Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li Страница 17

Сюэ Сянь ловко оторвал закрученный усик лозы и, непринуждённо опираясь о ствол дерева, намотал его на палец. Он закрыл глаза, вслушиваясь в доносящиеся из трещины звуки. Среди сливающегося шума он пытался найти нечто такое, что выделялось бы.

Уже скоро он в самом деле услышал что-то…

Звон колокольчика?

— Не то, — Сюэ Сянь прищёлкнул языком, хмурясь.

Звук едва слышался сквозь плач ветра и словно бы доносился очень издалека, а может, так казалось оттого, что он проникал сквозь узкую трещину.

Звучание походило на то, как звенят привязанные к бычьей повозке четыре медных колокольчика, и всё же неуловимо отличалось.

Медные колокольчики…

Медные монеты?

Когда он подумал об этом, звон, как ни странно, стал звучать всё отчётливее. Действительно было похоже на то, как звенят, случайно слегка ударяясь друг о друга, медные монеты.

С ничего не выражающим лицом и не говоря ни слова, Сюэ Сянь открыл глаза. Усики лозы, обвивающие его руку, с треском сломались.

Не успел бы Сюэ Сянь и пальцами щёлкнуть, как стук монет зазвучал уже намного ближе.

Сюэ Сянь прислушался — казалось, звук доносится прямо из-за стены.

Внезапно узкая дверь на галерее тихо скрипнула. Окончательно уничтожив лозу, Сюэ Сянь перевёл взгляд в сторону звука.

Одетый в белые монашеские одежды, молодой монах бесшумно подошёл к стене.

От одного взгляда на такую тонкую белую холстину среди зимы становилось холодно и казалось, будто эти одежды к тому же плотно окутаны морозным воздухом. Только когда Сюаньминь остановился перед стеной и повесил связку монет, что держал самими подушечками пальцев, обратно на пояс, Сюэ Сянь вдруг осознал, что этот Святоша всегда ходил, не издавая ни единого звука.

То есть… только что он звенел монетами намеренно?

Стоя у стены, Сюаньминь без тени эмоций окинул Сюэ Сяня оценивающим взглядом.

Человек, сидящий на стене, вне всяких сомнений был необычайно красив — подобно обоюдоострому мечу, вынутому из ножен. Только казался слишком худым, а длинные чёрные одежды подчёркивали его чрезвычайную бледность, что сразу выдавало глубоко болезненное состояние. Вместе с практически осязаемой остротой это придавало ему противоречивый и таинственный вид.

Сюэ Сянь сохранял беспристрастное лицо, каким всегда вызывал у людей ложное впечатление, что он исключительно закрытая личность.

Не меняя выражения, он некоторое время смотрел Сюаньминю в лицо, а затем, наконец не стерпев, закатил глаза к небу и сказал:

— И почему это ты…

Договорив, он со злостью смял в руке изломанные усики лозы в комок.

Этот человек был беспокойным — даже сидя на гребне стены, он оставался по-прежнему неугомонным: взглянув на Сюаньминя с очевидным нежеланием, он бросил в него скомканные усики.

Сюаньминь качнул головой и, подняв руку, поймал и смял в ладони «тайное оружие».

— Откуда взялись громовые облака только что?

Сюэ Сянь посмотрел на него, приподняв бровь:

— И ты даже не спросишь, кто я?

Когда этот Святоша поймал его, он был клочком мха, что впоследствии обернулся незатейливым бумажным человечком. С самого начала он ни разу не представал перед ним в достойном человеческом облике.

Сюаньминь раскрыл перед ним руку: в центре худой изящной ладони всё ещё лежало доказательство беспокойного поведения Сюэ Сяня — комок усиков лозы.

Он был неразговорчив по жизни, скупился на слова, и его лицо всегда походило на ледяную маску без единой эмоции, однако же раскрытая ладонь выражала мысль предельно ясно: настолько неугомонный — он был единственным в своём роде, узнать его не составило бы труда, даже обратись он в пепел.

Сюэ Сянь промолчал.

Сюаньминь отбросил усики лозы к корням дерева и снова поднял взгляд, напоминая Сюэ Сяню:

— Ты так и не объяснил, откуда взялся небесный гром.

— О, — воскликнул Сюэ Сянь и пояснил: — Ничего особенного, просто хотел дать знать остальным, что я здесь, чтобы меня было проще найти.

Сюаньминь промолчал.

Те громовые раскаты словно бы стремились расколоть землю, обладали невероятной силой и способны были повергнуть человека в ужас, казалось, они были призваны разгромить поместье Лю, стереть его в пыль.

И всё это, как выяснилось, было лишь ради сигнала, чтобы все знали, что здесь есть кто-то ещё…

Кто бы мог подумать, но когда этот Святоша услышал сказанное, его привычное холодное и благопристойное выражение лица впервые дало трещину.

Сюэ Сянь повеселел от этого, и его собственные черты разгладились, он спросил, сдерживая улыбку:

— М-м? Ты ведь пришёл сюда, следуя на звук грома? Значит, я не зря старался. К счастью, ты появился достаточно быстро, я как раз думал, не попробовать ли снова.

Несколько мгновений Сюаньминь оставался безмолвным, а затем сказал тихо и холодно:

— Так можно не искать Восемь Врат. Сгоришь дотла — ещё и деньги на похоронах сэкономишь.

— Как можешь ты, монах, вот так вот рассуждать о деньгах? И ты, Свя… — Сюэ Сянь отвернулся, проглатывая «-тоша», и невозмутимо продолжил: — Не боишься осрамиться перед Буддой?

Сюаньминь промолчал.

Злобное создание, что осмелилось расколоть Небеса громом, ещё и посмело сказать ему подобное.

— Так ты нашёл направления Восьми Врат, о которых только что говорил? — спросил Сюэ Сянь. — Если нашёл, будет проще всего взять меня с собой. Если не нашёл, то не пугайся, если тебя ударит молнией, думаю, если ещё раз вызову гром, возможно, сумею разрушить основу этого построения.

Вслух он сказал именно это, однако про себя думал: «Ты, Святоша, просто обязан ответить мне, что уже нашёл всё. У меня был только один талисман громовых небес, и он использован».

К счастью, Сюаньминь ничуть не подвёл его ожиданий. Коротко кивнув, он сказал безразлично:

— Ты можешь спуститься со стены.

Договорив, он развернулся и пошёл.

Грубая белая холстина монашеских одежд колыхалась легко, как облако, и всего за несколько шагов он оказался уже далеко.

Впрочем, не прошло много времени, прежде чем Сюаньминь остановился и повернул голову к Сюэ Сяню, что не сдвинулся с места.

Сюэ Сянь чрезвычайно бойко похлопал по собственным ногам и сказал смело и уверенно:

— Искалечены, не могу ходить.

Сюаньминь нахмурился, полагая, что тот снова задумал выходку, и с по-прежнему безразличным лицом холодно ответил:

— Ты, злобное создание, прежде ничуть не медлил, убегая…

Несколько движений — и он уже на воротнике мальчишки-слуги. Крайне ловко.

Сюэ Сянь поначалу даже растерял слова, а следом усмехнулся:

— А ты, Святоша, ещё и видишь плохо, а? Разве раньше я бежал своими ногами? На самом деле я использовал чужие.

Сюаньминь, что не умел ладить с людьми, и злобное создание, что всегда как будто бы вело себя коварно,