Бри Деспейн - Темное божество Страница 15

Я ткнула пальцем в тающую шоколадную стружку, которая сформировала симметрическое улыбчивое лицо в моем блине. Мама обычно готовила свои "праздничные блины" для специальных случаев. Я подумала, что она пыталась смягчить удар для обсуждения случая с Мэриэнн — приготовительный для нас в одной из проповедей папы о том, что смерть — естественная часть нашей жизни. Поэтому, я не сразу увидела вину в ее глазах, пока она не поставила стакан апельсинового сока передо мной. Блины были мировым соглашением, после ее скандала с папой вчера вечером.

"Свежевыжатый". Мама скручивала свой передник в руках. "Или ты хочешь клюквенный? Или может быть виноградный?"

"Все нормально," пробормотала я, и сделала глоток.

Она нахмурилась.

"Это здорово," сказала я. "Я люблю свежевыжатый".

Я поняла, что папа не выходил из своего кабинета этим утром. Мы не будем говорить

о том, что случилось с Мэриэнн. И мама, конечно же, не собиралась говорить об их скандале.

Вчера вечером Даниэль заставил меня почувствовать себя виновной, за то, что у меня есть семья, которая сидела за обеденным столом и обсуждала нашу жизнь. Но теперь я поняла, что мы никогда фактически не говорили о проблемах в нашем доме. Вот почему остальная часть моей семьи никогда не упоминала имя Даниэля и не обсуждала, что случилось ночью, когда он исчез — независимо от того, сколько раз я спрашивала. Разговор об этом был бы

признанием того, что что — то было не так.

Мама улыбнулась. Это выглядело столь же густым и фальшивым, как искусственный кленовый сироп, политый на моем завтраке. Она порхнула обратно к печи и перевернула несколько блинов. Ее лицо чуть нахмурилось, и она выбросила подгоревшую партию в мусорное ведро. Она была в той же самой блузке и слаксах, что и вчера вечером.

Ее пальцы покраснели и потрескались от нескольких часов уборки и готовки.

Это однозначно был уже перебор.

Я хотела спросить ее, почему она скрывает свой скандал с Папой, готовя десять фунтов блинов, но Черити зашла на кухню.

"Что так хорошо пахнет?" она зевала.

"Блины!" Мама указала Черити на место за столом лопаточкой и поставила перед ней тарелку с блинами.

"Есть кленовый сироп, варенье, взбитые сливки, и свежие ягоды".

"С ума сойти". Черити полезла вилкой в коробочку с взбитыми сливками, "ты лучшая, мама на свете". Черити проглотила блины за считанные секунды. Она, казалось, не замечала, что маму фактически вычистила до дыр неглубокую сковороду.

Черити схватила малиновое варенье и затем застыла.

Ее глаза внезапно стали стеклянными, словно она собиралась заплакать. Банка выскользнула из ее рук и покатилась по столу. Я поймала ее прежде, чем она подкатилась к самому краю. Я посмотрела на этикетку: ОТ МЭРИЭНН ДЭЙК.

"Все в порядке," сказала я, и положила свою руку на плечо Черити.

"Я забыла…," сказало она тихо. "Я забыла, что это был не сон". Она отодвинула свою тарелку и встала из-за стола.

"Я как раз собиралась пожарить яичницу — глазунью," сказала мама, когда Черити вышла из кухни.

Я опустила глаза себе в тарелку. Мой улыбающийся завтрак смерил меня взглядом, и я не знала, выдержит ли все это мой желудок. Я сделала еще один глоток апельсинового сока. На этот раз он показался мне до чертиков кислым. Я знала, что смогу убедить Джуда, чтобы он отвез меня пораньше в школу, но я не хотела слоняться поблизости и наблюдать за усовершенствованием чистоты и блеска в нашем доме. Я завернула несколько блинов в салфетку и встала из-за стола. "Я должна идти," сказала я. "Я поем по дороге".

Мама оторвалась от чистки. Я могу сказать, что отсутствие у нас аппетита, не смогли облегчить ее вину. Но почему то мне это было безразлично.

Я прошла несколько кварталов по дороге к школе и отдала свой завтрак беспризорной кошке, которую встретила по пути.

ПОЗЖЕ, ПЕРЕД ШКОЛОЙ

Часы в художественном классе прокладывали свой путь к 7:25 утра, и я проклинала себя за то, что не сказала Даниэлю прийти на пять минут раньше. Я закрыла глаза и тихо молилась, чтобы Даниэль пришел, именно так я могла доказать Барлоу, что он был не прав по отношению к нему. Но с каждым тиканьем часов я начинала понимать, что я тот, кто будет вскоре очень разочарован.

"Боялась, что я не приду?" Даниэль шлепнулся на стул рядом с моим, как раз вовремя. Он был в светло-голубой рубашке и брюках цвета хаки, которые я оставила ему, но они были помятые, как будто до утра лежали в том же пакете, в котором я их ему принесла, и буквально перед выходом были вытащены и одеты. "Мне абсолютно все равно, что ты делаешь". Я почувствовала крошечные уколы, формирующие алые пятна на моей шее. "Это — твое будущее, не мое".

Даниэль фыркнул.

Барлоу вышел из своего кабинета и сел за стол. "Я вижу, что г. Кэлби решил присоединиться к нам, в конце концов".

"Просто Даниэль, никаких Кэлби". Даниэль произнес свою фамилию, как что-то очень мерзкое.

Барлоу поднял бровь.

"Ну, г. Кэлби, когда Вы станете известным музыкантом или Папой римским Вы можете убрать свою фамилию. Но в моем классе Вы будете под именем и фамилией, которую Вам дали Ваши родители".

Барлоу просмотрел на Даниэля как критик, оценивающий новую работу в галерее.

Даниэль откинулся назад на своем стуле и скрестил руки на груди.

Г. Барлоу сцепил свои пальцы в замок и положил руки на стол. "Вы хорошо знаете что Ваша

учеба зависит от Вашего поведения. Вы будете действовать, и одеваться соответственно для христианской школы. Сегодня была хорошая попытка, Вы могли бы в своем прикиде даже делать инвестиции в металлургию. И я чрезвычайно сомневаюсь, что это Ваш естественный цвет волос. Я даю Вам времени до понедельника, чтобы сделать с этим что-нибудь. Что касается моего класса," Барлоу продолжал, "Вы будете здесь каждый день, вовремя, и на своем месте до конца урока. Каждый студент моего класса обязан собрать портфель из двадцати трех работ по каждой определенной теме и еще десять проектов на свободную тему. Вы присоединились к классу позже, но я ожидаю, что Вы сделаете то же самое". Г. Барлоу наклонился вперед и смотрел в глаза Даниэля, словно бросая ему вызов в игре гляделки.

Даниэль даже не моргнул. "Без проблем".

"У Даниэля большой опыт," сказала я.

Барлоу погладил свои усы, и я знала, что он собирается поставить условия. "Ваш портфель будет состоять только из работ, сделанных в этом классе. Я буду контролировать каждое из Ваших заданий вначале, середине, и в конце их прогрессии. Никаких работ на дому, но я требую, чтобы все задания были готовы до конца года".

"Это невозможно," сказала я. "Уже — почти декабрь, даже я сделала одну треть работ из своего задания".