Маринкина башня - Мира Форст Страница 41

Вот опять, — размышляла Агнеша, — как Янушу удается так остро чувствовать все, что с ней связано? Роман Ружинский доставал ее изрядно и делал это очень тонко и хитро. Попросту играл с Агнешей в кошки-мышки. Князь никогда не задевал ее в присутствии других, казался равнодушным. Но стоило Агнеше оказаться где-нибудь одной, он тотчас возникал рядом. Как будто специально следил. Пока ей удавалось отбиваться от его назойливых приставаний, но она видела, как гетман раззадоривается и боялась, что в какой-то миг он насильно сломает ее оборону. Но и Янушу с Алешкой сказать не могла. Литовский князь пользовался в лагере большим авторитетом, был скор на расправу и частенько вершил самосуд. Если она пожалуется брату или любимому, они в стороне не останутся и тогда, Агнеша не сомневалась, Ружинский найдет способ их убить.

Особенно свирепствовал гетман в дни военных неудач. Напивался и искал на ком выместить зло. Иногда от его рукоприкладства страдал и царек Дмитрий.

Тряпка, — думала об этом Дмитрии Агнеша. — Даже подчиненные его не уважают. Хорошо, что он никогда не сядет на Московский трон.

Польский король уже ступил на русскую землю и стоял под Смоленском.

— Дмитрий задолжал войску денег, — сообщил пан Юрий Мнишек, когда дождливым октябрьским вечерком уже привычной компанией собрались в его шатре. — Ему служит немало поляков. И они в раздумьях, поддерживать дальше царя Дмитрия и царицу Марину, чтобы получить жалованье после взятия Москвы или бежать к более платежеспособному королю.

— Москву еще надо завоевать, — усмехнулся Станислав. — И тут я уже склонен согласиться с Агнес — самозваного Дмитрия в столицу не пустят.

— А значит, заслуженной награды не будет, и польским солдатам разумно идти к Сигизмунду. Нам надо бежать с ними, будет шанс отбиться от преследования, — решил пан Юрий.

— Среди солдат может обнаружиться предатель, — высказался Ворон. — За мелкую монету выложит замысел о побеге Ружинскому, и вашу семью еще более стеречь начнут.

— Тоже верно, — согласился воевода. — Попробуем ни с кем не договариваться, а аккуратно выяснить, когда наши соотечественники соберутся бежать из лагеря и присоединиться к ним в самую последнюю минуту.

Но ничего выяснять не пришлось. Слишком быстро закрутились последующие события, которые в очередной раз развели дороги Марины и Агнеши.

Армия Дмитрия терпела поражение за поражением. Неудачная осада и штурм Троице-Сергиева монастыря, кровопролитные бои под Александровской слободой и неожиданное бегство самого Дмитрия в Калугу.

— Почему именно в Калугу? — удивлялся Алексей.

— Вот же, скотина! — ругался Станислав. — Бросил жену в военном лагере, среди грубой и разнузданной толпы мужчин.

— Я знаю, почему он в Калугу отправился, — сказала Марина. — Этот город на его стороне, там стоит большой отряд казаков, почти две тысячи человек. Дмитрий показывал мне письмо их атамана Заруцкого. Казаки готовы помогать ему дальше. А здесь он опасался за свою жизнь и хотел избавиться от власти над ним Ружинского.

— Но тебя-то почему бросил? — не мог поверить Станислав.

Марина промолчала, а Агнеша заметила, как напряжена была ее подруга и сильно расстроена. Неужели успела привязаться к Дмитрию?

Через несколько дней служанка Марины доложила пану Юрию, что принесла царице завтрак, но той не оказалось в шатре.

— На ее постели конверт лежал. Подписан — «Моему отцу», — отдала девушка письмо воеводе.

Пан Юрий сначала сам прочел послание дочери, затем зачитал вслух для остальной компании.

«Папенька, прости, что бросаю тебя и Станислава. Но я вынуждена последовать за Дмитрием в Калугу. Не из-за любви к нему. Он кое-что украл у меня. Эта вещь для меня бесценна, и я не могу позволить Дмитрию распоряжаться ею. Я раздобыла мужской гусарский костюм, подкупила одного из солдат. Сегодня его назначили в караул, и он поможет мне бежать.»

— Скорее всего, письмо уже прочли до нас, и в лагере знают о бегстве Марины, — предположил Януш.

— С чего ты так решил? — удивился Алексей, который очень сдружился с Янушем и Станиславом.

— У служанки дрожали руки, когда она конверт передавала. К тому же, эта девчонка греет постель гетмана. Нетрудно догадаться, — объяснил Ворон. — Сейчас сюда штаб Дмитрия явится во главе с Ружинским.

Так и случилось. Не прошло и десяти минут, как на пороге шатра Мнишека объявился глава тушинского войска.

— Сбежала Маринка? — усмехнулся он. — Надо же, не устерегли Дмитрия, а теперь и девку его. Ловко она с мужским костюмом придумала. Вы, Юрий, и ты, Станислав, отныне живете в одном шатре, без охраны ни шагу.

— Мы-то вам зачем? — возмутился воевода.

— Как зачем? Пока вы здесь, в лагере, для всех, включая наших врагов, Дмитрий уехал в Калугу по делам. Не первый же раз он посещает дружественные города. И в Ярославле был, и в Вологде. Маринка за ним поехала? Так соскучился он по ней, — засмеялся князь, — вот и вызвал к себе. А отец нашей царевны, как и ее брат, спокойно на месте сидят. Все решат, что не бегство это, а план стратегический.

— Согласен. Доля разума в твоих словах, гетман, есть, — признал пан Юрий Мнишек.

— Кто-нибудь знает, что мог такого Дмитрий у моей дочери украсть, что она за ним в погоню кинулась? — спросил он, когда Ружинский с приспешниками покинули его шатер.

— Я догадываюсь, — ответила Агнеша. — Подарок князя Корыбут-Збаражского — жемчужный кораблик, плывущий по серебряным волнам. Марина его очень берегла.

Почти весь день Алексей и Агнеша помогали Станиславу перебираться из их общего шатра к его отцу. Януш куда-то уехал.

— Не волнуйся обо мне. Я вечером вернусь, — поцеловал он Агнешу в щеку. — У меня встреча на сегодня назначена в деревне Городище.

Агнеша боялась оставаться без него, но раз он не звал ее с собой, значит, так надо.

— Алеш, тебе не пора домой? — спросила она брата после того, как с переездом Станислава было покончено. — Найдем подходящую дверь, и я тебя обратно выведу. Нам ведь никто лагерь не запрещает покидать, только Мнишекам.

— А сама здесь останешься?

— Конечно. Прижилась я уже тут, как будто и не было у меня другого дома. Без Януша не смогу я уже жить. Понимаешь, любовь между нами сильная.

— Это я