Анастасия Лик - Цена жизни Страница 24

   Но ничем не показав своего неудобства, она запрыгнула на скакуна, и они направились во дворец.

   - Максимилиан, мне нужно новая белая лошадка, - повернулась к мужу Лина и улыбнулась. Она светилась как огонёк и её милая головка всё время поворачивалась в его сторону.

   - Ты хочешь белую?

   - Конечно, у тебя чёрный, а у меня должен быть белый, - заявила она, и спорить с ней было бесполезно. Лина в лошадях совершенно не разбиралась, и ей было всё равно на чём ездить, но свою Снежинку она полюбила именно из-за цвета, считая, что когда они с мужем едут рядом, то хорошо смотрятся вместе. Хотя странно, она хорошо держалась на лошади, и совершенно точно часто имела с ними дело, но упорно считала всех скакунов одинаковыми. Кроме цвета, разумеется.

   Длинная процессия въехала на дворцовую площадь, и на ступенях Максимилиан увидел маленькую фигурку сестры. Она, по всей видимости, сдерживалась из последних сил, чтобы не последовать примеру Лины и побежать к своему мужу, да и сам Валерий, ехавший за спиной царя Греции, уже был готов подстегнуть коня. Максимилиан усмехнулся про себя. Однако отдавая Алкмену македонцу, он не думал, что всё окажется настолько удачным. Сестра без ума влюбилась в Валерия, да и сам македонец, которого он читал образцом сдержанности и благоразумия, совершенно неожиданно воспылал чувствами к сестре. И его ничуть не смутил тот факт, что Алкмена дочь служанки.

   - Я рада, что ты вернулся Валерий, - взволнованным голосом произнесла она, не отрывая взгляда от мужа.

   - Я тоже рад тебя видеть Алкмена, - ответил македонец, и Лина открыла рот от возмущения, начиная задыхаться от переполнявших её чувств. Максимилиан понимающе усмехнулся, да уж, Лина была невероятно импульсивной девушкой и ей были непонятны те правила, которым следовало придерживаться.

   - Валерий! Если ты сейчас же не обнимешь свою жену, я тебя ударю! - крикнула она. - А ты Алкмена, только попробуй сказать, что ему нужно помыться.

   Сестра испуганно посмотрела на брата, словно прикидывая, не будет ли он ругаться, если она так поступит, и, приняв решение, подошла и обняла мужа, а из глаз полились слёзы.

   - О боги, я так соскучилась, Валерий, не покидай меня так надолго, - тихо прошептала она и Лина положила голову мужу на грудь, умиляясь этой милой сценой вместе с ним.

   - Ой, тигр, прости, я не поздоровалась с тобой, - повернулась она к Тиграну и улыбнулась ему. - Максимилиан, идите в купальню, а мне нужно кое-что закончить, а то я с совета убежала.

   Максимилиан не смог сдержать изумлённую улыбку. Никогда не думал, что будет ждать жену в купальне, пока она заканчивает государственные дела.

   - Не задерживайся, - только и смог сказать он.

   - Конечно, мой полководец, - пропела она и очень быстро скрылась за дверьми дворца.

   - Макс, мне кажется, или вы действительно поменялись ролями? - засмеялся Тигран, смотря на занимательную сцену.

   - Это ненадолго. Я уверен, что Лина будет рада избавиться от необходимости заниматься этим. Ступай, выбери себе наложниц и иди в купальню, а я присоединюсь к тебе, как только сестра оторвётся от своего мужа и вспомнит, что у неё ещё есть брат.

   - Ой, - тут же воскликнула Алкмена и тут же подошла к Максимилиану с очень виноватым видом. - Я рада, что ты вернулся, старший брат.

   Тот удовлетворённо кивнул и поцеловал сестру в лоб.

   - Максимилиан, я хочу отправиться в Пеллу сегодня же, - заявил македонец, и он внутренне скривился. Так и знал! Но полководец ничем не показал своего настроения.

   - Как пожелаешь.

   - Но Валерий, давай задержимся хотя бы на день, - воскликнула Алкмена. - Я соскучилась по брату.

   - Хорошо, но только на день, - недовольно сжал губы он, и Максимилиан усмехнулся. Однако не он один потакает своей жене.

   Уже через пятнадцать минут Максимилиан сидел в купальне и с интересом наблюдал за другом.

   - А ты справишься брат?

   Тигран, по всей видимости, очень соскучился по опытным наложницам и решил взять сразу трёх девушек, и сейчас очень активно занимался изучением их тела, чему они были несказанно рады. Наложницы любили его, и он отвечал им взаимностью.

   - Обижаешь. Я вот думаю за четвёртой сходить, - засмеялся он.

   - Я всё, - услышал Максимилиан голос жены за спиной. - Ой, тигр, а тебе троих не мало? Может ещё позвать?

   - Вот брат! Слышал? А ты меня недооцениваешь, - Тигран попытался обидеться, но широкая довольная улыбка всё портила.

   - Что у тебя за дела были? - повернулся Максимилиан к Лине, не желая больше обсуждать наложниц.

   - Ты наверно заметил, причал пока временный построили, а на днях начнут делать постоянный. И я хочу сделать его другим, не таким как раньше, - сказала она, присаживаясь на мозаичный пол рядом с мужем, и взяла немного сандалового масла на руки.

   - И каким же? - заинтересованно спросил Максимилиан.

   - С длинным пирсом, уходящим в море. Так он сможет принять больше кораблей, и военные не будут болтаться в море, а нормально встанут у берега.

   - Покажешь мне сегодня, - приказал полководец и закрыл глаза от удовольствия, как только ощутил нежные руки на свих плечах. Думать сейчас о делах расхотелось, и он едва сдержал стон, наслаждаясь потрясающим мгновением. Да... об этих руках он грезил долгих пять месяцев.

   - Конечно мой полководец.

   - Лина, какое настроение в городе? - задал давно волновавший вопрос Тигран.

   - Хорошее, - ответила она немного помолчав. - Поначалу были небольшие волнения, но Мелистей провёл большую работу, и настроение людей стало более благожелательным. Вроде бы даже лучше, чем было. То сражение сплотило всех, горожане помогают друг другу...

   - Кто из главнокомандующих остался в городе?

   - Только Агатон и Неарх, который отказывается уезжать, пока ты не вернёшься. Может хватит о делах? Давай завтра всё обсудим? - капризно сказала Лина и поцеловала мужа в плечо, и он был согласен. Да, дела могут подождать.

   Звуки со стороны усилились, Тигран решил нарушить традицию и не рассказывать о прошедших сражениях, тем более их было слишком много, чтобы вспоминать каждое. Совершенно не стесняясь, он придавался любовным утехам, а Лина была рада за него. Тигран был хорошим человеком, и верным другом. Они с Максимилианом очень устали от этого похода. Хотя, казалось бы, пять месяцев не слишком длительный срок, но они были полны сражений и колоссальных нагрузок.

   Лина тихо зашла в воду по колени, стараясь не мешать другу, и села на ступень рядом с полководцем. Как не старалась, она не могла убрать с лица улыбку, смотря, как Максимилиан наслаждался её ласками. Он тоже соскучился, так же сильно, как и она, хотя грозный полководец и редко позволял себе показывать эмоции. Но это было не важно, она знала, что он любит её, и поэтому просто получала удовольствие, дотрагиваясь до этого совершенного тела, широкой груди, с короткими чёрными волосками, сильных рук, с крепкими как сталь мышцами.

   - Малыш, иди ко мне, - очень тихо сказал Максимилиан и требовательно потянул Лину к себе.

   - У тебя очень горячая вода, мне нельзя...

   - Ты плохо себя чувствуешь? - он обеспокоенно открыл глаза и положил руку на животик жены.

   - Нет, я чувствую себя хорошо, но в горячей воде мне тяжело сидеть. Извини... - грустно улыбнулась Лина.

   - Что же ты молчала? Пошли в кровать тогда, - Максимилиан резко вскочил, перепугав Тиграна и Лину заодно. Но, не обратив на это внимание, он схватил за руку жену, и быстро выйдя из воды, потащил её в спальню. И едва дверь за ними закрылась Лина тут же начала снимать с себя промокший хитон и поцеловала мужа в губы.

   - Я люблю тебя, Максим.

   Полководец улыбнулся, смотря на такую нетерпеливость.

   - Ну что же ты встал? Или ты не хочешь? - возмутилась она, подняв глаза на мужа, который залюбовался необычным видом. Лина была великолепна, с длинными золотистыми локонами, спускающимися на грудь, и с горящими глазами. Она буквально требовала взять её, и Максимилиан, очень надеясь, что она была уверенна в том, что он не потревожит малыша, поднял её на руки и положил на кровать.

   Уже ближе к вечеру Максимилиан смотрел на хмурившегося Валерия и думал, стоит с ним ругаться или всё же нет. Македонец очень ревностно смотрел на жену с дочкой на руках и не хотел никого видеть рядом с ними, но отказать брату Алкмены, а по совместительству ещё и царя Греции, не мог.

   - Валерий, ну чего бы переживаешь? Никто не обидит Фотину, - дружелюбно сказала Лина, подходя к недовольному папаше, и погладила его по плечу.

   Алкмена не решалась дать имя дочери в отсутствии мужа, и только сегодня, когда Валерий вернулся, малышке было дано имя Фотина, что значит свет.

   - Я не переживаю, - холодно сказал он. - Просто Алкмена устала, и ей пора кормить дочь.