Бек Макмастер - Моя блестящая леди (ЛП) Страница 40

Тени промелькнули в ее глазах, а потом исчезли. Она смотрела на него, будто видя насквозь.

— Пуговица, милорд. Такова плата.

Чтобы понять, о чем речь, ушло больше времени, чем следовало. Линч покраснел и пригвоздил ее взглядом.

Роза отпила еще немного чая. Терпеливо. Спокойно. Бросая вызов.

Если он хочет узнать о ней больше, придется сыграть по ее правилам, даже если это самая большая ошибка в мире.

«Я могу управлять ситуацией».

Линч резко кивнул и взялся за верхнюю пуговицу брюк. Его куртка была достаточно длинной, чтобы пристойно прикрывать все необходимое, хотя о пристойности в этой комнате уже давно позабыли.

Но даже одна расстегнутая пуговица показалась Линчу первым шагом к виселице. Зрение снова поплыло, замерев на грани серых тонов и цвета, тело напряглось до предела. Он схватил кувшин и плеснул себе бладвейна — все что угодно, лишь бы прийти в себя.

— Тогда как вы стали голубокровным, если вам отказали в ритуале? — спросила Роза.

— Это была идея Алистера. Он сказал, что чувствует себя виноватым за случившееся, и предложил мне план. Мол, инфицирует меня своей кровью, и мы оба станем голубокровными и свободными от отцовского влияния.

— Какой любопытный выбор слов, — пробормотала она. — «Он сказал, что чувствует себя виноватым…»

— Тоже всегда задавался этим вопросом. Идти против указа Совета было глупостью, и я это знал.

— Но?..

— В ту ночь ко мне пришла Аннабель и открыто призналась… в своих чувствах ко мне. Мы могли соединиться, только если бы я стал голубокровным. Ее отец никогда бы не позволил ей заключить контракт консорта с человеком.

— Думаете, они сговорились?

— Полагаю, герцог хотел знать наверняка, что я никогда не свергну его сына. Произошедшее со мной было необычным и вызвало споры в Совете. Став грязнокровным, я лишился всех претензий на титул.

Роза задумчиво потягивала чай.

— Таким образом, Аннабель стала герцогиней, Алистер остался наследником — скорее в угоду отцу, чем по принуждению, — ну а властный герцог получил все, что хотел. Они очень ловко загнали вас в ловушку.

— Да, полагаю, так оно и было.

Она сдвинула брови:

— Вы выглядите столь спокойным. Я была бы в ярости.

— И к чему хорошему это бы привело? Я любил Аннабель, неважно, лгала она мне или нет. Мне не хотелось причинять вред ей или Алистеру. Вы верно оценили его отца. На самом деле Алистер получил то, что заслужил — ему пришлось жить с этим монстром.

По-прежнему хмурясь, Роза опустила глаза:

— Вы — намного лучше меня.

— Я видел месть, Роза. Во всех ее проявлениях. Я выуживал тела из Темзы и арестовывал истеричных жен или мужей. Месть холодна и одинока, она разъедает человека, пока в нем не останется ничего, кроме горечи и пепла. И всегда задевает больше людей, чем следует. — Линч поскреб подбородок. — Не знаю, был ли я зол. Оскорблен — да. Растерян, испуган. Я даже готов признаться, что смутно мечтал о мести герцогу, хотя и не предпринимал никаких действий. — Он глубоко вздохнул. — Мой отец был жестоким человеком, и я вошел в этот мир… как в помойную яму амбиций и постоянной лжи. Когда же покинул Башню из слоновой кости в том, в чем стоял, лишь примерно представляя, что делать дальше, то впервые в жизни почувствовал себя свободным. Я мог стать кем угодно и бороться за хоть какое-то правосудие в этом мире.

Роза уставилась на него, позабыв про чашку в руках.

— А теперь, — продолжил Линч, отклоняясь на спинку стула. — Думаю, вы должны мне несколько пуговок. Точнее три, раз уж задали три прямых вопроса. — Он хищно улыбнулся, позволяя взгляду скользнуть по краешку такой манящей камизы. — Если продолжите в том же духе, то окажетесь полуобнажены…

Глава 11

— Я передумал. Не хочу пуговицы, лучше крючки.

— Крючки?

Корсет. Розалинда застыла.

— Крючки, — твердо повторил Линч.

— А вы играете по-крупному, сэр, — выдохнула она.

Невероятно, что он пошел на такое. Какого черта она когда-либо считала его бесстрастным?

И зачем, дьявол побери, начала эту игру?

«Если вы начнете игру… я ее закончу».

По телу побежали мурашки. Розалинда в жизни не испытывала такого волнения.

«Что ты творишь?»

Он голубокровный. Но ее представление о враге начало рушиться. Она не могла смотреть на этого мужчину, который редко улыбался и жестко контролировал свою жажду, и относиться к нему так же, как к другим. Линч совершенно не походил на представителей Эшелона.

Будто по собственной воле пальцы скользнули к первому крючку корсета. Затем ко второму и третьему. С тихим шелестом кружева разошлись, и открылась бледно-розовая, почти белоснежная кожа. Корсет приподнимал упругую грудь, едва ее сдерживая. Роза ступила на опасную дорожку, но безрассудство толкало ее все дальше. Она не могла собой управлять. И так отчаянно хотела Линча, что бедра покрылись влагой.

— Моя очередь, — сказал он, поерзав в кресле. — Как вы познакомились с мужем?

Словно ушат холодной воды в лицо. Чувство вины — замечательный способ держать в узде основные инстинкты.

— Натаниэль работал в «Лондонском стандарте». Он писал статью, касающуюся одного из моих прежних работодателей, и пригласил меня на ужин. Мы поженились неделю спустя по специальной лицензии.

— Как импульсивно.

— Почему вас так интересует мой муж?

Линч не ответил; однако Розалинда увидела в его глазах правду, и сердце екнуло. Он хотел ее и не только в постели. Линч смягчился, Роза стала ему небезразлична. Однако вместо радости она застыла и, задыхаясь, уставилась на него.

Розалинда позабыла одно из основных правил манипулирования: никогда не привязывайся к своему противнику. Она балансировала на краю обрыва. При таком напоре невозможно остаться безразличной.

«Я справлюсь». Она поджала губы.

— Как я понимаю, с меня еще одна пуговица, — вырвал ее из ступора Линч.

Он опустил руки, и Роза жадно проследила за его движением.

«Сосредоточься. Ты тут не просто так, черт побери!»

— Моя очередь, — сказала Роза и вздохнула так, что грудь приподнялась, приковав внимание серых глаз.

— В самом деле.

Розалинда облизнула губы:

— Вы сказали, что охотитесь за гуманистами, сэр. Кого-то уже поймали?

Хоть Линч и пялился на ее грудь, но тут же посмотрел в глаза, и Роза засомневалась, не зашла ли слишком далеко. Такой мужчина не мог полностью окунуться в ее очарование. Забыться на мгновение — да, но дать себя одурачить? Вот уж нет.

— Парочку.

Проклятие. Под таким взглядом невозможно просить большего. Но по крайней мере ответ дарил надежду. Улыбнувшись, Роза расстегнула еще крючок. Из-под кружева стали видны соски.