Леди Смерть (СИ) - Сильвер Изабель Страница 21

— Его здесь нет, может мы шли не в том направление. Лес всегда искажает любой посторонний звук.

— Нет, я чувствую, что он, где то рядом, — отойдя от солдат, я медленно двигаюсь в противоположную сторону от моста. Свет фонарей уже не достает да этих мест. Становиться слишком темно, я не вижу даже своих ног.

Я иду уверенно, без капли страха, зная, что за мной следует Даниель. Я иду до тех пор, пока моя туфля не хлюпается во что то скользкое.

Мои поджилки начинают дрожать, в нос ударяет запах крови. Я опускаю глаза, солдат подходит ко мне, держа в руках фонарь. Земля под моими ногами освещается, и все мы, видим длинный шлейф из крови, уходящий за большие дубы. Сердце пропускает удар, мы встречаемся с Даниелем глазами.

— Разойтись, кровь свежая он, где то рядом.

— ГАРРИ, — начинаю кричать я, — ГАРРИ, пожалуйста, Гарри… — я иду вслед за Даниелем, он крепко сжимает мою ладонь.

Через пару метров один из солдат находит еще кровь. Значит, мы идет в правильном направление. Крик повторяется, точнее стон, поддавшись порыву, я расцепляю руки и бегу. Ветки деревьев хлещут по щекам и рукам, оставляя на коже порозы.

Остановившись, я понимаю, что оказалась одна в глухой тиши. Дышать становиться невыносимо, страх ползет по спине, заставляя дрожать все телом. С лева слышится хруст веток, обернувшись, я, выставляю револьвер. Рука дрожит, сердце танцует в бешеном ритме. С другой стороны так же послышался шум, я резко перевожу дуло. Чтобы это не было оно, будто обступает меня со всех сторон. Я верчусь, не зная, с какой стороны ждать атаки.

Я замерю, боковым зрением замечаю сгорбленную фигуру, в каких то лохмотьях. Страх ползет по позвоночнику, волоски на затылке становятся дыбам. Глаза расширяются, я не могу сдвинуться с места. Медленно перевожу руку, пальцы дрожат, они, словно онемели.

Из за темноты, я вижу лишь очертания, оно хромая движется в мою сторону. Его тяжелое дыхание отражается в моих ушах, словно колокол, их рта, что то капает. Мне кажется, что я даже способна слышать, как капли падают на сырую землю. Оно протянуло ко мне грязную руку, я с трудом сдерживаю напряжение, чтоб не закричать.

Где то с леса до меня доносится голос Даниель, я слышу, как он зовёт меня. Именно он и выдергивает меня из оцепенения. Задержав дыхание, я намереваюсь спустить курок, как это нечто, хрипя, произносит мое имя. Падая на сырую землю.

— ГАРРИ, — срывается с моих губ. Я подбегаю, кладу его голову себе на колени.

Он весь перепачкан грязью. Из грубой раны на животе обильно идет кровь, быстро разрезов падал платья, я прикладываю ткань к его живота, слегла, надавливая на рану. Мальчик стонет от боли, цепляя за мою руку.

— Тише, тише, — шепчу я, чувствуя, как слезы застилают глаза, — ДАНИЕЛЬ, ДАНИЕЛЬ, — начинаю кричать я, в надежде, что он услышит. Гарри открывает глаза, они настолько чисты, что в них нет ни капли страха.

— Простите меня, — булькающим голосом произносит он, — Я не смог… — я прижимаю его голову к своей груди, не переставая рыдать.

— Тише, помощь уже в пути. Только прошу, не умирай…

— Мне пришлось, — он начинает кашлять, капли крови попадают мне на лицо, — Они делали мне так больно.

— Нечего, ты не в чем, не виноват.

— Теперь они знают, кто вы… — мое сердце замерло, я прекрасно понимаю, что теперь это значит для меня. Паладины знаю, кто я, и теперь не только моя жизнь в опасности, но и всех кто меня окружает.

Гарри дернулся, его стоны от боли прокатились по всей глуши.

— Все хорошо, все будет хорошо, — убаюкивая его хрупкое тело, говорю я полушепотом. Гарри в последний раз смотрит мне в глаза, прежде чем, его маленькое, и такое храброе сердце перестает биться, навсегда.

— Нет, нет, пожалуйста, — я знаю, что он уже умер, истек кровью у меня на руках, но все же не могу в это поверить. Мои пальцы треплют его за еще теплые щеки, в попытке привести в чувства. Мои разум отказывается верить, что несколько чесов назад он еще танцевал и радовался жизни. А сейчас его тело медленно остывает в холодном Хейгейтском лесу. Несправедливость жизни, он еще был слишком мал, это я должна была быть на его месте….

Прижав его к себе, мое тело содрогается от рыдания. Кровь и разорванная сорочка липнет к моему платью.

Сквозь слезы я слышу одинокие шаги, за спиной. Шаги приближаются, я с трудом замолкаю.

— Вот ты и попалась, — раздается за спиной, я знаю, кому принадлежит этот прокуренный голос. Это тот всадник, что хотел раздеть меня в трущобах Уайтчепеля и убить, — Да, вот так встреча. Он будет конечно не рад, что я убил тебя без особого ритуала. Но мне плевать. Поднимайся, хочу воочию увидеть легендарную Леди Смерть!!! — в тиши раздается звук затвора. Мой взор падает на револьвер, который лежит рядом.

Я медленно, без каких либо резких движений опускаю тело Гарри на землю и встаю. Осторожно развернувшись, я предстаю перед ним. Я могу только представить, как выгляжу сейчас, но судя по его глазам, это ужасно.

Его секундное замешательство дает мне фору, поднимая револьвер, я делаю первый выстрел. Мужчина в маске дергается назад, роняя свое оружие, тогда я стреляю еще, и еще…

Он падает замертво, но мне этого мало. Мои чувства, как и мои эмоции застилают разум, я не могу совладать с собой. Заряжаю револьвер еще раз, и уже в мертвое тело выпускаю всю обойму.

Крылышки ноздрей расширяются от гнева и учащённого дыхания, губы поджались, превращаясь в тонкую линию.

Адреналин стучит в висках, гнев потихоньку отступает, в теле начинает тряска. Ноги подкашиваются, я падаю на землю, и мой желудок извергает все содержимое.

Не много придя в себя, я сморю на Гарри. Его глаза закрыты, будто он спит.

Из зарослей выбегает Даниель, подхватывая с земли. Но я не могу стоять, ноги ватные, а в голове лишь одна фраза «Я убийца».

— Амелия! — зовет меня Даниель, слегка встряхивая за плечи.

— Они убили его, даже после того как он признался кто Леди Смерть, они все ровно убили его… Не пощадили… — я киваю в сторону мертвого паладина, — Мне пришлось… — потерянным голосом произношу я, Даниель притягивает меня к себе.

Прихожу я в себя, лишь, когда замечаю что на абсолютно одни, не одного провожатого солдата нет.

— Где остальные? Почему ты один? — озираясь по сторонам, говорю я. Я обращаю внимания, на то как Даниель странно стоит, прижимая ладонь к груди. Отшатнувшись, я вижу, что все пуговицы срезаны, вся сорочка пропитана кровью, — Господи, вы ранены!!!

— На нас напали, стоило вам только скрыться в зарослях, мои люди убиты, — Даниель сжимает зубы, опускаясь на одно колена, изо рта вырывается стон.

Если он сейчас потеряет сознание, мне не хватит сил дотащить его даже до берега Темзы.

— Давайте, нам нужно выбираться отсюда, пока вы не подхватили инфекцию, — Даниель с трудом опирается на мое плечо. Он тяжелый, но мне плевать, я должна, просто обязана спасти ему жизнь. Не смотрят на трудности и боль во всем теле.

— Только не смейте закрывать глаза, иначе мы оба покойники.

— Куда же делся вас оптимизм, и боевой дух Амелия?! Я дважды был на войне, и умереть сейчас, от какой- то царапины, просто позор. В такой смерти нет чести… — из его легких вырывается очередной стон. Благо мы приближаемся к Лондонскому мосту.

В свете масленых фонарей, я, наконец, могу осмотреть его рану. Она на много серьёзней, чем он говорит. Силы на исходе, я медленно опускаю его на мостовую. Его голова покоится на моей груди. Даниель тяжело дышит, глаза слегка приоткрыты.

На улице не души, и не удивительно в такое то время.

— Ты должна идти, — с кашлем говорит он, — они могут вернуться…

— Я не брошу тебя… — двумя пальцами я отодвигаю его дуплет, чтоб хорошенько разглядеть рану. Я сразу замечаю что она не совсем обычная, да она нанесена клинком, но судя по черным нитевидным ответвлением, клинок, скорее всего, был отравлен.

И снова ужас отпечатался на моем лице, я не успела спасти Гарри, но должна хоть как то спасти Даниеля.