Наречённая. Книга 1 (СИ) - Богатова Властелина Страница 3

Сказать свое настоящее имя было сомнительным ходом, да и выдавать тот факт, что я не та, за кого они меня тут все приняли — опрометчиво. От этого воина исходила такая мощная энергетика, что я почти забыла о своих муках, он внушал страх, желание сжаться и спрятаться.

— Как твое имя? — повторил он, сдергивая свою маску, и я поняла, что после третьего раза он просто перережет мне горло.

— Истана… — почти беззвучно шевельнула губами, вспоминая ту злостную старуху, которая, провожая меня так любезно в другой мир, сказала мне имя.

Голос окончательно пропал, потому я сомневалась в том, что спаситель — или каратель — слышал его. Я смотрела на его грудь, на сильную шею и подбородок, поросший недлинной темной щетиной. Его челюсти были стиснуты, отчего скулы казались еще резче и тверже — идеальные скулы, идеальное тело. Такой порции тестостерона мне еще не приходилось ощущать. Я закрыла глаза от притока дурноты, подкатившей к горлу. Не смотреть.

В следующий миг он протиснул руки под мое тело, рывком поднял с земли, словно перышко. Я застонала от пронзившей кольями боли, в глаза потемнело, и почудилось, что вот-вот потеряю сознание. Но только не сейчас, казалось, что едва уйду за грань, как меня уже не спасет ничто.

— Ты не сильно ранена, но потеряла много крови, ко всему исчадия Бездны покусали тебя, и их яд отравляет тело.

«Прекрасно, только этого мне и не хватало». Я взвыла, простонала. Попасть в иную реальность, населенную неведомыми тварями, которые, видимо, разодрали всех жителей этого холодного пустынного места — мой день явно не задался. И зачем я только выходила из квартиры?! Ведь выходные, можно было подольше поваляться в постели.

— Не понимаю, как ты еще жива, — вернул меня из зыбкого полузабытья Страж. — Я выжгу яд в твоей крови.

Яд? Мысли с бешеной скоростью взвихрились в голове. Это точно кошмар, но, черт, как же больно! Как же, черт возьми, больно!

Пока он нес меня куда-то, я не могла думать ни о чем, кроме как о раскачивающейся волнами тошноте, мой мир сузился до раскаленных краев огненного жерла, в котором я погрязла уже по горло.

— Маар, что прикажешь делать? Части порождений удалось уйти, — раздался совсем рядом голос, он принадлежал статному, такому же слаженному мужчине, только немного ниже в росте, и волосы у него были светлые.

Значит, его зовут Маар… По моей спине прошлась болезненная судорога, от его тела исходил жар, и я поняла, что согрелась, и более того, начало клонить в сон.

— Останемся здесь, нужно убедиться, что они ушли совсем. Разбивай лагерь.

Этот светловолосый воин выслушал приказ внимательно, а потом опустил взгляд на меня и как-то хищно усмехнулся.

— Наш путь проделан не зря. Одна пойманная ассáру заменит сотню порождений.

— Ты слышал, что я тебе приказал, Донат? — Маар напрягся, я чувствовала, как буквально вскипает его кровь.

Донат вытянулся, прекращая ухмыляться.

— Поезжай в соседнее селение, отыщи женщину умелую, хорошо, если она окажется целительницей.

— Понял, — кивнул тот и удалился к остальным.

О чем они говорили, мне было совершенно непонятно, но последнее заявление Стража Доната, кем бы меня тут ни считали, вызвали досаду. Сказал так, будто я не человек. А человек ли? Судя по тому, какое было выражение в глазах этого волка, я чем-то отличаюсь от обычных девушек.

Маар снова зашагал, удаляясь от места бойни, что случилась здесь ночью.

Мне бы только выжить…

Он внес меня в какую-то приземистую хижину. Внутри остро пахло гарью и кровью, запах въедался под самую кожу, и меня вновь затошнило. Одним движением руки он смахнул с длинного стала все, что находилось на нем, комната наполнилась грохотом. Маар уложил меня прямо на этот стол, ничуть не осторожничая.

1_3 Maap

Перед ним лежала ассáру, в этом не осталось сомнений. Едва Маар прикоснулся к ней, как понял это мгновенно, ощутил всем естеством. А потом он увидел цвет ее волос…

Ткань штанов едва не лопнула от того, как напрягся его член, как забурлила кровь, наполняя его, причиняя боль. Почему?! Почему в тот миг, когда он уже почти забрал ее жизнь, ощутил, что она ассáру?! Обычная простолюдинка не выжила бы, но только не ассáру — их не так легко уничтожить, и этот яд в ее крови испарился бы сам, но на это ушло бы куда больше времени, а ему не нужен такой груз, ему нужно, чтобы уже утром она смогла сесть в седло. Он должен отвезти ее королю, хотя разумнее было бы ее прикончить.

Маар вдохнул тяжело и, оторвав от девушки взгляд, отвернулся, прошел к очагу. Протянул руку над остывшими углями. Они занялись с новой силой почти мгновенно — сейчас исгар в нем бушевал. Запахло дымом и смолой. Страж кинул в топку еще несколько поленьев, которые были заранее заготовлены. Теперь все брошено, хозяева мертвы. Маар все думал и никак не мог понять, как ассáру появилась здесь, в долине Сожи? Как ее еще не нашли? Но теперь она лежала перед ним, ослабленная и беззащитная. Но Стражу не стоит поддаваться на эту уловку — ассáру коварны. Она назвала ему свое имя. Нет, ему попалась все же глупая ассáру. Или это часть уловки? Зачем она раскрыла свое имя, чтобы привязать его? Околдовать? Истана… Маар смотрел на огонь и понимал, что мышцы от ее близости каменеют, и пульсирует кровь в паху, застилает глаза пелена.

Он повернул голову на притихшую девушку. Она ожидала, он чувствовал ее страх и трепет — это удивляло. Лживая ассáру, она это делает намеренно. Маар развернулся, он смотрел на нее и не мог оторваться, оглядывая ее всю жадно и пристально: эту тонкую шею, которую он едва не сломил, эти узкие плечи, маленькую упругую грудь, узкую талию, покатые бедра, длинные ноги, ее тонкие пальцы, что напряженно вцепились в край столешницу. Дико захотелось сорвать с нее платье и взглянуть на ее тело. Он прошел к ней, и ее страх волной накрыл его. Маар сузил глаза.

— Тебе нужно уснуть, — мужчина принудил ее успокоиться, пустив на нее свои чары.

Грудь ее начала вздыматься тяжелее и опадать медленнее. Она поморщилась. Кажется, ассáру не понимала, что с ней происходит, но веки стали тяжелеть, как и все тело. Слишком бледная, платье в клочья, волосы, разметавшиеся по столу снежным покровом, сияют в полумраке. Они ценнее всяких драгоценностей.

— Посмотри на меня, — приказал он, склоняясь.

Ресницы девушки вздрогнули, темные густые веера тяжело и медленно поднялись, и на него посмотрели ледяные голубые глаза цвета тех озер, что лежали в заснеженных подножиях Излома. Они холоднее самой Бездны, и в них дрожит белое золото ее волос, как снежные шапки гор отражаются в тех озерах. Их заволокло пеленой — она отключалась. Маар шумно выдохнул через ноздри. Он качнулся к ней и тут же остановился, призывая себя к разуму. Ему следовало бы немедленно, прямо сейчас занести нож и вонзить лезвие в ее сердце. Но вместо этого он смотрел на ее волосы, белыми ручьями струившиеся по столу, и в тонкие черты ее лица, искаженные страхом и изумлением. Он шагнул к ней, скомкал платье и одним рывком разодрал его с легкостью, как старую тряпку. Ассáру только поморщилась сквозь полусон — ей было больно. Еще один рывок, и платье лоскутами расстелилось по столу, оставляя ассáру обнаженной. Она застыла, как ледышка, да и в самом деле была вся белая, как снег, только синяки и кровоподтеки рисовали на ее теле уродливые узоры. Маар помнил, что должен был сжечь яд, но не спешил, иначе она обретет силу и воспользуется своими чарами. Или она уже ими воспользовалась.

Проклятая ассáру!

Он снял перчатки, положил ладонь на ее грудь с розовым тугим бутоном соска. Такая нежная кожа. Истана не пошевелилась, хотя никак не хотела проваливаться в сон, боролась с чарами. Маар смял ее грудь в ладони. Упругая, с сочным и бархатными сосками, хотелось прильнуть губами к ним, прихватить зубами, словно спелую ягоду, ощутить на языке ее пьянящий сладостью сок. Член болезненно вздрогнул при этой мысли. Его повело от запаха, источаемого ее сосками, он сжал грудь сильнее, втягивая жадно ее аромат. Ему следовало бы остановиться, но он не мог. Маар высвободил ее грудь и скользнул по плоскому животу вниз, туда, где золотились завитки светлых волос. И даже немного пожалел, что усыпил Истану, ему хотелось ласкать ее и смотреть в ее голубые глаза, видеть ее желание или ненависть, что угодно. Огладив нежный пушок, до судороги в пальцах, он обошел стол, смял ее бедра, раздвигая колени в стороны. Ее ноги были стройными и крепкими, с тугими икрами и тонкими щиколотками. Она была рождена для любви, хотелось брать ее без конца, раз за разом.