Кудеса для Евы - Елена Ликина Страница 20

Затеплив свечи, подождала пока разойдётся пламя, и под потянувшийся хвойный дымок запела-завела:

– Водная гладь, укажи скорее вход, дай мне случившееся узнать!.. Расчищаю-отворяю, дверь на ту сторону открываю! Туман расступись! Сила сомкнись! Образ, о котором спрошу, проявись!

Повторив наговор несколько раз, бабка обмакнула в воду пальцы и коснулась глаз. Грапа застыла рядом, крепко сжимая пузырёчек с защитой.

Маринка со своего места пыталась подсмотреть, что происходит в чаше. Поначалу ей не везло – вода оставалась непроницаемой. Но потом под водой почудилось неясное шевеление. Будто тень проскользнула, а следом за ней проявилась и картинка.

Немедленно заслезились глаза и Маринка, не сдержавшись, сморгнула. Когда она посмотрела снова – увидела лишь расплывшееся мутное пятно. Баба Оня, напротив, склонилась пониже, рассматривая открывшееся ей изображение.

Пламя свечей затрещало отчаянно, всколыхнулось и погасло. В нахлынувшей тьме громко икнул Семён да резко выдохнула Ева.

А потом собравшиеся услышали рокот. Так мог шуметь водопад, или разошедшееся в шторм море. Что-то неотвратимое чудилось в звуках. Что-то угрожающее. Зловещее.

Зеленоватым всполохом осветилась вода. Вспенилась, вздулась огромным пузырём. А когда тот лопнул – полезло из чаши змеёй бородавчатое да осклизлое, принесло с собой холод и болотную вонь.

Отпрянула прочь баба Оня, Грапа щедро плеснула из пузырька на тварь. И затих гул, погас свет, втянулась обратно болотная нечисть.

– Свят, свят! – проблеял испуганный дед. – Кого это несло к нам? Не уж, ведьму?

– Нет. – Грапа поспешно накрыла чашу платком. – Из водяных кто-то лез. Почуял, что обряд творим. Не забыть теперь у проруби откуп оставить, чтобы больше не потревожили.

– Что молчишь, Оня? – не выдержала Матрёша. – Удалось посмотреть?

– Плохи дела! Неумёха сработала! – шепнула бабка, поправляя сбившийся платок.

– Неумёха? Захряпы состряпала? – не поверил дед. – Как смогла без опыту да навыка?

– Так и смогла. – Грапа в сердцах хлопнула по столу. – Чужими записями воспользовалась и готово!

– Вот вам и новая ведьма! Без практики да без ума натворила делов!

– Подобное колдовство исправить очень трудно. – баба Оня присела к столу, икиказахлопотала вокруг – растерла ей руки, накинула шаль, в стакане поднесла чего-то попить.

– Не трогайте Оню, сейчас оклемается и всё подробно расскажет. – Матрёша задула свечи, сдёрнула с окошка тёмную занавеску. Грапа подхватила миску, выставила отработавшую своё воду на мороз.

– Светка да гость твой неверный, – баба Оня взглянула на Матрёшу. – Оба в подполе. Обмершие сидят. Под закляткой.

– А подпол-то чей, разглядела? – заинтересовался дед.

– Разглядела, – бабка отпила из стакана и легонько скривилась. – Терпкий настой вышел. Перемудрила я с лапчаткой.

– Причём здесь настой! – перебила её Матрёша. – Не томи, Оня! Отвечай уже.

– Во Мхах подпол. Впоганомдоме.

– Етитская сила! – выдохнула Матрёша. – В том, что напереходе? С метлой заговоренной?

– Да.

– Ведьмачкин дом? – не понял дед.

– Нет, Семён. Другой. Что на границе.

– Какой ведьмачки? – Маринка больше не могла молчать.

– Жила одна во Мхах. – объяснила ей Грапа. – Баба Пеструха.

– Дык она же того? – дед чиркнул себя ладонью по горлу. – Потопла, вроде?

– Может, и потопла. Только в её доме сейчас какая-то женщина. Ищет что-то. Перерыла всё.

– Что за женщина?

– Не знаю. Незнакомая. С виду приятная. Симпатичная блондинка.

– Она и есть новая ведьма?

– Не поняла толком. Впоганом-тодоме другая мелькнула. Та в летах, нашего возраста. Я не успела разглядеть. Уж простите… – повинилась баба Оня. – Причёску только и запомнила. Приметная она у неё. Вроде копны.

– А кошак-то наш? С ним что, узнала?

– И Лукична? Лукична где? – просипел молчащий до этогоклетник.

– Увы, батюшка, – только и развела бабка руками. – Не показала мне вода ни дворового нашего, ни Аннушкинойдомовуши.

– Чую, хорошее Новогодье состоится! – дед оглядел притихших приятельниц. – Надумали что путное, девчаты? Чего делать то примемся? Как станем котея искать?

Матрёша поправила розовый локон и вздохнула:

– Вот и накрылся мой конкурс. Такие преспективы уплывают!

– Перспективы! – тут же переправила Ева. – Вы такая смешная!

– Вот и посмейся, если весело! – огрызнулась Матрёша. – Каждая выскочка норовит