Елена Тодорова - Моя судьба, моя любовь… Страница 4

— Древняя Япония? Этого мне ещё не хватало. Столкнутся с бандой диких самураев.

— Просто слушай свое сердце, — ответила Эллис.

Вот в это момент я решила стать дочерью баронов. Или маркизов, кто они там теперь? Не важно. И быть с ними до определения своей миссии. Почему-то мне казалось, что моя цель будет в Англии.

Глава 4

Как оказалось, даже в XIX веке можно было изготовить поддельные документы. Под покровом ночи Чарльз отправился к некому мастеру и вернулся под утро уже с готовым свидетельством о моем рождении.

Когда я взглянула на данный документ, то испытала какой-то внутренний трепет. Странно было видеть дату рождения — 1 января 1797 года. Но в следующее мгновение мое внимание привлекло имя.

— Кассандра Вильгельмина Эмильтон? — прочла я сконфужено. — Фу! Вильгельмина… Вам не кажется, что звучит старомодно?

— Но так звали мою мать, — запротестовал Чарльз. — И в аристократических семьях принято давать детям имена родителей или имена дедушек и бабушек.

По выражению лица Элизабет было видно, что она тоже не в восторге от моего второго имени. Но она молчала.

— Тогда я должна быть довольна, что меня не назвали в честь покойного маркиза, — не сдержалась я.

Глаза Чарльза полезли на лоб, а Элизабет сдавлено закашлялась.

Господи, и зачем им такая дочь как я. Мне стало стыдно.

— Простите меня. Но по возможности ведь можно не всегда называть второе имя?

Их лица просветлели. Чарльз с Элизабет как всегда были великодушны к моему не сдержанному языку.

— Конечно, детка, — я улыбнулась. — Мы будем его называть только при официальном знакомстве.

Да, недолго радовалась. Как мне представлялось, официальное знакомство у аристократов происходит каждый день.

Чарльз отправился по делам, а мы с Элизабет остались дома, готовится к отплытию.

— Нам ещё столько всего нужно успеть сделать, — щебетала баронесса. — Тех платьев, что мы здесь купили, до Англии тебе хватит, но как только мы прибудем домой, сразу же отправимся в Лондон к самой лучшей модистке и закажем тебе все необходимое для первого сезона.

— Первого сезона? Что это значит?

— Кэсси, тебе восемнадцать и в Англии в таком возрасте девушку выводят в свет, — пояснила Элизабет.

Я, конечно, знала, что такое первый сезон. Но я не предполагала, что Эмильтоны додумаются меня отправить в Лондон. И к тому же мне было двадцать и я здесь просто старая дева. Но я благоразумно молчала об этом.

— К началу сезона нужно всё подготовить. Кстати, ты умеешь танцевать? — было видно, что мысль о моих танцевальных способностях только сейчас пришла ей в голову, и она забеспокоилась.

Мне хотелось ответить утвердительно и перечислить все то, что я умела: стрип-пластика, танец живота, латиноамериканские танцы. Но Элизабет была и так взволнована.

— Нет, не умею.

— Господи! Как же мы успеем. Ведь нужно изучить столько танцев. Да и этикет тебе не мешает повторить, — она обращалась скорее сама к себе. — Этикет мы сможем изучать по дороге в Англию. А вот уроки танцев ты сможешь получить, только когда мы прибудем в Девоншир.

— Куда?

Элизабет назвала место, где я родилась и выросла.

— Девоншир. Там находится наше родовое поместье Эмильтон-Хаус.

Мне почему-то показалось это хорошим знаком.

— Сколько времени займет путь в Англию? — спросила я.

— Около двух месяцев, — Элизабет видимо это нисколько не волновало.

— Сколько? Но что можно делать два месяца в открытом море? Это будет настоящее испытание, — сокрушалась я.

— Испытание? Кэсси, тебе следует поучиться терпению, — ласково ответила Элизабет.

Она уже выходила из комнаты, хотя точнее будет сказать — выплыла, но вдруг обернулась.

— И вот ещё. В Англии нам бы хотелось, Кассандра, чтобы ты звала нас мамой и папой, — она была смущена, но, похоже, осталась довольна собой.

Я кивнула. И хотя понимала что это необходимо, не знала, как осмелюсь на такой шаг.

Я сидела на диване, чинно сложив руки на коленях, в то время как мне отчаянно хотелось расслаблено облокотиться на спинку и вольно раскинуть руки. Но это было не позволительно, как в принципе все, что я делала.

Вчера мне пришлось пробраться в спальню Чарльза и утащить его бритву, так как пользоваться электрическим эпилятором мне не предоставлялось возможности. Ради гладкой кожи пришлось поступиться своими моральными принципами и принципами гигиены.

Через два дня мы должны были отплыть, и слуги уже усилено собирали вещи. Мне нужно было проследить, чтобы моя горничная Наур не наткнулась на рюкзак.

Эллис дала мне свой адрес, и мы договорились, переписывается. Мне было спокойно с ней, не нужно было притворятся. Хотя, Чарльз с Элизабет тоже на многие мои выходки смотрели сквозь пальцы. Неужели им до такой степени хотелось ребёнка? Что будет с ними, когда я вернусь в 2010 год? Вдруг им будет тяжело пережить мое исчезновение? Мне бы не хотелось причинить им боль.

Глава 5

Я стояла на палубе корабля, крепко вцепившись руками в поручни. Глаза напряженно всматривались вдаль. Сердце отчаянно забилось в груди, на глазах проступили слёзы. Англия!!!

И хотя я знала, что это другое время, у меня было такое чувство, что я после длительного путешествия возвращалась домой. Я с трепетом смотрела на виднейший впереди зелёный берег. Мне хотелось прыгнуть за борт и плыть к острову.

К тому же, после долгого двухмесячного пребывания на корабле, я хотела почувствовать твердость земли под ногами. Эти месяцы тянулись для меня бесконечно. Хотя, казалось, я не имела свободной минуты. Так как всё время была вовлечена в изучение правил этикета, значение титулов и обучение хороших манер.

У меня не хватало терпения вести скучнейший монотонный разговор о погоде. Мне хотелось более живого общения. И единственным приятным времяпрепровождением на корабле, для меня стало, время трапезы за капитанским столом.

Здесь иногда джентльмены, не сдержавшись, обсуждали политику, историю, путешествия.

Я тоже участвовала в их разговоре, как многие дамы здесь. Но в отличие от остальных мне нужно быть осторожной. Так как раз я, увлекшись, сболтнула лишнего.

— Вы слышали? Наполеон бежал с Эльбы? — спросил мистер Найтли.

В моем мозгу моментально сработали числовой и исторический механизмы.

— Но это случилось 26 февраля. Неделю назад Наполеон вступил в Париж, — выпалила я.

Все удивлено уставились на меня.

— Но откуда вы это знаете? — спросил капитан Тибелз.