Ирина Гоба - НеМир Страница 3

— Как ты посмел вызвать ее? Что ты натворил?

Спасибо за английский, учитывая то, что это — единственный язык, находящийся в сфере моего понимания. Только вот отвечать я не собираюсь. Я уже все сказал.

У этого товарища явное раздвоение личности. Шиз… что там говорить. Вот он излучает жуткую агрессию, но в следующую же секунду, как только его взгляд перемещается на Мирославу, выражение его лица становится… мягким… нежным… Когда он заговорил, я сразу отмечаю, что трансформация с тембром и звуком его голоса тоже не относится к разряду нормы:

— Мира, любимая, солнышко, не делай этого. Прошу тебя.

Она в ответ слабо улыбается:

— Сергей, не беспокойся.

Этот Сергей подходит к ней и начинает ее умолять:

— Не поступай так со мной. Я не хочу видеть тебя полуживой из-за отсутствия Силы. Посмотри на нее, ты представляешь себе, чего тебе будет стоить ее исцеление?

Мира поднимается на носочки и притягивает к себе его лицо. Слегка касается губами его щеки и тихо говорит:

— Вернетесь за мной через час. Проследите, чтобы мне никто не мешал. Поговори с Рэдом, я думаю пора ответить на его вопросы. Я тебя люблю.

— Мира… постарайся не выжиматься до конца, ради меня… Я тебя люблю…

Сергей вытаскивает из кармана свой Иллюзор и жестом показывает мне открыть дверь.

Я отдаю прямой приказ — НИКОМУ не заходить в комнату.

Иначе… Я не продолжил предложение — они и так знают, что за ослушание моим не приказам — смерть, а приказам — медленная и мучительная смерть.

Быстро закрываю дверь кабинета, пропустив вперед, невидимого ни для кого, пока активирован Иллюзор, Сергея.

Прошло минут пять, я уже успел прикурить вторую сигарету, как он отключает — таки свою невидимость.

Мы молчим. Я не чувствую никакого напряга из-за этой тишины. Сергей сам прерывает молчание:

— Кто она?

Хотел бы я знать.

— Не знаю.

Удивление на его лице:

— Ты вызвал мою жену из-за незнакомки?

Сам в шоке.

— Ага.

— Что случилось с этой женщиной?

— Я приехал в захваченную нами в прошлом месяце крепость. С проверкой типа. В общем, Воин, которого я там оставил за главного, в конце ужина захмелел и давай трепаться о бабах. Сказал, что у него жена зверски ревнивая… Так и сказал — зверски. Что, мол, стоит ему кого-то завалить на спину, и жена прознает об этом, то может сгоряча и прибить девку. Мол, это уже шутка у них такая — он трахает, она убивает. Потом в виде примера рассказал, что к ним в крепость забрела девка немая. Голодная — помятая, но, когда помыли-покормили ее, то, вроде, ничего — смотреть и не только можно. Ну, он быстренько, пока жена не вернулась и не узнала про приблудную, спрятал ту в темнице. В общем, пять дней он ее там регулярно насиловал. Потом приехала жена. Она услышала, как он во сне бормотал что-то типа «какая у тебя необыкновенная кожа, я так хочу еще раз прикоснуться к твоей коже, я ни у кого не видел такой кожи»… Эта сука разбудила его, стала его допытывать… но он молчал, как партизан… Кто-то все-таки доложил ей про утехи мужа, ну и она как с цепи сорвалась. Спросил, хочу ли я посмотреть, что она с этой девкой сделала? Я и не знаю, почему решил посмотреть. Вообще-то, в тот момент я думал о том, кого назначить на его место после того, как прикажу его казнить. Но продолжал идти за ним вниз по лестнице, рассуждая про себя о кандидатах. Когда я зашел в камеру и увидел тело, то сначала даже не понял, мужское оно или женское. Это тело уже не могло жить, оно не должно было жить. С этого тела сдирали кожу, ногти, волосы. Оно как будто побывало в мясорубке. Я многое видел, видел и похуже. Козел сказал мне, что его жена первым делом содрала с его пленницы кожу… Я хотел уйти, но, когда я посмотрел на то место, которое должно было быть лицом… увидел глаза… этой девочки. Ее агония длится на моих глазах уже три дня. Когда я не почувствовал ее пульс, то сразу вызвал твою жену.

Сергей очень внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Единственная эмоция за все время твоего рассказа была в том месте, где ты не услышал пульс этой девочки. Удивительно, но Мирослава была права, когда сказала, что ты — чурбан бесчувственный.

— Что, именно так и сказала?

— Нет, конечно.

Он подходит к стене, смотрит в одну точку. Я чувствую во всей его позе неприкрытое отчаянье. Его кулак врезается в эту точку… раз… еще… еще раз. Он останавливается и смотрит на свою руку, затем, хмуро улыбаясь, показывает, что его кровь испачкала камень в месте ударов. Молча подходит ко мне. Демонстрирует окровавленные костяшки пальцев. Я наблюдаю, как он прикасается к царапинам другой рукой. Через полминуты на его пораненных пальцах была чистая не поврежденная кожа. Он немного прищурился и проговорил:

— Я потратил Силу. Сейчас я восстановлю ее от тебя.

Уже в следующую секунду у меня начали покалывать подушечки пальцев. Тело как будто переутомилось и требовало принять горизонтальное положение. Сергей объясняет:

— Я взял у тебя лишь эквивалент затратам на восстановление кожи от царапины. Чувствуешь слабость? А теперь представь себе то, как будет чувствовать себя Мира, восстанавливая твою незнакомку?

— Я понял…

Даже для этих двух слов я приложил усилия. Теперь понятно, почему он так просил свою жену не помогать мне. Сергей «подпитался» от меня, и я почти в отключке. Внимание — вопрос:

— Мира возьмет у меня равноценную компенсацию?

Он смотрит на меня, как на идиота:

— Во — первых, ты бы сдох на месте. Во-вторых, она никогда не забирает у людей энергию для восстановления своей Силы.

Мы опять молча смотрим друг на друга. Я пытаюсь поставить себя на его место. Сейчас его любимая ослабевает, чтобы спасти совершенно чужого ей человека. Что бы я чувствовал? Не знаю. И, как бы вторя своему мысленному ответу, пожимаю плечами.

Сергей начинает ходить по моему кабинету взад-вперед.

Я же типа хозяин, а он у меня в гостях:

— Выпьешь чего-нибудь?

Он опять смотрит на меня. Наверное, обычные люди воспринимают такой взгляд, как обиду, или даже унижение. Но я же — фрик…

Его тяжелый вздох прокатился по комнате, потом он говорит:

— У тебя есть вопросы?

— Вы с Мирославой — люди?

— Меньше, чем ты. Мы — Родичи. И точка — больше никаких разъяснений.

— Почему?

— Потому что эти знания могут изменить твой, просчитанный нами, поведенческий код.

— Как Мирослава нашла нас?

— Она совершенно случайно увидела в расчетах из прошлого мизерную вероятность того, что кто-то из участников Проекта мог выжить. Мы с ней переработали огромное количество информации. На ваш поиск ушло не одно десятилетие.