Девушка и дракон - Яра Вереск Страница 20

А может, все иначе было… Но наша с братом история не закончилась на этом. Сила проклятия по нам ударила в равной степени, и я не могу сказать, сколь долго мы лежали там, рядом с мертвым драконом. Долго. Пришли в себя, удивились… и вернулись домой. Необученными магами огромной мощи, которым были подвластны все стихии, и которые могли видеть будущее. Если ты думаешь, что магия нам тогда была в радость…

— Не думаю.

— Мы — ладно. Но пара десятков детишек, обретшая магическую силу ничуть не в меньшей степени, чем взрослые… Я помню старика, впавшего в маразм, который чуть не сжег столицу. Вообще, начались не самые лучшие времена, пусть победа и была за нами… Я вернулся сюда, в пещеру, за ответами. И получил их. Я стал крылатым, как старый этхар. Я узнал все что хотел и не хотел знать… я… не смог вернуться, потому что крылья равновесия могут успешно тянуть мир только здесь. Ларт часто приходил ко мне, мы говорили. Он придумал отделить отпрысков королевской семьи, всех, кого затронуло проклятие, в специальную школу. Да-да, так это было вначале. Малышей учили управлять полученным э… даром лучшие маги страны. Нашли крепость, подходящую по прочности и просторности помещений. Это было в провинции Лимели. Вы говорите Лимелия, но самостоятельной страной те земли никогда не были… Все потихоньку пошло на лад. Мы с братом придумали целую кучу «драконьих» традиций. От них осталось только правило коронации здесь, в пещере, с обязательными разговорами о судьбах мира на целую ночь. Чем мы с тобой сегодня возмутительно пренебрегаем…

— Ну почему? Время еще есть.

— Да нет у нас времени. Видишь ли, из года в год я все меньше времени в силах оставаться человеком. Одракониваюсь. — он усмехнулся. — На одну ночь меня еще как-то хватает… но не больше. Да… весело было вначале. Но если я все больше становился драконом, то остальные, наоборот, все меньше времени могли пользоваться крыльями. Я не говорил? Крылатым, на заре Низинной империи мог стать любой наш родственник… ненадолго, но мог. А сейчас я во многих и вовсе с трудом могу различить крылья.

— Почему?

— Удаленность от пещеры, я думаю. Магия-то остается при вас. Когда мой брат умер… а прожил он по человеческим меркам долго… его место занял парень, что учился в Лимелии. Он придумал, как облегчить участь и детей и преподавателей… при помощи воздействия на магическое поле… у меня нет понятных слов, чтобы правильно объяснить. Тут наш друг Кварц нужен… если бы я мог предположить, чем кончится та затея — прибил бы, не взирая на законы равновесия. Он предложил контролировать «дракона в себе» — знаешь этот термин?

— Я тоже там учился.

— Оно и видно. Так вот, при помощи э… ну, внутренней клетки, магической системы, которая не даст магии себя проявлять. Со временем школа превратилась в орден, контролирующий почти всех наследников проклятья. Они очень далеко ушли в своих изысканиях…

— Откуда ты знаешь?

— Белый, ты наглядный пример. Сидишь передо мной… ладно хоть, крылья не отрублены. Смотреть тошно.

— Я не владею истинным зрением. Знаю про него, но…

— Да вас слепят там, в этой вашей школе! — взорвался Дин — Специально слепят! Знал бы ты, как мне иногда хочется руки повыдергивать сизым братьям…

— Неисправимо?

— Белый, не спрашивай, а? Я там, в крепости, ничего не могу сделать. Я здесь-то почти ничего не могу. Только загадки всяким принцам загадывать, да песни петь в пустоту… Пошли, вообще, тебе корону выбирать…

— Все настолько плохо?

Дин неожиданно замолчал, и впервые окинул гостя изучающим взглядом.

— Ладно. Сними камушек ненадолго. И сиди смирно… я, все-таки, дракон, а не лекарь…

Яшма следил за зрачками Дина. Он понимал, что ничего не увидит.

Со слов Кварца и по собственному опыту он знал, что школа в Лимелии не столько учит, сколько калечит учеников. А орден силен. Он за века стал опорой королевской власти, и сейчас фактически управляет страной. Во всяком случае, до того момента, как принц станет королем.

— Закрой глаза. — Голос у Дина неожиданно зазвенел. — Попробуй мне помочь. Вспоминай. Что-нибудь хорошее.

Хорошее. Это когда Нэнги бежит навстречу, а Миа сама отворяет дверь — тебе, пропыленному и усталому. Или когда тебе улыбается племянник, которого чудом удалось вырвать у смерти. Или когда вы вчетвером с Корундом, Опалом и Бирюзой, после успешной операции, делаете кассу какому-нибудь провинциальному кабаку, просто потому что вы молоды, веселы и вам не жалко денег отпраздновать это событие…

Этого же много было. Ясные дни, дальние дороги. Пироги с королевской кухни, которые вы с сестрой тащите на всю компанию. Озеро неподалеку от Зеленого Камня, куда прибегаешь на рассвете, чтобы нырнуть в туман, в ледяную воду. И снова Миа. Она смотрит на тебя, как ты трясешь головой, как большой пес, и холодные брызги летят во все стороны…

И словно вспышка — одно из последних воспоминаний. Когда серьезная светловолосая девушка в простом платье протягивает тебе твой яшмовый амулет. В ответ она могла бы попросить жизнь, и ты бы отдал. И не пожалел бы, пожалуй.

На сердце, наконец, стало тепло. Но почему уже много лет память норовит вернуть тебя совсем к другим событиям? Только ли потому, что они ярче отпечатались в сознании?

— Не знаю, Белый, как ты с этим живешь.

«Я тоже не знаю: как-то не думал, что можно иначе».

Он ответил:

— А варианты?

Дин покачал головой, торжественно сказал:

— Мне будет больно тебя убивать. Не ошибись. Все, Яшма, капитан камней. Пойдем корону искать. Полстолицы уже две ночи не спит, ждет, когда на нее удастся взглянуть… Идти сможешь?

— Да мы с тобой почти и не пили.

— Отлично. Тогда вперед!!! Вперед!!!

Дин отворил невысокую дверку, и пропустил гостя в темноту за ней.

В кладовке было темно и пахло пылью. После сегодняшних разговоров искать ничего не хотелось — хотелось упасть тут же где-нибудь, в углу, да и заснуть. И чтобы не беспокоили никакие призраки прошлого…

Уж точно не выбирать головной убор, будто ты — столичная модница в салоне госпожи Кайтеар…

Яшма, не глядя, протянул руку к ближайшей полке, ухватил, что подвернулось, и скорее вышел на свет.

Дин, взглянув на его улов, оттянул пальцами нижнюю губу и заржал.

Яшма перевел взгляд на собственные руки. Хмыкнул недоверчиво — корона была украшена пластинками из цветной яшмы. Узкий венчик, без всяких зубцов и завитков, только над переносицей утолщение-ромб, в котором зеленый камень действительно зеленый. Корона была покрыта пылью и