Лаванда для отца-одиночки (СИ) - Кальк Салма Страница 36

— Что ж, есть некоторое знакомство с предметом, я уже должен быть рад, понимаю, — усмехнулся господин Триплен. — Отметка «достаточно». И начинай уже заниматься, как следует, ты умеешь. Пора.

Дальше о том же самом, только с кучей деталей рассказывала Пилар — и у неё вышло лучше.

— Ты вообще как, живая? — спросил шёпотом Фред.

— Да, отлежалась. Но поверишь, было хреново, — так же шёпотом ответила Юма.

— Поверю, со мной один раз было, но я из отцовской бутылки тогда отхлебнул. Не знал, каково это, мелкий был. С тех пор осторожничаю.

— Ни фига себе! Нет, со мной такого не случалось!

— А что твой отец?

— Да сказал, что надо было не забывать есть и не мешать всё подряд, — вздохнула она.

До сих пор было неловко. Вот точно, мама бы ей за такой косяк до Рождества не разрешила гулять, только в школу и обратно по часам и как бы не под конвоем. А папа просто поглядывает внимательно, будто не знает, чего ещё от неё ждать. Или наоборот, знает, и видит на три шага вперёд.

И за платьем к балу они вчера не съездили, ясное дело.

Вчера она весь день была слабая и дохлая, и голова болела, стоило только резко пошевелиться. И уж конечно, до уроков дело не дошло.

А Фред ей написал днём, спрашивал — как она. Он-то остался у брата, и Стеф тоже, и кто-то из гостей, и все они интересовались — как она там. Пришлось взять зеркало и показаться — как она там. Ещё взяла Трофея и посадила на колени — вот она я, вот наш кот, он меня лечит, он и госпожа Лаванда. А в зеркале внезапно оказались не только Фред и Стеф, а их старший брат, и его девушка, и ещё двое парней, что были на вечеринке, и все они радовались, показывали ей большие пальцы и велели держаться, всё будет хорошо. Ну и приходить ещё, вот так. Значит, происшествие с ней никого там не напугало.

Ладно, проехали. Только пускай на других предметах не спрашивают, да?

Но увы, не прокатило. Сначала математика — решать-решать. Но решать Юма умеет в любом, наверное, состоянии, вышла да решила, ничего особенного. А потом настала биология.

Биологичка госпожа Шу и в хорошие-то дни докапывается до всех без разбора, от неё прилетает и старосте Адельке, и Жаку де ла Мотту, и Пилар, и Фанни, и Марилинн, а они все отличники. Из всех учителей она самая, наверное, старая, и считает, что все ученики должны себя вести, как в институте благородных девиц, а отвечать — как профессора в Академии. Сегодня же госпожа Шу настроилась проехаться по всем прочим, кто не отличник, и спрашивала что-то там про клетки, их строение и ещё какую-то столь же далёкую от жизни ерунду, которую, конечно, нужно было вчера просто прочитать, но Юма не вспомнила.

Правда, госпожа Шу сначала вцепилась в Луи Тьерселена. Он никогда не был отличником, если его не трогали — сам рта никогда не раскрывал, а факультативы у него отдельно от всех прочих, потому что некромант. И он тоже не очень-то смог рассказать о тех самых клетках.

— Господин Тьерселен, — проскрипела она, — так дальше продолжаться не может. Вам следует известить ваших родителей, что я желаю с ними беседовать, желательно завтра же. Возможно, они забыли, что у них есть сын, или просто не считают нужным его контролировать, а вас необходимо контролировать, потому что сами вы не способны ни к чему!

— Они не придут завтра, они в отъезде по делам, — буркнул Луи. — Максимум сестра.

— Зачем мне ваша сестра? Она что, несёт за вас ответственность? Она что, будет контролировать вашу учёбу? Скажите, на факультативах по магическим дисциплинам вы тоже неуспевающий?

— Не ваше дело, — снова буркнул Луи.

И зря он это сказал, потому что госпожа Шу как разорётся, что очень даже её, потому что это её урок, а его дело — готовиться и отвечать. А раз не готов — то пускай молчит и не позорится.

Как-то на взгляд Юмы это было слишком. И когда Луи сгрёб тетрадь и ручку в рюкзак и молча вышел, она его отлично понимала. Госпожа Шу попробовала покричать вслед что-то вроде «я вас не отпускала», но он всё равно ушёл.

— Госпожа Жервез, тот же вопрос, — госпожа Шу смотрела прямо на Юму.

Вот не везёт-то!

— Я не могу ответить, госпожа Шу. Прошу прощения. Готова исправить и отработать.

— И что же помешало вам подготовиться? Личные дела? Шопинг и молодые люди? Или что там у вас есть?

Юма очень хотела сказать ей, что болела с похмелья, но всё же промолчала.

— Я желаю видеть вашу мать! Ваш отец уже бывал в школе, и никакого толку от того не было!

Юма хрюкнула от неожиданности.

— Она в Новой Массилии, и никак сюда не попадёт. Или придёт мой отец, или никто не придёт.

— Вы не слышали меня? Я не вижу смысла разговаривать с вашим отцом, очевидно, он не имеет на вас никакого влияния. И мне нужен тот человек, который такое влияние имеет.

Юма плюнула, тоже сгребла со стола всё, что разложила, подхватила рюкзак и была такова. Кажется, хуже уже не будет.

23.2

23.2

Луи встретился ей за углом. Он сидел на подоконнике и смотрел в телефон.

— Пошли отсюда, а то она сейчас как выскочит да как заорет, — сказала она.

— Куда? — не понял он.

— Есть хорошее место, — кивнула она. — Там не найдут. Туда никто не ходит, и мы этим пользуемся.

Луи осмотрел Юму с явным подозрением.

— Ладно, показывай, что у вас там. Это то самое место, где вы скрываетесь, что вас не могут найти?

— А нас не могут найти? — изумилась Юма.

— Бывает, — усмехнулся Луи.

На деревянной лестнице было тихо и пусто. Юма проверила рюкзак, нашла яблоко и сунула Луи.

— На, держи. Тебе влетит дома?

— Не знаю. Если она не докопается до родителей, то нет.

— А сестра?

— Она нормальная. Она говорит, что неудовлетворительные отметки — не самое большое несчастье в жизни, хоть и заставляет меня делать домашку.

— Вот и хорошо.

Фред пришёл к ним минут через десять.

— Ты тоже, да? Держи, — и ему досталось яблоко.

— Да она охренела, ещё и мелкого приплела, что мы оба тупые и не учимся. Это она ещё Тони не знает, а то б сказала, что мы все трое дураки. А он уже в Академии крутой стал, в школе-то тоже так себе учился.

На перемене пришёл Стеф, осторожно их оглядел.

— О, ни фига вы собрались уже. Смотрите, это Лю, — он вытащил из-за угла за руку мелкую заплаканную девчонку. — До неё наши дуры докопались, я спас.

Ну как мелкую — наверное, одноклассницу.

— Молодец, держите, — Стеф тоже получил яблоко, и девочка Лю.

Яблоки на этом закончились, но это не самая же большая беда в жизни, так?

Следующим уроком была химия, и вскоре после начала в класс вошла госпожа Бойд. Хищно оглядела всех, потом обратилась к госпоже Миль.

— Могу я забрать на несколько минут Жервез, Долле и Тьерселена?

— Только верните потом, они мне тоже нужны, — усмехнулась госпожа Миль, крупная и добродушная.

Пришлось подниматься и выходить. И было понятно, о чём вообще речь и откуда ветер.

— Ну что, дорогие, зачем вы все рассорились с госпожой Шу?

— А чего она? — спросила Юма, потому что парни смотрели мимо и молчали. — Ну подумаешь, не приготовились один раз, не конец же света. Мы все сказали, что готовы отработать и не спорили насчёт того, что неправы.

— А она известила меня, что собирается беседовать с госпожой Тампет о том, что вы трое систематически не готовитесь к занятиям и не сможете сдать экзамены летом, потому что не будете ничего знать.

— Она загнула, — тихо сказал Фред.

— Фред хотел сказать, что госпожа Шу преувеличивает, — громко сказала Эжени. — Мы не имеем ничего против неё лично, и не говорим ничего, а почему она прицепилась сначала к Луи по поводу родителей, потом ко мне из-за мамы, а потом к Фреду из-за брата? Какое её дело вообще? Она даже не сказала, когда приходить отрабатывать. Мы бы пришли, так ведь? — оглядела парней, те покивали.

— Хорошо, я поняла, — кивнула госпожа Бойд. — Но вы согласны, что тему нужно выучить и сдать?