Ева Никольская - Зачарованный город N Страница 23

Ворон сделал еще один круг над нашими головами и, в полном молчании, отправился вперед, к воротам маячившего вдали города. Я мысленно отметила гордый размах его больших крыльев, переливающиеся в дневном свете перья, стремительные и в то же время необычайно плавные движения, и подумала, что Сэн неплохо укомплектовал армию своих посланников. Что кот, что птица, если закрыть глаза на мое к ним личное отношение, были чертовски красивы.

— Ну, — услышала я рядом тихий голос Эвана, — продолжим путь, Зоя?

— Ты не устал тащить меня на спине? — я улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу, трава, на которой я стояла, была холодной, но мягкой.

— Ты легкая, как пушинка, — с серьезным видом отозвался он. — Но если хочешь, я могу нести тебя на руках…

— Нет уж, — сказала я, решив, что созерцание его покрытой золотым мхом груди будет еще более отвлекающим, нежели плечи. — Давай как раньше, и мне привычно и тебе удобно.

Он не стал возражать, вместо этого легко приподнял меня и закинул к себе на спину. Я обняла его талию ногами, а руки, как и раньше, сцепила кольцом на шее. Затянутые в тугой хвост волосы парня приятно щекотали мне лицо, пробуждая недопустимое сейчас волнение. Стараясь утихомирить разгорающиеся эмоции, я снова закрыла глаза и задумалась. Первые мысли, конечно, были об Эване. Отгоняя их всеми возможными способами, я представила себе окруженный глубоким рвом город с каменными стенами и тяжелыми воротами. Что меня ждет в этом Неронге? Может быть, ничего страшного… Я же все‑таки Сейлин.

Но… робкая надежда не добавила уверенности. Приближение к городу вселяло тревогу.

Глава 12

Утро вечера… «веселее».

Он был одет в камень разных форм и оттенков: фигурное мощение извилистых улиц, подпорные стенки и дома… Такие красивые, ухоженные. Малоэтажные, с выступающими террасами; разноуровневыми крышами, в черепичных изломах которых скрывались одинокие окна или маленькие балконы; с ажурными перилами парадных входов, обвитыми зеленой сетью растений; с клумбами, полными цветов и с двориками, обнесенными невысокими коваными ограждениями. Пестрые вывески на языке Тайлаари, яркие шатры над уличными лавочками, небольшие аккуратно подстриженные скверы с беседками и скамьями, а еще фонари с кристаллической макушкой, свечение которой днем практически незаметно. Все это напоминало тщательно отшлифованный макет города, его искусную декорацию, но никак не место, где могут жить люди. И, тем не менее, они тут жили.

Еще проходя через гостеприимно открытые ворота, я поняла, что повышенное внимание со стороны горожан мне обеспеченно. Молчаливые стражники в кожаных доспехах, исполняя свои обязанности, не сводили оценивающих глаз с моей странно одетой, босоногой фигуры, но так и не осмелились что‑либо сказать. Даже спиной я ощущала их заинтересованные, прожигающие взгляды, от которых было как‑то неуютно и немного жутко. Я вообще чувствовала сильный дискомфорт и неуверенность, от этого пальцы сжимали локоть идущего рядом парня, лицо которого с гордо поднятым подбородком, напротив, выглядело крайне довольным и умиротворенным. Он ведь был дома, в отличие от меня…

По мере нашего продвижения вперед, улицы города заполнялись людьми, их любопытные взоры, смешанные с тихими репликами и перешептываниями казались мне почти осязаемыми, я будто касалась невидимой стены из голосов и глаз, которая постепенно обволакивала меня, отрезая путь назад. Хотелось убежать, вернуться в темную пещеру, где было тихо и спокойно, где я не чувствовала себя «гвоздем программы», о которой мне практически ничего не известно.

А они смотрели в упор, изучая меня, как картину в музее. Кто‑то улыбался, кто‑то одобрительно кивал, кто‑то просто нагло пялился, не испытывая при этом никакой неловкости. Тихие женские голоса за спиной с жаром обсуждали мою угловатую худобу, болезненно — бледный цвет лица и небрежную для Сейлин прическу.

Хорошо им говорить, они, небось, не в лапах маануков свое свободное время проводят…

Словно прочитав мои мысли, какая‑то пожилая матрона в темном платье с белым кружевным передником принялась громко охать, удивлялась тому, что я прибыла сюда в целости и сохранности. Другая восхитилась длинной моих волос, будто «Коара» — результат опытов моего мира, а не их. Мужчины же предвкушали грядущий обряд. Интересно, какой? Могли бы углубиться в подробности ради разнообразия, а не только многозначительно цокать языками да ухмыляться, разглядывая меня.

Отдельные торжественные возгласы и благоговейный трепет некоторых персон относительно долгожданного осуществления пророчества приводили мой разум в состояние близкое к прострации. С каждым шагом я двигалась все более механически, натянув на лицо бесстрастное выражение со слабым намеком на доброжелательную улыбку.

Для этой разношерстной толпы, такой чистенькой, вылощенной, разодетой, я — лишь винтик во временно застывшем механизме, недостающая деталь для запланированного развития событий. Я для них просто вещь, удачно доставленный товар, им плевать на мои чувства и мысли. Им важен результат. И если мне вздумается отказаться играть по их правилам, они вряд ли это потерпят. Я шагала вперед на «деревянных» ногах, будто заведенный манекен, ничего не замечая и не чувствуя. Чем явственней становилось осознание моего положения, тем паршивей было на душе.

А горожане все прибывали, заполняя живой шевелящейся массой каменные тротуары главной улицы Неронга. Такие разные и… такие безликие. Они все чем‑то неуловимо напоминали друг друга. Нет, не внешним обликом, и даже не нарядами. Просто в их лицах присутствовало что‑то общее, какой‑то единый отпечаток. Может быть, годы, проведенные вместе, оставили свой след? Я не знала ответа, да и сам вопрос меня в данную минуту не очень‑то интересовал. Дружелюбие этих людей было каким‑то ненастоящим, я не испытывала расположения к ним, и мне совсем не хотелось тут оставаться.

А Эван вел меня дальше, кивая каждому встречному мужчине, отпуская короткие комментарии женщинам и раздаривая дежурные улыбки всем симпатичным девушкам на пути. Я рассеянно скользила взглядом по человеческим лицам, изредка зацепляясь за самые оригинальные. Меня поразили глаза детей, спокойные, немного усталые и не детские… в них не было искорки плутовства, сплошная рассудительность, оценивающая сдержанность и любопытство с ожиданием, как и у всех остальных.

Странный город, странные жители, странная ситуация… и что я тут, собственно, забыла? Хорошо еще, что горожане держат дистанцию, а то мое показное спокойствие давно уже переросло бы в откровенную панику. Соприкасаться ни с кем, кроме своего спутника, я не желала. Даже не знаю, что именно было тому причиной: страх или брезгливость? Видимая чистота вокруг, по моим скромным ощущениям, была «с душком».