Наследники Шамаша. Тени и пыль - Alexandra Catherine Страница 42

Вздохнув поглубже, Ишмерай рассказала дедушке Бейну обо всем, начав с того самого злополучного утра, когда они с Марком и Акилом без разрешения покинули дом и отправились на охоту, закончив крайне неприятным разговором с герцогом, после которого она вылезла из окна и спустилась вниз по верёвке.

Ишмерай рассказала все, нисколько не умоляя своей вины. Лишь об одном она сочла нужным умолчать: о том, что опасения герцога по поводу Марка Вальдеборга были небеспочвенны — принц в самом деле позволил себе поцеловать её.

Немного подумав, целитель пробормотал:

— Твоего отца не переделаешь. Гаспару придётся в сотни раз хуже, чем тебе. Но что сказала тебе мать?

— Она пыталась защитить меня, — честно ответила Ишмерай. — Но батюшка так неистовствовал, что пригрозил отречься от меня.

Дедушка Бейн вздохнул и выдал:

— Вот мерзавец!.. Как только я увидел его в первый раз, я тотчас понял, что парень не прост. Когда же он явился за твоей матерью просить у меня её руки, весь такой важный, расфуфыренный, с отрядом атийских головорезов, я осознал, что отдаю свою девочку не в те руки.

Ишмерай слабо улыбнулась и прошептала:

— Вы сидите в своей Кибельмиде, дедушка, и не видите, как они воркуют, когда думают, что их никто не видит! Я уверена, что они ругаются лишь для виду…

— Признаться, если бы Акме унеслась на охоту, я бы надавал по шее и ей, и её брату, — буркнул старый целитель; в своём длинном темно-коричневом с золотом домашнем халате он казался волшебником из старых сказок. — Но даже я не смог бы довести родную дочь до побега упрёками в бесчестии. Герцог Атии — настоящий тиран!

— Он не тиран… — прошептала Ишмерай, поникнув загудевшей головой.

Бейнардий Фронкс тяжело поднялся, медленно прошёлся по комнате, заглянул в окошко, повернулся к внучатой племяннице и тихо, строго, холодно проговорил:

— Ишмерай, твой побег ляжет тенью на твою честь, на честь твоей старшей сестры, к слову, незамужней, и всей твоей семьи. И тот факт, что ты дочь герцога, едва ли сыграет тебе на руку. Побег дочери служанки можно было бы скрыть, но не побег дочери герцога. К тому же, если этот герцог один из самых могущественных фигур в политике Карнеоласа. К счастью, ты сразу приехала ко мне, а не к принцу Марку. Поэтому я, быть может, смогу защитить тебя от всего мира, свидетельствуя в твою пользу.

— Я ни за что не поехала бы к Марку! — ощетинилась Ишмерай. — Дело вовсе не в нём. Я не бегаю за парнями! Если бы я осталась, герцог лишил бы меня того, к чему я стремилась несколько лет. Тебе известно, что такое мечта, дедушка Бейн, ты добивался её столько лет. Теперь ты всеми уважаемый Целитель с собственной больницей. Ты спас жизни тысячам. Не только в Кибельмиде, но и в Эрсавии. И даже в Нодриме. Тебе предложили пост главы Союза Целителей Архея! И ты все ещё думаешь над этим предложением.

— Речь не обо мне, — с раздражением отозвался Бейнардий Фронкс. — Я стар. Я прожил жизнь. Тебе только что исполнилось лишь шестнадцать. А ты ломаешь свою жизнь!

— Я хочу быть самостоятельной и свободной! — с чувством воскликнула Ишмерай, приподнявшись. — Я не желаю, чтобы моё имя стало лишь приставкой к моему супругу! И я не желаю всю жизнь оставаться «дочерью герцога». За этими именами никто не увидит меня. Я хочу, чтобы при упоминании Ишмерай Алистер Праций люди в первую очередь вспоминали обо мне, а не о моём отце. Я всегда была лишь «младшей дочерью герцога». «Ишмерай, папочка откроет перед тобой любые двери!». А как все годы моей учёбы все донимали меня мольбами рассказать о Ее Светлости Акме Алистер и Его Сиятельстве Лорене Рианоре, спасителях Архея! Мои одногруппники считали, что мне завышают оценки только потому что я — дочь герцога!

— Ты разбила сердце матери и подвергла себя смертельной опасность только чтобы сделать себе имя?.. — недовольно приподняв бровь, осведомился Бейнардий Фронкс.

— Это лишь одна из причин, — твёрдо заявила Ишмерай, тяжело сев в постели, будто приготовившись встать. — Дедушка, ты — мужчина, перед тобой распахнуты все двери. От того факта, что я женщина, меня не спасёт даже такое высокое положение моего отца. Хотя, — Ишмерай грустно усмехнулась, — полагаю, в скором времени мне придётся забыть, кто мой отец и кто моя мать. Я опозорила их. Они откажутся от меня.

— Ты так плохо думаешь о матери? — вздохнул дедушка Бейн, мрачно глядя на неё. — Я знаю Акме достаточно. Быть может, герцог и владеет её сердцем, но голова у неё своя. А уж репутация Владычицы Иркаллы куда весомее репутации герцога Атии.

— С твоей помощью, дедушка, или без неё я уеду в Сильван.

Бейнардий Фронкс громко усмехнулся и воскликнул:

— Экая она важная, поглядите-ка на неё! За оставшиеся полгода уже заплачено. Но, быть может, у тебя достаточно средств, чтобы оплатить обучение ещё за два года? Или у тебя есть деньги на то, чтобы содержать твой сильванский дом? Что скажешь ты о деньгах?

— Не все великие люди Архея были богаты.

Дедушка Бейн неприятно рассмеялся и воскликнул:

— Ты думаешь, что, как только войдёшь в университет, его глава примет тебя под его благословенную сень с распростёртыми объятиями? Думается мне, он был благосклонен к тебе, пока герцог хорошо платил за тебя. Даже если герцог не отречётся от тебя, ты не сможешь заплатить ни монеты.

— Я превосходно училась, — слыша треск разрывающегося сердца, прошептала Ишмерай.

— Что ему твои способности? Ему нужны деньги и связи твоей семьи. Он не будет тратить на тебя время.

— Нет, дядя, — грозно воскликнула девушка. — Я докажу, что мне по силам подобное испытание. Даже без чьих-либо денег.

— Не стоит ничего доказывать, — спокойно ответил Бейнардий Фронкс. — Я не одобряю твоего побега, но и решение герцога принять не в силах. Стало быть, если он не примет тебя в ближайшее время…

— Он не примет, ибо я не вернусь… — буркнула девушка, сложив