жизненно важно уметь распознавать любые направленные на него заклятия, и практические занятия в этой области чётко показали Рике, что среди множественных симптомов, проявляющихся при различных воздействиях, посторонние, а подчас и неприятные, привкусы, внезапно возникающие во рту, были для неё самым ярким показателем. Вил бросил на неё вопросительный взгляд, и чародейка закрыла глаза, показывая положительный ответ.

— Это случилось непосредственно перед, — коррехидор замялся, — инцидентом, или раньше?

Взгляд тёмных глаз стал страдальческим, и госпожа Тиба, выдавила из себя со значительным усилием:

— Я не помню, честное слово, не помню.

— Хорошо, — проговорил Вил, услышав, как лейб-медик сделал вдох, еле удерживаясь от желания вклиниться в разговор, — просто расскажите, что вам запомнилось.

— Сначала я стояла возле кресла своей госпожи, — срывающимся голосом начала госпожа Тиба Эдаби, — награждение шло своим чередом. Леди Камирэ захотела ледяного гла́йса с грейпфрутом. Она не пьёт никакого другого глайса, кроме этого. Позади на столе специально стоял кувшин с этим напитком и колотым льдом, я подала ей, а затем отнесла её стакан обратно.

Вил кивнул, поощряя продолжать рассказ дальше.

— Потом награждали по очереди: сперва его величество, следом — госпожа, снова его величество, и снова госпожа. Потом, — камеристка наморщила лоб, словно прикладывала большие усилия для того, чтобы вспомнить, — потом леди Камирэ назвала имя…, — она запнулась, — госпожи То́ри, кажется…, я повернулась к столу, чтобы взять брошь с карточки, на которой была указана соответствующая фамилия, и …, — девушка беспомощно поглядела на Вилохэда, — всё, а дальше я не помню.

— Вы совсем не помните, как подошли к леди Камирэ и попытались ударить её шпилькой из причёски? — спросил коррехидор с намеренной жёсткостью.

— Ударить леди Камирэ? — как эхо повторила она, — как такое могло быть? Я восхищаюсь госпожой, она всегда неизменно терпелива и добра ко мне, я не понимаю, почему должна была наставить шпильку на неё!?

— Мы позднее поговорим о двигавших вами мотивах, — холодно заметил четвёртый сын Дубового клана, в данную минуту нас интересуют ваши действия и ваши ощущения. Вы попытались ударить леди Камире в грудь серебряной шпилькой для волос. Ведь господин Нода рассказал вам о произошедшем.

— Мне? — удивилась Тиба и энергично замотала головой, — нет, не говорил. Вернее, я не помню. Но я никогда не смогла бы ударить свою госпожу чем либо, — залепетала она, — это неправда! Я такого не помню, меня просто оговаривают! Я ничего не делала, — слёзы брызнули из глаз, и девушка принялась судорожно глотать воздух, — мне просто