Елена Грушковская - Странник Страница 15

Услышав знакомые словомысли, Джим издал долгий тяжкий стон.

Он был жив, и он снова был у Ахиббо. Человекопаук сказал ему, что его нашли кармаки и принесли обратно в лавку. Джим пролежал в забытье целый день, и в лавке скопилось много работы. Ахиббо дал ему прийти в себя и вдоволь напиться воды из источника, а также подкрепить силы продуктами из корзинки, которая уже дожидалась Джима с позавчерашнего дня; молоко превратилось в простоквашу, но изголодавшийся Джим жадно её выпил. Теперь, когда солнце не опаляло ему лицо, он снова мог плакать.

Вода из источника успокоила и заживила его обожжённую кожу, сняла покраснение раздражённых песком глаз и восстановила хорошее самочувствие. Джим понял: чтобы выжить здесь, нужно держаться поближе к ней.

Он пал духом.

Глава VII. Цена за отсрочку

Разумеется, Ахиббо не был беззащитен: его "крышей" был капитан космических пиратов Ург Зиддик, которому Ахиббо платил дань, да ещё и позволял бесплатно лечиться водичкой. Именно с него начался самый главный кошмар, который Джим впоследствии, как мог, старался забыть.

Зиддик был на редкость отвратительным типом, он был похож на гибрид человека и ящерицы, только что без хвоста и чешуи. Его внешность вызывала у Джима содрогание: шишковатая голова, обтянутая чёрным платком на пиратский манер, зелёная с коричневыми пятнами кожа, маленькие холодные змеиные глазки с белёсыми перепонками вместо век, а вместо носа у него было сплошное скопление бородавок с двумя отверстиями. Ушные раковины у него отсутствовали. Ходил он в коричневом кожаном костюме, верхняя часть которого была без рукавов, открывая могучие, с большими буграми мускулов руки Зиддика, покрытые замысловатым узором татуировок и рельефом искусственно нанесённых ради украшения шрамов; по боковым швам его штанов свисала длинная бахрома, что делало их похожими на индейские. Его огромные ноги были обуты в высокие сапоги, украшенные множеством металлических деталей. Джим всегда старался прятаться, когда он заезжал к Ахиббо, но однажды спрятаться не успел: Зиддик неожиданно нагрянул в гости к пауку, когда Джим как раз смахивал пыль, лазая по тенётам в ангаре. Заслышав, что они идут, Джим забрался по тенётам почти под самый потолок, чтобы они его не увидели. Зиддик шёл тяжёлой, грохочущей поступью, которая вполне соответствовала его росту и весу, а паучьи лапы Ахиббо издавали сухой противный стук, от которого у Джима всегда бежали по коже гадливые мурашки. Синекожий азук был суетлив и раболепен, он так унижался и пресмыкался перед Зиддиком, что смотреть было противно. Сначала они действительно не замечали Джима, так как не смотрели вверх. Разговор у них шёл, по-видимому, о дани: Ахиббо просил Зиддика немного отсрочить выплату. Зиддик был непреклонен, как Ахиббо ни старался его улестить и умаслить, и на все его заискивания отвечал кратким гортанным "хабр" о". От пыли у Джима внезапно засвербело в носу и он не смог сдержаться. Его звонкое "апчхи!" выдало его с головой: Ахиббо и Зиддик подняли головы, Зиддик даже схватился за оружие, но, увидев Джима, ухмыльнулся. От его ухмылки у Джима похолодела спина. Зиддик задал Ахиббо вопрос, а тот ответил:

"Это мой помощник, маленький альтерианец. Я купил его у маббуков что-то около года назад".

— Год назад? Как это я до сих пор его у тебя не видел? — Зиддик перешёл на альтерианский — видимо, чтобы Джим понимал его. — Ты что, прятал его от меня?

"Ну что вы, господин Зиддик, вы просто не обратили внимания, — сказал Ахиббо. — А он малыш застенчивый — наверно, сам прятался".

Зиддик, грохоча по полу высокими тяжёлыми сапогами, подошёл и остановился под Джимом, ухмыляясь и мигая белыми плёнками.

— Чего ты так высоко забрался, миленький? — обратился он к Джиму. — Слезай, а то не ровен час, свалишься.

Джим, похолодев, только крепче вцепился в тенёта. Зиддик поманил его когтистым пальцем:

— Иди сюда, хороший. Иди, я тебя не обижу, не бойся.

"Слезай, — приказал Ахиббо, дёрнув за тенёта. — Не заставляй господина Зиддика ждать!"

Чуть не сорвавшись, Джим вынужден был повиноваться. Когда он был уже в полутора метрах от пола, Зиддик протянул к нему руки. Джим прижался к полкам, но Зиддик, скользнув по его бёдрам, задрал ему тунику и лизнул его своим длинным белым языком с шершавой бахромой по бокам. Усадив Джима на своё широкое плечо, он с ухмылкой бесцеремонно щупал и гладил его ноги. Джим, содрогаясь, зажмурился.

— Да, маббуки знают, кого похищать, — проговорил Зиддик, тиская колени Джима. — Вкус у них есть. Это же просто прелесть!

"Да, неплохой экземплярчик альтерианской расы", — согласился Ахиббо.

— Молоденький, хорошенький, фигурка — чудо, — продолжал Зиддик, откровенно разглядывая Джима со всех сторон. — Как раз, как мне нравится… И так похож на моего О-Ная! Конечно, с О-Наем никто не сравнится, но и этот неплох, весьма неплох. Просто куколка!

Он снова протянул к нему свой длинный омерзительный бахромчатый язык, и Джим в ужасе отпрянул от него, а Зиддик издал длинный звук, похожий на скрежещущий клёкот: так он смеялся. Оказывать сопротивление было бесполезно: Зиддик был огромен, его трёхпалая бледно-зелёная ладонь была в полтора раза больше ступни Джима. Но Джим всё-таки рискнул: он дёрнулся, ухватившись за тенёта и толкая Зиддика ногами, стал подтягиваться на руках, чтобы удрать наверх, но его попытка провалилась. Ахиббо с мерзким шелестом выстрелил клейкой паутиной, которая облепила запястья Джима и приклеила его к полке. Джим повис, извиваясь, а Зиддик с клекочущим смехом оборвал подол его ветхой туники.

— К чему скрывать такие ножки? Тебе надо ходить в коротеньком, малыш, чтобы только попка была чуть прикрыта! — И, обращаясь к Ахиббо, сказал: — Ну, не нравишься ты мне, старик, и всё тут. Ты уродлив и воняешь, как мои сапоги, и я вижу тебя насквозь: ты одуорш — каналья, старая хитрая тварь! Не видать бы тебе отсрочки, если бы не этот хорошенький малыш. Ладно, я дам тебе месяц, если позволишь мне с ним ночку поразвлечься.

От этих слов Джим обмер.

"Хорошо, господин Зиддик, он к вашим услугам, — ответил Ахиббо с шипением (он проглотил одуорша, как несвежего химона). — Только прошу вас, не покалечьте его! Он мне ещё пригодится".

— Не переживай, я буду очень нежен, — усмехнулся Зиддик.

И, выхватив оружие, он выпустил из него яркий голубой сгусток света, но не в Джима, а в паутину, которая от этого вдруг рассыпалась в порошок, и Джим упал с полутораметровой высоты на пол, к огромным, широко расставленным сапожищам Зиддика с окованными железом носками.