Медные монеты на алтарь предков - Mu Su Li Страница 14

мужским или женским… Но даосская традиция утверждает, что человеческая природа организована в куда более тонких градациях: ян неизбежно соседствует с инь и наоборот. Определите, какая энергия преобладает в вас. Чтобы лучше понять даосскую концепцию инь и ян, попытайтесь вообразить нашу вселенную до Большого взрыва: плотный шар энергии, сконцентрированный сгусток жизни, несущий в себе прообразы всего того, что было, есть и будет существовать в универсуме.

Согласно учению даосизма, эта первичная, исконная энергия существует в форме двух взаимодополняющих начал — инь и ян. Инь, женское начало, ассоциируется с темнотой, влагой, прохладой, внутренним пространством, пустотой; в то время как ян — олицетворение мужской энергии — воплощает в себе свет, тепло, внешнее пространство, полноту… Вечно противостоящие друг другу, инь и ян тем не менее неразделимы, поскольку по отдельности их существование невозможно: в каждом из них непременно содержится зародыш другого.

Задача каждого человека — достичь равновесия и гармонии между двумя этими противоречивыми началами, управляющими каждым нашим шагом. Иными словами, если вы мужчина, вам, вероятно, будет полезно более активно использовать вашу энергию инь, а если женщина — обратить внимание на возможности, заключенные в ян.

7. Золотые слитки (III)

Сюэ Сянь вдруг задумался, а не был ли этот лысый осел глупым ослом. Даже после такого сильного щипка Сюаньминь, казалось, все еще не понимал, что имел в виду Сюэ Сянь. Сюэ Сянь в следующий раз воспользовался моментом, когда взгляд Лю Чуна отвлекся от мешочка, и молча повернулся так, что накрашенная сторона его лица теперь была обращена к Сюаньминю. Своими чернильными точками глаза он пронзительно уставился на лысого осла.

Но искусство никогда не могло быть столь же эффективным, как реальная плоть. Кроме того, назвать живописные способности Сюэ Сяня «достаточными» было бы уже преувеличением — до мастера он был очень и очень далек. Просто в нарисованных глазах было что-то недостаточное по сравнению с настоящими — Сюэ Сянь не мог использовать их, чтобы точно выразить то, что хотел.

Сюаньминь почувствовал укол; это было довольно болезненно. Он направил свой холодный взгляд вниз, намереваясь отругать озорного озорного мерзкого порождения; но он случайно наткнулся на пару глаз, смотревших на него из отверстия его собственной сумки. Это действительно застало Сюаньминя врасплох.

Бумажный человечек лежал на спине, лицом к нему. В сочетании с пустыми, затравленными глазами, не выдающими никаких эмоций, он действительно был «загляденьем для воспаленных глаз»! [а]

[a] Мусули использовал 死不瞑目 (si3 bu4 ming2 mu4), буквально «умереть, но все еще не в состоянии закрыть глаза». Это чэнъюй происходит из Хроник Трех Королевств и используется для обозначения того, что кто-то умер с сожалением; что они не могут спокойно отдыхать. Мусули играет с буквальным значением фразы, чтобы описать ужасное зрелище, которое представляют собой глаза бумажного человека Сюэ Сяня. Я выбрал английскую идиому, в которой также используются слова «глаза»; в этом случае английская идиома читается саркастически для описания Сюэ Сяня.

Сюань Минь: «…»

По пути сюда Сюаньминь наловил изрядную долю призраков, демонов и нэчжан — немного, так как он не часто их искал, но и немало. В большинстве случаев они были очень мятежными до того, как он их поймал, но после поражения успокаивались и становились уважительными и достойными, спокойно ожидая возможности превзойти их. [b] Сюэ Сянь, безусловно, был первым, кто вел себя так агрессивно после того, как его схватили. У него совсем не было чувства кротости, [с] и, казалось, он никогда не уставал создавать проблемы.

[b] Слово здесь — 度化 (du4 hua4), где 度 в буддийском или даосском контексте означает «проповедовать, обращать, обращать в свою веру», согласно Плеко; а 化 означает «преобразовывать, (заставлять) происходить». В переводе 度化 переводится как «освобождение» духа, но я выбрал «превзойти»: дух выходит за пределы; экзорцист помогает духу трансцендировать через трансцендентный ритуал. В целом, стоит отметить, что основой магии в Медных монетах является геомантия/фэн-шуй, практика, которая явно не связана с религией; а в «Медных монетах» геомантия и магия экзорцистов также в значительной степени подразумевается отдельно от религии (и буддисты, и даосы используют одну и ту же систему магии). Это отличается, например, от МДК, где персонажи черпают свои силы из даосского совершенствования. В «Медных монетах» также добавлен тот факт, что Сюэ Сянь — бессмертный дракон, и поэтому его магия на самом деле исходит из совершенно другого источника, чем магия людей. Мой перевод учитывает этот факт, поэтому я стремлюсь сбалансировать преемственность с другими историческими переводами фэнтези-данмэй, а также обратить внимание на весьма специфический контекст этого романа. Надеюсь, эти размышления о переводе будут интересны вам так же, как и мне!

[c] Мусули использует фразу «он не считал себя посторонним/чужим», чтобы описать смелое поведение Сюэ Сяня.

У Сюаньминя возникло ощущение, что этот нэчжан был королевой драмы [d] с головы до ног. Все роли в театральной труппе он мог сыграть сам.

[d] Мусули использует chengyu 浓墨重彩 (nong2 mo4 zhong4 cai3), буквально «густые чернила и насыщенные цвета». Это наречие, когда кто-то описывает что-то яркими подробностями и красочным языком. Однако в этом контексте Мусули играет с тем фактом, что Сюэ Сянь — нарисованный бумажный человечек, и использует эту фразу, чтобы подчеркнуть его драматические, невероятные жесты и речь. Я выбрал «королева драмы», что очень хорошо сработало, учитывая ее сценическую метафору в следующей строке.

Его взгляд на мгновение упал на бумажного человечка, а затем двумя пальцами вытащил бумагу из сумки.

Сюэ Сянь: «…» Я тебя не прощу!

Пальцы Сюань Миня действительно не выглядели так, как будто он жил на улице. Его пальцы были прямыми, как кисточки для чернил, длинными и тонкими. Они были такими чистыми: казалось, они никогда не видели никакой грязи. Сюаньминь, конечно, не выглядел так, будто вырос на каторжных работах в горном монастыре, но, конечно, он совсем не был похож на мошенника-монаха. Он гораздо больше походил на избалованного принца или аристократа.

Но в тот момент Сюэ Сянь был слишком занят, чтобы обращать внимание на руки Сюаньминя.

Зажав бумагу между пальцами, Сюань Минь переместил ее на дюйм к Лю Чуну.

Сюэ Сянь: «…» Когда я верну свое тело и снова начну вызывать бури, я позабочусь о том, чтобы молния всегда попадала в тебя! Я буду приветствовать тебя молнией каждую минуту каждого дня!

— Это? — Сюань Минь легко спросил Лю Чуна.

Сюэ Сянь: «…» Если я однажды не сожгу этого лысого осла дотла, тогда ты можешь перестать называть меня «драконом» и начать называть меня «длинным жуком на четырех ногах»!

«Мгм», — Лю Чун сильно кивнул и глупо улыбнулся. [е]

[e] Мусули использует 痴傻 (chi1 sha3), что сочетает в себе «глупый»/«сумасшедший» и «идиот».

Сюэ Сянь: «…» Не смей улыбаться!

Но когда