Охраняемая големом - Кара Вайлд Страница 14

Зачем мне иметь это, если у моего брата этого не было? Он заслуживал того же, что и я, может быть, большего.

Теперь, когда я встретил Майю всего час назад, я уже чувствовал себя по-другому. Одного прикосновения было достаточно, чтобы я почувствовал тепло в своем сердце. Я не мог не задаться вопросом…

Что бы сделал поцелуй?

ГЛАВА 10

Майя

Звук поворачивающегося в замке ключа заставил меня вздрогнуть и забиться в самый дальний угол комнаты. Я вздохнула с облегчением, когда увидела, что это Мейсон. И все же я не думала, что смогу контролировать свою реакцию в следующий раз. Он приносил мне ужин.

— Тебя не следует заставлять жить так ни секундой дольше. — сказал он. — Сегодня вечером, когда все уснут, я пойду поищу нужную тебе информацию. А потом мы уберемся отсюда.

— Хорошо.

Он поставил поднос на землю и повернулся к ведру в противоположном углу от того места, где я стояла. Я покраснела до кончиков ушей, и когда он взял ее, чтобы выбросить, мне захотелось расплакаться. Я уставилась на свои туфли и не поднимала глаз, пока он не вернулся. У него было два ведра, одно пустое, другое наполненное водой, и чистая одежда, перекинутая через руку.

— Ты можешь помыться и переодеться. — сказал он. — Если хочешь, можешь воспользоваться ванной в другой комнате.

— Локвуд может войти в любой момент и застукать нас. — сказала я.

— Это верно.

— Все в порядке. Я справлюсь. Спасибо.

— Тебе нужна помощь?

Я задумался об этом на секунду. Я чувствовал слабость, и каждая косточка в моем теле болела. Но я недостаточно хорошо знала Мейсона, чтобы позволить ему помочь мне в чем-то таком уязвимом и интимном. Несмотря на то, что я чувствовала необъяснимое влечение к нему, я должна была сохранять ясную голову.

— Я справлюсь. Спасибо.

— Хорошо.

Он вышел из комнаты и запер дверь. На случай, если Локвуд зайдет посмотреть, как идут дела в его отсутствие. Это был первый раз, когда он не приносил мне еду сам.

Я вымылась как мог, переоделась в свежую одежду, которая была на размер больше, чем нужно, а когда закончила, постучал в дверь. Мейсон вошел и избавился от ведра, которое теперь было наполнено грязной водой. Я почувствовала себя новым человеком, и хотя мне было ужасно стыдно, что ему пришлось видеть меня такой и заботиться обо мне, как о ребенке, я напомнила себе, что это не моя вина.

Если только Локвуд не лгал, и это было…

Нет, он определенно лгал. Я не чувствовала себя плохим человеком. Амнезия или не амнезия, это было то, что я просто знала.

— Не хотела бы ты поужинать вместе? — спросил Мейсон.

— Это было бы неплохо.

Он принес свою еду, и мы сели на пол, чтобы поесть. Сначала было неловко. Мы украдкой поглядывали друг на друга, почти украдкой, улыбаясь, когда наши глаза встречались.

— Что-нибудь из твоей памяти вернулось? — ,спросил он.

— Да. Я знаю, где я живу. Я помню свой домашний адрес. Это здорово, правда?

Он кивнул.

— Я помню своих родителей. Они живут в другом штате. Я переехала сюда учиться в колледже и осталась. Я вижу их раз в год, но мы постоянно созваниваемся. Они, должно быть, с ума сходят от беспокойства. Они, наверное, уже вызвали полицию. Я не уверена, сколько я здесь нахожусь. Три дня? Четыре? Меньше недели.

— У тебя есть братья или сестры?

Я покачала головой.

— Нет. А у тебя?

— У меня есть брат.

— Как его зовут? Расскажи мне о нем.

Это была хорошая возможность узнать Мейсона получше.

— Голиаф. Он женат на Каре, человеке. У них двое детей, Ксавьер и Нира.

Мои глаза расширились.

— Голем и человеческая женщина? Как это работает? Не то чтобы это интересовало меня лично. Нет… совсем нет!

Он усмехнулся.

— Когда это настоящая любовь, ты заставляешь ее работать. Они готовы на все друг для друга и для своих детей. И я бы сделал для них все, что угодно.

— Нет, но я имею в виду… физически. Как это работает?

Его глаза слегка расширились, когда он понял, о чем я говорю.

Я покраснела.

— Прости. Я не хотела совать нос не в свое дело. С моей стороны невежливо спрашивать о таких вещах. Мне просто любопытно. Ты не обязан мне говорить.

— Нет, вовсе нет. Мне тоже было любопытно, когда мой брат привел Кару домой и объявил, что она та самая. У меня был тот же вопрос, и ему пришлось объяснить мне это.

Он отвел взгляд, и я ждала. Казалось, он тоже был смущен, что только подогрело мое любопытство.

— Големы сделаны из камня. — начал он. — Я имею в виду нашу кожу. Не из того камня, который мы находим в природе, но очень похож. Есть несколько молекулярных различий. Однако внутри мы очень живые. Наши органы похожи на ваши, мы истекаем кровью, если что-то прокалывает нашу кожу и проникает под нее, хотя это случается редко. По сравнению с людьми, у нас есть кое-что дополнительное. Огонь.

— Огонь?

— Да. Этот огонь может разгораться в трех разных местах нашего тела.

Сначала он коснулся своего сердца.

— Здесь.

Затем живота.

— Здесь.

Ниже живота, возле таза.

— И здесь.

— Невероятно. Я понятия не имела!

— Это то, что характерно для моего вида. Ну, огонь, который горит внутри… этой области. — он снова указал на свой таз. — Производит жидкость, которая изливается наружу… я имею в виду во время… ну ты понялп.

Он перевел дыхание и неловко хихикнул.

— Прости. Мой брат объяснил это лучше, но я, кажется, не могу подобрать слов.

— Ну, я уверена, что твой брат мог бы взять на себя смелость называть вещи своими именами. — я рассмеялась.

Он рассмеялся вместе со мной.

— Да. В любом случае, ты ведь поняла?

— Вроде того. Разве это не… обжигает?

— Немного. По словам Голиафа, не слишком сильно. И его жена еще не растаяла, так что…

Мы рассмеялись еще громче. Напряжение спало, и я была рада, что задала ему этот неудобный вопрос. Это сблизило нас.

— Итак. — продолжил он. — Мы думали, что эта жидкость предназначена только для смазки, но, похоже, что если это сделает Голем, что ж… ты знаешь, что у человеческой женщины жидкость помогает… ммм… растягивать мышцы? Чтобы она могла… эм… ты знаешь, приспособиться к нему?

Он потер затылок.

— Мне жаль. Я уверен, что мог бы объяснить это лучше.

— Нет, нет! Ты прекрасно все