Карин Эссекс - Похищение Афины Страница 43

— Я привез фортепиано леди Элджин, — объяснил он, когда паша ввел его в гостиную.

— Дамы пожелали послушать, как я играю, потому я и послала за инструментом, — объяснила его жена. — Утром я непременно поиграю для них, но я не предполагала, что посыльным окажется такой важный господин.

— Вы останетесь у меня на обед? — спросил хозяин дома.

— К сожалению, дела мешают мне принять ваше приглашение. Я вынужден вверить свою супругу вашим заботам.

В душе Мэри обрадовалась тому, что Элджин не остался на обед, поскольку, если бы это случилось, женщинам пришлось бы не покидать своей половины, а она с нетерпением жаждала вернуться в их общество. Когда муж оставил дом капитан-паши, Мэри осталась наедине с хозяином, и это обстоятельство заставило ее поначалу нервничать, поскольку ей было известно его пылкое увлечение ею. Сейчас она вспомнила утверждение Элджина, сделанное им едва ли не сразу по прибытии в Константинополь, о том, что турки настолько не уверены в своем самообладании, что вынуждены держать женщин подальше от глаз. Должно быть, он уже изменил свое мнение, ибо оставил ее наедине с красивым и привлекательным турком.

Это действительно так? Элджин переменил мнение на этот счет? Или же он готов пожертвовать честью жены ради достижения своих целей в Греции?

— Покажите мне, пожалуйста, как играют на этом инструменте, — попросил паша, присаживаясь рядом с нею около фортепиано.

Он нажал пальцем на одну из клавиш, но, услышав раздавшийся звук, резко отдернул руку, будто испугавшись, что что-то натворил.

— А что бы вы хотели научиться играть? Танцы или что-нибудь другое? — спросила Мэри.

— Я бы предпочел что-нибудь более серьезное.

Одной рукой она наиграла мелодию сонаты Иосифа Гайдна, которую как раз недавно разучивала.

— Конечно, эту вещь надо исполнять обеими руками, но для первого урока, я думаю, хватит и одной.

Капитан-паша внимательно наблюдал за движениями ее пальцев и потом довольно уверенно сумел их повторить. Он запоминал не больше четырех тактов зараз, но в конце концов исполнил небольшой отрывок из шестнадцати и, к своей радости, узнал мелодию, которую исполняла она. Он был так сосредоточен, повторяя за ней движения пальцев, что Мэри подумала, что примерно так же этот человек разрабатывает стратегию какой-либо битвы.

— Но у вас же настоящий талант! — воскликнула она.

— Это вы оказались хорошим учителем, — пожал плечами капитан-паша.

Она чувствовала себя довольно смущенной, сидя так близко к нему, поэтому предложила перейти на диван и попросить подать кофе. Он будет счастлив выполнить ее желание, отвечал капитан-паша.

Кофе был подан в золотом, украшенном филигранью кофейнике, к тому же усыпанном рубинам и жемчугами. Когда слуга принялся разливать кофе по крохотным чашкам, Мэри неосторожно выразила свое восхищение, и паша тут же велел слуге отправить кофейный сервиз к ней домой, не став и слушать никаких возражений. Она горячо протестовала, пока не сообразила, что своим отказом наносит обиду великодушному хозяину.

— Есть кое-что еще, что я хотел бы преподнести вашему мужу. Если я передам подарок через вас, он, я думаю, не обидится.

Паша что-то бросил слуге, и тот, выйдя из комнаты, тут же вернулся, но не один. Двое слуг несли роскошное, украшенное драгоценными камнями седло.

— Но оно же великолепно! — воскликнула Мэри. — И я не думаю, что мой муж нашел бы в себе силы отказаться от такой вещи.

— Но он уже отказался от жеребца, которого я предлагал ему раньше вместе с этим седлом, — улыбнулся паша. — Я просил вашего мужа принять от меня такой дар, но он ни за что не пожелал согласиться, сказав, что мое великодушие переходит границы.

— В таком случае почему вы думаете, что он примет этот подарок теперь?

— Потому что не допускаю мысли о том, что вам можно в чем-либо отказать. На это не способен не только я, но и, как мне кажется, ваш супруг.

Мэри готова была расцеловать этого прекрасного человека, но сдержалась, конечно. Какой же он все-таки милый, и добрый, и такой обходительный. К тому же он так красив иногда, как, например, сейчас, когда кажется похожим на поэта или музыканта. А иногда капитан-паша выглядит настоящим воином. По слухам, султан и сам был чуточку поэтом и большим любителем музыки. Даже самолично придумывал мелодии. Видимо, турецкие мужчины, в некоторых вопросах придерживающиеся довольно варварских обычаев, вовсе не считают зазорным предаваться занятиям, требующим участия души. Мэри также успела заметить, что некоторые из военных, такие как, например, генерал О'Хара, с которым она немного флиртовала на Гибралтаре, или паша, известные своей доблестью на поле брани, буквально безоружны перед женщинами, как бы пытаясь компенсировать таким образом свою преданность Марсу.

— Госпожа Элджин, могли бы вы мне объяснить, отчего ваш супруг отверг прекрасного коня, предложенного ему в дар, но рассыпается в благодарностях из-за каких-то старых осколков, которых полно в каждой деревне? Я этого не могу понять, а наши отношения с вашей страной только начали складываться. У вас существует обычай принимать в подарок только заведомо ничего не стоящие пустяки?

— Но для господина Элджина эти камни вовсе не являются пустяками. Я думаю, он вам уже рассказывал о своих планах относительно греческих Афин.

Мэри не сомневалась, что муж, беседуя с капитан-пашой о разных материях, не преминул подготовить почву для того, чтобы впоследствии иметь возможность обратиться к нему с просьбой о помощи.

— Господин Элджин взял на себя миссию развития изящных искусств у нас на родине, — продолжала она. — Знакомый ему архитектор, некий мистер Харрисон, убедил его в том, что молодым английским художникам будет полезно ознакомиться со слепками и точными зарисовками, сделанными с древних греческих храмов. Цели, которые преследует мой муж, идут далеко, а его намерения благородны.

— Да, он рассказывал мне об этом, — кивнул ее собеседник.

— Разве вы не одобряете такое желание?

Иногда ей казалось, что она и сама его не одобряет. Подчас Элджина больше расстраивали неудачи с греческим проектом, чем срывы, которые иногда случались на дипломатической службе.

— Нет, не то чтоб не одобряю. Какие б склонности ни питал человек, он не должен отказываться от них, если, конечно, такие склонности угодны Богу. Но я как-то раз говорил лорду Элджину, что, будь я на его месте, я бы предпочел наряжать свою красавицу жену, чем тратить средства на бесчувственные камни.

Мэри было приятно слушать такие слова о приоритетах, которые должны существовать для ее мужа. Но тем не менее она поспешила прервать их с капитан-пашой уединение, оставляя комнату и попросив извинить ее за то, что вынуждена удалиться, чтобы переодеться к обеду.