Пушкин, кружка, два ствола - Юлия Стешенко Страница 38

— Ты можешь узнать, что происходит в особняке Костянова? Или одноклассники уже закончились?

— Да не одноклассниками мы были! Просто в одной школе учились. Бугаев, слава богу, свалил от греха подальше, но я попробую знакомых поискать, позадаю вопросики. Надеюсь, никто из охранников меня шефу не ввалит. Не хотелось бы привлекать внимание повелителя мертвых. Даже если причина этого внимания — избыточное любопытство.

Чмокнув на прощание Дину в нос, Сумароков бесшумно выскользнул за дверь. И очень вовремя — через пять минут загрохотал звонок, и разверзлись хляби небесные. Галдящий и мельтешащий поток школьников затопил коридоры. Дина подошла к окну и увидела, как потрепанная «нива» неспешно выкатывается за ворота. На мгновение Сумароков притормозил, высунулся и помахал рукой. Дина помахала в ответ.

Значит, милая блондиночка Изотова действительно не первая. А как минимум пятая. Это при условии, что кощей использовал схему только для пошагового захвата «Никаголда». Интересно, владельцы компании пытались наехать на провинциального ювелира Костянова? Если пытались — их ждал нехеровый сюрприз.

Но то ли еще будет, ребятушки! То ли еще будет.

Дина потрясла головой, плеснула в ладонь холодной воды из баклажки и обтерла пылающее лицо. Приближался час Х. Нужно было еще раз прогнать план лекции для старшеклассников, проверить ссылки на строфы и разложить уже чертовы конфеты. Эпопея с призами начала утомлять, но поворачивать назад было поздно.

Сопя и беззвучно матерясь, Дина сдвинула столы и расстелила дешевую клеенчатую скатерть. Выставив в центр позаимствованное у Марии Степановны расписное блюдо, Дина выложила на него горку разнообразных батончиков. Накануне она заявилась в местный типа-супермаркет и сгребла с полок все, что увидела — начиная со «Сникерсов» и заканчивая «Аленушкой с топленым молоком». Чайник уже начал озабоченно гудеть — и, словно услышав его, в библиотеку заглянул Маркушев.

— Добрый день, ДинМаратовна! — бодро отрапортовал он и промаршировал к столу. За ним цепочкой потянулись остальные, прямо на ходу вытаскивая из рюкзаков «Онегина».

— Ну что, Гриша, попробовал прочитать первую главу? — поощрительно улыбнулась Дина.

— Я? Э-э-э-э… Да. Попробовал… — вид у Маркушева сделался вороватый, как у кота, только что стянувшего с тарелки кусок колбасы.

— И в чем проблема? Попробовал и сразу бросил?

— Нет! Я читал. Правда, читал. Всю первую главу. Только… нихрена не понял, — Маркушев тоскливо покосился на батончики.

— Кто еще пробовал читать?

Над столом взлетели все те же две руки — Маша и Алина. Поколебавшись, к ним присоединился и Андрей Бондарь — крупный широколицый мальчик, повадками напоминающий сонного сенбернара.

— И как? Поняли что-нибудь? Есть мысли насчет Онегина?

— Онегин — поверхностный и легкомысленный человек, повеса и франт, — звонким пионерским голосом отчеканила Маша.

— Это ты учебник цитируешь? — изогнула бровь Дина.

— Ну… да. Но я согласна! Онегин действительно то на обедах, то на балах. И девушек одну за другой соблазняет.

— Нормально мужик живет, — с явственной завистью вздохнул Маркушев. — На расслабоне…

— А я не согласна, — вздернула точеный носик Алина. — Онегин разбирался в экономике. Значит, уже не дурак.

— Действительно, — одобрительно кивнула Дина. — Онегин прочитал Адама Смита. «Исследование о природе и причинах богатства народов» было издано в 1776 году, для современников Пушкина это был революционный и невероятно модный труд. Кстати. Когда вам начнут рассказывать про невидимую руку рынка, которая все порешает — вспомните, что этой концепции две с половиной сотни лет. За это время рука заплесневела и начала сильно попахивать. Прошу прощения, я отвлеклась от темы. Онегин действительно одолел сугубо экономический труд. И это говорит в его пользу. Андрей? Что ты думаешь по поводу Онегина?

— Я? — растерянно моргнул Андрей. — Я… Ну… Нормальный Онегин. Люди его умным считали.

— Да. Женя действительно умел произвести впечатление, если имел такое желание. Что-нибудь еще? Идеи, комментарии, предложения?

Подростки подавленно молчали.

— Нет? Тогда переходим к объявлению победителей. Задание действительно было очень сложным, продраться через текст двухсотлетней давности — это не шутки. Поэтому… Маша — первое место. Ты не просто прочитала заданное, но и использовала дополнительную литературу.

— Да это же просто учебник! — возмутился Маркушев.

— А учебник что, не литература? Учебник можно и нужно использовать. Просто не надо им ограничиваться. В суде ведь не выслушивают только одного свидетеля, высказаться должны все. Значит, первое место — Маша. Второе — Алина. Ты заметила важный нюанс и нашла ему объяснение. Отличная работа.

Алина довольно зарделась.

— Третье место — конечно, Андрей, — продолжила Дина. — Ты подметил важную черту характера персонажа. Ну и поощрительный приз — Гриша Маркушев. За то, что все-таки попытался. Разбирайте шоколадки — какая кому больше нравится.

Пока призеры тщательно изучали ассортимент батончиков, Дина медленно помешивала кофе и собиралась с мыслями.

— Как я уже сказала, задание было очень сложным. Для человека, от истории и литературы далекого, «Евгений Онегин» не самая легкая книга. И не самая понятная. Видите ли, в чем проблема… — Дина встала, опираясь на стул. Подростки, азартно разворачивающие конфеты, подняли на нее глаза. — Наша жизнь меняется. В глобальном смысле. Изменяется реальность вокруг нас, мир становится другим. Мы считаем его нормальным, естественным, пожалуй, даже единственно возможным. Но это ведь не так! В прошлом люди жили иначе, их окружала другая реальность, и чем дальше во тьму веков — тем больше отличий. Мария Степановна говорила вам, что «Евгений Онегин» — это энциклопедия русской жизни? Ну вот это вот она и имела в виду! В девятнадцатом веке «Ютуба» не было. Нельзя увидеть, как развлекались люди того времени, как принимали гостей, что ели и где гуляли. Увидеть нельзя — а прочитать можно. В «Евгении Онегине». Ну вот, скажем, фрагмент, в котором Онегин посещает театр. «Все хлопает. Онегин входит, идет меж кресел по ногам, двойной лорнет, скосясь, наводит на ложи незнакомых дам» — по памяти процитировала Дина. — Девятнадцатый век, галантные джентльмены и дамы в роскошных платьях… Как вы думаете, почему Онегин идет по ногам?

Подростки на несколько секунд притихли, погрузившись в задумчивость.

— Да хамло он! — первой вынесла вердикт Алина. — Хоть и в девятнадцатом веке, а хамло!

— Не без этого. В личном общении Женечка та еще сволочь. Но есть нюанс. Во времена Пушкина дамы мест в зале не занимали. Они могли быть только в ложах — куда,