Елена Тодорова - Моя судьба, моя любовь… Страница 5

Все удивлено уставились на меня.

— Но откуда вы это знаете? — спросил капитан Тибелз.

Я лихорадочно думала, что можно сказать.

— Слышала сегодня утром, когда прогуливалась на палубе, — наконец, не очень оригинально, соврала я.

После этого я старалась не участвовать в политических обсуждениях.

Едва мы прибыли в порт, палубу заполнили нетерпеливые пассажиры. Элизабет с Чарльзом тоже вышли. Хотя все время путешествия предпочитали сидеть в каюте.

— Кэсси, дорогая, тебе не холодно? — с беспокойством спросила Элизабет. Теперь, я решила, их считать маркизами. Собственно они ими и являлись. Хотя для меня титулы были пустым звуком. Чтобы быть хорошим человеком не обязательно быть аристократом. В этом я убедилась на корабле.

Я поежилась. Апрель в Англии был необычайно холодным. Сейчас, я почти не возражала против многочисленных юбок, корсета и теплого плаща.

— Все в порядке, — ответила я бодро. — Мне не терпится ступить на берег.

Чарльз по-доброму засмеялся.

— Думаю, скоро твое желание исполнится, — он засмеялся громче.

Конечно, он имел в виду мои нервные стенания во время долгого путешествия. Я изводила их изо дня в день. Уж и не знаю, откуда у этих людей столько терпения.

Когда, мы оказались в шумном, полном людей порту, я отчаянно молилась, дабы мне больше не пришлось пересекать океан.

На пристани нас ждала карета с гербовым знаком маркиза Шепердстоуна. По сравнению с экипажем в Каире, она была просто роскошной. Бордового цвета, снаружи отполирована до блеска. Предупредительный лакей открыл нам дверь, и я убедилась, что внутри ещё краше. Мягкая белая обивка, инструктирована золотом. И ехать в этом экипаже было комфортней.

Ну не обольщайтесь, что я привыкаю. Это после путешествия я такая добрая.

Однако, через 8 часов пути, я уже была не так благосклонна. Теперь мне казалось, что меня подбрасывает на каждой ухабине. Несмотря на холодную погоду за окном мне было жарко и душно. Тело покрылось потом от напряжения. И как маркизы могут спать в это время?

Наконец, мы свернули на подъездную аллею Эмильтон-Хауса, и я с облегчением вздохнула.

Когда карета остановилась я сидела, сжав руки в кулаки. Где этот лакей? Мне не терпелось выйти на свежий воздух, но открыть дверь самой было не позволительным. Это я усвоила.

Чарльз все же не дождался и сам вышел из кареты. Потом помог нам с Элизабет.

Когда я увидела поместье Эмильтонов, я замерла от восхищения. Дом величественно стоял в центре участка. Это было большое трехэтажное здание, выполненное из серого камня, местами обвитое ветками дикого плюща. Вокруг дома располагались всевозможные клумбы и газоны. Начинали цвести первые цветы. Деревья густо покрытие листвой сочного зеленого цвета. А воздух был таким свежим, ароматным, что первое время было больно дышать.

Чарльз с Элизабет, так же как и я наслаждались этим видением, когда парадная дверь открылась и к нам на встречу поспешили лакеи.

Чинно кланяясь, они приветствовали нас дома.

Мы вошли в дом. В фойе нас ожидали более двух дюжин слуг. Во главе стоял мужчина, высокомерно задрав нос.

— Добро пожаловать домой, милорд, — проговорил он, чересчур торжественно. Потом менее помпезно добавил: — Маркиза, рад вас видеть. — И наконец, его взгляд скользнул ко мне: — Мисс.

Я машинально показала ручку в знак приветствия, но, слава Богу, маркизы этого не заметили. Зато мужчина был ошарашен, но быстро справился со своими эмоциями.

— Спасибо, Гастингс, — сказал Чарльз, и я широко распахнула глаза от удивления. — Так приятно оказаться снова дома.

Гастингс? Не он ли предок моей тетушки? Как я понимала, он был дворецким. Ага, вот и знакомый нос с горбинкой. По выражению тетушки — орлиный нос аристократов. Ох уж и старая лиса. Аристократка, блин!

Тем временем Гастингс словно прочел мои мысли и скользнул по мне неодобрительным взглядом. Хотелось показать ему язык, но я сдержалась, лишь улыбнулась. Его лицо снова приняло невозмутимое выражение.

Он подал знак, едва заметно кивнув головой и слуги кланяясь, разошлись. Ну и дисциплина.

Я решила пройтись по дому. Ознакомится. Внутри дом был светлым и уютным. Полы были начищены до блеска, канделябры сверкали, отбрасывая разноцветные блики на белоснежные стены.

Скажу честно, данная обстановка была роскошью даже в моем времени. Поэтому в первый раз после моего появления в 1815, я почувствовала себя королевой.

Я бродила по дому, забыв об усталости. Все было как в сказке. Очень впечатлил огромный бальный зал, где, казалось, можно было вместить все население графства. Шаги эхом отзывались, когда я ступала по начищенному до блеска паркету.

Но особенно мне понравилась моя спальня. Она была решена в бежево-сливочных и зеленоватых тонах. Потолок, если присмотреться был тонирован очень светлыми, сильно разбавленными оттенками этих цветов. Стены обтянуты шелком приглушенно-зеленого цвета. По центру стояла большая двуспальная кровать. На полу был застлан толстый персидский ковер.

Уставшая, испытав за день столько эмоций, я уснула, как только моя голова коснулась подушки. Засыпая, я блаженно улыбалась.

Глава 6

Жизнь в Эмильтон-Хаус завертелась с огромной скоростью. Элизабет посчитала, что я вполне освоила правила этикета и эти ужасные занятия прекратились. Зато на третий день моего пребывания в графстве приехал учитель танцев. Это был пожилой старик со сдержанными безукоризненными манерами. Он терпеливо сносил, когда я наступала ему на ноги или ошибалась в движениях. Надо сказать это было довольно часто. В принципе сами движения я воспринимала быстро, так как имела чувство ритма и гибкое тело. Но никак не могла запомнить, что зачем. Но главной моей проблемой, как говорил мистер Томпсон, была поспешность. Я привыкла к быстрым танцам и как не старалась, в конце концов, получалось так, что я волочила бедного старика по танцевальному залу. Да-да, я вела. После таких па он был обычно смущен и раздосадован, но никогда не повышал голос на меня.

Вторым важным мероприятиям в моей жизни были бесконечные примерки. Модистка по имени Гвен Алигратти лично приезжала из Лондона. Я часами стояла на возвышении, пока меня измеряли, одевали, кололи булавками. Сейчас у меня было столько нарядов, что они едва помещались в шкафах. И надо сказать лондонская мода мне понравилась. Приятно было носить яркие насыщенные шелковые и парчовые платья. Огорчало только нижнее белье. Было неудобно. А пары трусиков из XXІ века, надолго не хватит.

Как-то раз Чарльз решил, что мне просто необходимо постичь верховую езду. Я возле лошадей никогда и близко не стояла. И я испытывала дикий страх, когда конюх пытался втиснуть меня на черного коня. Жеребца приобрели специально для меня. Самое странное у него не было имени. Я назвала его мистер Дарси. Как мне казалось, у него был буйный темперамент.