Джанин Фрост - Дважды соблазненный Страница 38

Его голос сорвался на последнем слове. Я взяла его за руку, радуясь, что мои новые перчатки не позволяет мне ударить его током.

– А потом ты позвонил Владу, – закончила я, с долей колкости к себе.

Марти испустил хмыканье.

– Он не воспринял это известие хорошо. Заставил меня узнать, куда они отправят тела, а затем вскочил на самолет. Я говорил ему, что от тебя осталось не так много, чтобы тебя можно было поднять, но он не хотел меня слушать.

– Поднять? – повторила я, как меня осенило понимание. Упырей делали из людей пивших кровь вампира, человека сначала убивали и затем соединяли их сердце с сердцем Вурдалака. Поскольку я была на регулярной диете из крови вампира, и Влад знал, что я какое-то время была огнеупорной, он знал, что такое преобразование возможно, если конечно взрыв не разорвал меня на куски…

Вот, что он делал в морге, когда я связалась с ним во сне! Он не хотел увидеть мое тело, чтобы погоревать или позлорадствовать, как я подумала. Он отправился туда, чтобы вернуть меня.

– Превратить тебя в гуля, – сказал Марти, не зная, что я его поняла. Он пожал плечами. – Ты бы выглядела точно также, но тебе бы часто пришлось, есть кое-что другое, другое белое мясо.

Я еще не оправилась от этого открытия. Что если Владу стало известно, как только он увидел мои кости, что я все еще жива? Или он не понял этого, пока не «услышал», как я шпионила за ним? И самый главный вопрос: Почему его волновало это настолько, что он уехал за границу и бросился в морг, дабы поднять меня из мертвых, но действовал столь равнодушно, когда я покинула его?

– Ты выглядишь бледной, Лейла. Я пойду, дам тебе немного отдохнуть.

Это я услышала, но все, что он говорил до этого, было потеряно.

– Я спала в течение трех дней, не думаю, что от этого можно устать.

Однако я устала. Тем не менее, у меня было пару дел, которые нужно было сделать в первую очередь.

– Ты не мог бы найти моего отца и Гретхен? Влад отослал их, но теперь я смогу справиться с их сердцебиением.

И их голосами. Я до сих пор помнила, как прозвучал тот крик, словно я слышала его прямо сейчас.

– Конечно. – Затем Марти прочистил горло. – Ты должна знать еще кое-что. Когда ты потеряла слишком много крови, твое сердце остановилось, и Влад воткнул трубки в твои артерии и наполнил тебя своей кровью. Затем он схватил дефибриллятор, пытался вернуть твое сердце к жизни. Если бы это не сработало, ты бы очнулась нежитью, и твой отец ничего не смог бы сделать, чтобы остановить его.

Я закрыла глаза. Так вот из-за чего была та ругань, что я слышала в полубессознательном состоянии? Я верну тебя назад с помощью любых необходимых средств, сказал Влад, и, видимо, он имел в виду именно это.

Значит, я заботила его гораздо больше, чем он мог признать.

Была ли у нас еще надежда?

Глава 24

Доктор Наталия Романова была врачом в доме Влада, и в отличие от других членов его клана, она, возможно, не была самой лучшей из них. Когда я в шутку спросила ее, не была ли я ее первым пациентом в этом году – предположив, что в доме, где в основном обитают вампиры, врача зовут не часто – Наталья ответила, что она следит за всеми людьми Влада, дабы те были достаточно здоровыми, чтобы накормить их, и она также помогала в пытках, поскольку была экспертом в нервно-мышечных манипуляциях.

Ну, я же сама об этом спросила.

Когда она ушла, вернулись мой отец и Гретхен. Я извинилась перед ними за влияние Влада на их разум, чтобы они ушли, что не очень-то смягчило моего отца. Гретхен, как ни странно, казалось, была скорее очарована этим, чем рассержена.

– Я не хотела уходить, но ноги, словно сами вывели меня из комнаты. Он мог заставить меня сделать хоть что, разве нет?

– Да, – сказала я, ненавидя то, что мой ответ ужесточил черты моего отца, словно он проглотил матовое стекло.

Затем он пробормотал что-то себе под нос, что без моих новых супер чувств, я бы никогда не услышала.

– Нет, он не использовал контроль сознания надо мной. Во-первых, кровь вампира, которую я пью, дает мне иммунитет к этому. Во-вторых, если бы он это сделал, мы бы не расстались, потому что он мог бы просто заставить меня поверить, что я была рада тому, что было между нами.

Мой отец взглянул на меня, подозрение сменилось на выражение неверия на его лице.

– То, что ты услышала меня, доказывает, насколько опасен этот мужчина для тебя. Он меняет тебя в нечто нечеловеческое. Оставить его было самым умным решением из всех, которые ты когда-либо делала.

Гретхен пожала плечами.

– Увидев, как он действовал, когда она чуть не умерла, я начинаю понимать, почему она с ним, – затем ее голос стал жестче. – И, правда, Лейла. Это уже во второй раз.

Я закрыла глаза, меня охватило чувство вины. Да, это был второй раз, когда Гретхен увидела меня балансирующей на краю смерти, но в отличие от моей попытки самоубийства в шестнадцать лет, этот был несчастным случаем. Не то чтобы это оставило менее эмоциональные рубцы. Во многих отношениях, авария линии электропередач провела Гретхен через столько адских дней, как и меня, только ее не наградили случайной льготой.

– Я сожалею, – сказала я, открывая глаза.

Она еще раз пожала плечами, словно это не имело значения.

– У твоего парня добавиться счет за мою терапию.

– Ты не примешь ничего от него, и он больше не ее парень.

Мой отец использовал свой голос подполковника. Обычно он приводил Гретхен в мгновенное повиновение, но в этот раз все было иначе.

– Я возьму их, и если он не ее бой-френд, то кому-то надо бы сообщить ему об этом. Ты сам видел, как он волновался, когда она чуть не умерла. И даже тогда он продолжал бороться за нее, пока она не очнулась.

– Влад был здесь целых три дня? – я была в шоке.

Она кивнула.

– Прям, как одна из его каменных горгульи.

Мой отец взглянул на Гретхен так, что если бы она была кем-нибудь другим, клянусь, это могло бы послужить прелюдией к удару.

– Достаточно, – выдавил он.

– Нет, это не так, – сказала я резко. – Ты не имеешь права утихомиривать ее только потому, что тебе не нравится правда. Не смотря на проблемы у нас с Владом, даже в самом худшем случае он остается верным другом, спасшим мою жизнь, твою и Гретхен больше чем один раз, как говорила мама, если ты не можешь сказать ничего хорошего…

Затем я заткнулась, моя угрюмость исчезла.

Отец вскочил, его губы сжались в тонкую, тонкую линию, когда он захромал к двери.

– Рад, что тебе лучше, но я не хочу, чтобы твоя сестра попала в преисподнюю из ходячих мертвецов, и не важно, как это называется, на самом деле это именно она.