Дылда Доминга - Erratum-2 Страница 15

— Проходи в калитку, — шепнула ей Леония. Глаза девушки горели — она, несомненно, гордилась их миром. Лили охотно скользнула в дверь, слегка пригнув голову.

— Входя в город Божий, кланяйся, — усмехнулся молодой белозубый парень, стоящий по ту сторону калитки, облокотившись на врата. — Выходя — тоже.

У него были красивые голубые глаза и открытое лицо, излучавшее искреннюю радость и чистоту. Лили даже не удержалась и вдохнула полной грудью, словно сам воздух возле него был лучше. Он чем-то напоминал ее светлых братьев с седьмых небес, только в нем было больше человечности.

— Паоло, — окликнула Леония, — это наша новая сестра.

— Лили, — произнесла Лили, не давая Леонии назвать ее другим именем.

— Тебя нет в списке имен, — Паоло отодвинулся от стены, и его брови чуть заметно сошлись к переносице.

— Она — сверху, — пояснила Леония, забавно указывая своим тонким пальчиком вверх.

— О, снова гости из светлейших, — улыбнулся Паоло. — Пришли понаблюдать за нашей работой?

Леония переминалась с ноги на ногу, явно испытывая неловкость.

— Икатан передали к нам на попечение, — наконец, произнесла она.

— Передали нам? Зачем? — Паоло был сплошной непосредственностью. Уж он-то точно не утруждал себя излишними условностями.

— Не оправдала надежд, — прекратила Лили этот цирк.

Паоло посмотрел на нее долгим взглядом.

— Что такое надо было сделать, чтобы не оправдать их надежд?

— Паоло, — попыталась одернуть его Леония, — она не одна из тех, кто стоит в очереди у твоих врат.

— Да? А странно, потому что я мог бы ее и не пустить, — вдруг ответил он.

Леония в замешательстве замолчала.

— Так я могу идти? — Лили махнула рукой в сторону дороги, ведущей от врат.

— Едва ли, ведь тебя «передали» нам, верно? — За добродушной внешностью юнца скрывался не такой уж простой человек, и Лили невольно подумала, что может быть Марк ей однажды покажется плюшевым медвежонком.

— Тогда поставьте кого-нибудь и изнутри ворот, — не удержалась от сарказма Лили.

Леония молчала и, едва не раскрыв рот, наблюдала за их беседой.

— Ставить стражу ради одного? — усмехнулся Паоло.

— Ради одного ли? — Лили не собиралась сдаваться так легко.

— Больше никто не рвется из города.

— Что происходит? — наконец, не выдержала Леония, наивно хлопая глазами и переводя взгляд то на одного, то на другого.

— Ничего, Леония, — мягко ответил Паоло, прекращая словесную перепалку.

— Так странно, — неожиданно проговорила Лили, заворожено наблюдая за уходящими лучами, — здесь видно солнце.

— Здесь почти все, как на земле, — отозвался Паоло.

— Так поэтому ты… — скользнула в голове Лили догадка и выплеснулась нечаянными словами.

— Здесь? — закончил он ее вопрос. — Иногда я скучаю по земле. — Паоло взглянул на Лили, и ей показалось, что, по крайней мере, в этом вопросе они поняли друг друга.

— Мне кажется, тебя притягивает даже не земля, — сказал Паоло, когда Лили пришла к нему на очередном закате и привычно опустилась на выступ у калитки.

Они часто сидели здесь и вместе провожали солнце, пока последние лучи не скрывались за горизонтом, а потом Паоло мягким, но уверенным жестом пропускал ее вперед сквозь врата.

— А то, что намного ниже, — продолжил он.

— Все так плохо? — Лили даже не повернула головы, не отрываясь от любимой картины.

— Нет, — ответил он. — Но что случилось на самом деле? Что ты натворила?

— Почему ты решил, что я должна была что-то натворить? Может, я просто не дотянула до них?

— Нет, — ухмыльнулся апостол, — ты говоришь иначе, думаешь иначе. Ты отличаешься от них на целую бесконечность, и я бы сказал, что ты — человек.

Лили не подтвердила и не опровергла его догадку, продолжая глядеть вдаль.

— Так что же ты натворила?

— Ты прав, меня притягивает то, что ниже, — созналась она — ему так легко было сознаться.

— Как ты оказалась на седьмых небесах? — Он не спрашивал, почему ее тянет вниз. Он спрашивал, как ее забросило наверх.

— Не знаю, — почти не солгала Лили, если говорить о произошедшем в пределах кокона.

— Поверь мне, ты была человеком, — произнес Паоло, также не глядя на нее и провожая глазами солнце.

— Верю, — подумала Лили, но вслух так ничего и не сказала.

Прекрасные кущи, благостные люди, мудрые беседы. Только Лили ощущала себя все слабее и растеряннее. Словно была изгоем среди живущих здесь людей, прокаженной в царстве радости и здоровья. Лили никогда не думала, что в раю возможно заболеть, но с каждым днем становилась все слабее, аромат цветов словно душил ее, а от звуков негромких голосов гудело в ушах, и кружилась голова от однообразного равномерного света. Ко всему прочему, она начала уставать и впадать в забытье, которое люди назвали бы обычным сном. С той лишь крохотной оговоркой, что на небесах никто не спал, ибо они есть свет. Лили пыталась мысленно обратиться к тем временам, когда ее наставником был Синглаф, вспомнить его мудрые речи, но ничего не помогало. То, что подтачивало ее изнутри, было безразлично к воспоминаниям.

И почти столько же раз, сколько она засыпала, ей снился Ник. Струи воды падали с неба, снова и снова, в десятый раз мочили его белоснежную рубашку, а Лили заворожено смотрела на него и не могла отвести глаз от его лица. А просыпаясь, почти ощущала влагу на своем теле и прикосновение его рук. И каждое пробуждение становилось разочарованием и болью ее сердца, потому что они были разделены. И только однажды ей снилось, что они вместе. Его руки гладили ее взмокшее от любви тело, пальцы нежно пробегали по щеке, и каждое его прикосновение заставляло ее чувствовать себя счастливой и наполненной. Она прижималась к нему плотнее и втягивала носом воздух, присваивая себе запах, запоминая, впитывая, переплетала свои пальцы с его пальцами, осязая, доказывая себе каждую секунду, что он рядом.

А потом открыла глаза и с бешено бьющимся сердцем поняла, что отовсюду по-прежнему льется белый свет, и еще на капельку труднее подняться.

Глаза воспалились и стали болеть от сияния. Леония уже пару раз поглядывала на нее искоса, и Лили понимала, что ее состояние не останется незамеченным, но скрывать его становилось с каждым днем все сложнее. Уже не могло быть и речи о том, чтобы она несла какое-либо утешение вновь прибывшим. И однажды вечером, когда она обычно отправлялась к вратам, чтобы проводить в очередной раз солнце вместе с Паоло, Лили вовсе не смогла подняться. Руки и ноги оказались слишком тяжелы. Пара тщетных попыток встать дала ей понять, что она больше не в состоянии двигаться самостоятельно.