Что предназначено тебе… Книга вторая - Нэйса Соот'Хэссе Страница 13

После этого инцидента Лука был приговорён к смерти — и выход у него оставался только один. Он должен был согласиться сотрудничать с ФБС*** или умереть.

Лука тогда сдал полиции едва ли не все имена, что знал. Стефано знал об этом, потому что в допросах участвовал сам. За пределами полиции имя Луки как информатора ФБС никто не знал. И потому, когда их со Стефано глаза встретились, последнему показалось, что Лука сейчас выхватит пистолет и выпустит всю обойму в него, наплевав на то, что на них смотрит Доминико и ещё пара человек.

Сам Стефано понятия не имел, как поступить. Сообщить ли Доминико о том, что знал, или позволить Луке и дальше работать на две стороны. Он отлично понимал, что если не предпримет ничего, то завтра же полиция узнает о том, что сам Бинзотти примкнул к корсиканской семье, и тогда уже дорога обратно в Сартен будет полностью перекрыта для него.

— Не смей ему ничего говорить! — прошипел Лука, улучив момент, когда Доминико оставил их наедине. — Завтра поговорим!

Стефано кивнул, хотя требование и не убедило его.

И когда Лука, вернувшись к официальному тону, закончил показывать ему дом, и Стефано оказался предоставлен самому себе, он, повинуясь секундному порыву, направился туда, где располагалась библиотека Доминико. Стефано успел запомнить, что тот отдыхал именно там.

Стефано распахнул дверь, полный готовности сдать Луку, но вместо этого замер, разглядывая огромного, длиной в человеческий рост, а то и больше, бенгальского тигра, сидевшего у ног Доминико. На коленях Таскони лежала большая пушистая голова, и тот задумчиво гладил зверя по загривку. Это было третье существо, которое поразило Стефано до глубины души.

— По воскресеньям на приисках, — произнёс Доминико, проследив за его взглядом, — никто не работал. Только не думай, что мы тратили время на песнопения во славу Ветров. Самые мудрые посвящали выходной заботам по хозяйству, поискам новых месторождений… или охоте, — во взгляде Доминико засветился насмешливый огонёк, потому что Стефано всё ещё стоял в дверях неподвижно, опасаясь шагнуть вперёд, — охота была больше, чем способом отвлечься от однообразных будней. Она придавала жизни остроту. Джунгли кишели зверьем и птицами: олени, антилопы, куропатки, голуби… тигры. Чтобы добыть дичь на обед, хорошему стрелку не требовалось много времени. Но ты знаешь, всегда найдётся слабак, который вместо лупары пустит в ход капкан.

Доминико опустил взгляд на тигра, который, выражая согласие, раскрыл пасть, и потрепал его за ушами.

— Этот бедняга едва не лишился передней лапы, когда я его нашёл, — продолжил Доминико и поднял на Стефано взгляд, — закрой уже эту чёртову дверь и подойди сюда. Шерри не съест тебя, если я ему не прикажу.

Стефано машинально прикрыл дверь и, повинуясь приказу, сделал несколько шагов вперёд.

Когда он оказался достаточно близко, Доминико потянул его вниз за полу пиджака и неторопливо поцеловал.

— Тебе идёт, — прошептал корсиканец, — так и хочется снять с тебя всё это дерьмо.

— Ты меня простил?

Доминико проигнорировал вопрос.

— Встреча через полтора часа, Стефи. Думаю, ты ещё успеешь мне пососать.

* тяжёлый металл для строительства кораблей, способных выносить удары Ветров

** коска — мафиозная семья

*** Федеральное Бюро Содружества

6

Дымок сигар курился не только в зале, где стояло всего несколько столиков и играла тихая музыка, но и в прихожей, куда доносился лишь отдалённый гул голосов.

— Мистер Таскони, — Рой Фрейзер протянул руку дорогому гостю и заискивающе улыбнулся.

Новый, довольно молодой управляющий «Исторического клуба» Манахаты нравился Доминико куда больше, чем прежний. Этот мальчик умел держать себя в руках и знал, что Аргайлы далеко — а Таскони здесь, под боком. И лучше лишний раз не рисковать.

— Полагаю, меня ждут, — сказал Доминико.

Стефано поправил пиджак, который, как ему казалось, всё время пучился там, где находилась кобура — к костюмам подобного кроя он абсолютно не привык, но, оглядываясь по сторонам, отдавал себе отчёт в том, что в обычных своих джинсах оказался бы здесь белой вороной.

Это, конечно, был не Альбион — но, судя по всему, нечто очень близкое к тому.

Пока они с Доминико добирались до этого здания, слишком архаичного на его вкус, Стефано успел во всей красе оценить знаменитые Манахатские антигравитационные платформы — а так же их количество на слишком узких дорогах. Даже с учётом того, что платформы строились в три горизонтальных и три вертикальных ряда, проехать по улицам было очень нелегко.

Место, куда привез его Доминико, достаточно сильно отличалось и от Сартена, и от Палермо. Невиданные в корсиканских городах технологии сочетались здесь с удивительно старомодными одеждами и вычурностью манер. Тогда ещё, во время войны, Стефано доводилось общаться с альбионцами — в основном на допросах, но даже тогда они не забывали говорить: «Пожалуйста, сэр».

— Пожалуйста, сэр, — подтянутый мужчина в плотном костюме-тройке изящно провёл в воздухе рукой, указывая Доминико, куда тот может пройти.

Доминико кивнул, и они стали подниматься по лестнице, состоявшей из нескольких пролётов и устеленной зелёным суконным ковром.

Мальчик в таком же старомодном костюме указывал им путь.

— Второй этаж, семнадцатая комната, — манерным голосом сообщил сопровождающий, — вас ждут.

Стефано терпеть не мог таких, но теперь, кроме прочего, задумался о том, любит ли их Доминико? И зачем корсиканец вообще посещал это место, где явно торговали не только сангрией и вином?

Мальчик остановился в отдалении, а Доминико — напротив двери. Он кивнул, и Густав, стоявший за другим его плечом, посмотрел на Стефано, который, очевидно, должен был догадаться, что от него хотят. Стефано занял место сбоку от двери, а Густав осторожно приоткрыл её, заранее направив в щель дробовик.

Внутри, впрочем, всё было спокойно — только на полукруглом диване сидели трое людей: двое молодых и женщина средних лет. Ещё один стоял за спинкой дивана. Он был шире в плечах, и его пиджак тоже оттопыривал пистолет. Вся четвёрка была русоволосой и сероглазой — только у женщины оттенок собранных на затылке волос был несколько теплей. Отличалась она от остальных и некоторой полнотой — которая, впрочем, намечалась и у парня, стоявшего