Лесса Каури - Стрекоза для покойника (СИ) Страница 59

Слава засмеялся:

— Ничего, мы и с качками работаем!

Утром Яр завез Луку домой — покормить и приласкать кота, показаться на глаза Анфисе Павловне, а затем они поехали в больницу. С ребятами договорились встретиться в десять, чтобы навестить Саню. Едва войдя в вестибюль, Лука заметила в углу ту самую ведьмочку, что уходила с Логиновым из клуба, и подошла к ней.

— Здравствуйте, вы к Сане?

— Тебе какое дело? — огрызнулась та, высовывая нос из мехового воротника шубки.

Лицо не накрашенное, глаза припухшие.

— Хотела узнать, почему вчера, уходя с тобой, он был здоров, а потом попал в больницу, — пожала плечами Лука, перенимая стиль общения собеседницы.

Рыжая вскочила, ее волосы разметались по воротнику. Оттеняемые темно-коричневым мехом показались еще красивее, а лицо — в противовес, бледнее.

— Ты что же, думаешь, я виновата в том, что случилось? Да я ему жизнь спасла, если хочешь знать!

— Это как же? — вежливо поинтересовался Гаранин из-за спины Луки.

Рыжая окинула его оценивающим взглядом и сникла.

— Он у меня телефон забыл, я побежала за ним и нашла у подъезда, истекающим кровью, — неохотно пояснила она. — Вызвала скорую…

— Хочешь его навестить? — уточнила Лука. — Тогда давай с нами!

— Вас не пустят… Никого не пускают, — проворчала рыжая. — Я тут с шести утра сижу.

— Тебя как звать?

Лука посмотрела на улицу — к вестибюлю шли Муня с Витом и Димыч.

— Маргарита.

— Я — Лука, это Яр, мой парень. А вон идут наши друзья.

Гаранин спокойно положил руку ей на плечо, будто подтверждая, что да, ‘ее парень’. Лука ощутила гордость. Здорово как говорить такие простые два слова!

— Привет! — ребята подошли к ним.

— Я созвонилась с родителями Сани, они сейчас у него, — чмокнув Луку в щеку и косясь на рыжую, сообщила Муня. — Ему уже гораздо лучше, опасность миновала. Как только переведут в обычную палату, мы сможем к нему подняться.

— Так быстро опасность миновала? — удивилась Лука.

— Так у Сани оба предка — целители, — улыбнулся Димыч, — два целителя, да еще для родной крови — сила!

— Что ж… Подождем! — вздохнула Муня и села на банкетку.

— Я все-таки пойду, переставлю машину, — сказал Вит, — вон и место освободилось.

Муня рассеянно махнула ему рукой — смотрела в телефон, который только что звякнул. Смотрела и улыбалась.

Луке не стоило никаких усилий вызвать картинку с экрана в собственном сознании: ‘Доброе утро, Мунечка!’

Доброе утро, вот, значит, как? Судя по выражению лица той, которой было адресовано сообщение, Виталию Алейнику грозило скорое одиночество.

В вестибюле ребята прождали около часа. В основном молчали, иногда лениво переговаривались. Лука привалилась спиной к груди Яра и откровенно дремала — ночью поспать толком не удалось.

Маргарита, хоть в разговорах участия и не принимала, терпеливо ждала, не уходила. Встрепенулась, когда из коридора, где были расположены лифты, вышли мужчина и женщина, и направились к ним.

— Ну как он, Виолетта Сергеевна? — взволнованно спросила Муня. — Можно к нему?

— Идите, пока не уснул, мы с лечащим врачом договорились, — улыбнулась та. — Мы сделали, что смогли, теперь ему восстанавливаться надо, а это только сон, сама знаешь.

— Нам халаты! — радостно сообщил Димыч старушке, сидящей на месте давешнего сурового Степаныча. — И бахилы! Всем!

— Оглашенные… — ворчала та, выдавая спецодежду.

Лука, волнуясь, поглядывала на Гаранина — помнит ли Саня ее поцелуй? И если помнит, не выкинет ли какой-нибудь фортель?

Логинов, лежащий в одиночной палате, был бледен, однако не так страшно, как ночью. К вене на его запястье тянулась капельница, кардиомонитор в изголовье кровати по-прежнему пиликал, но гораздо более бодро.

— Ребята, как хорошо жить! — воскликнул Саня, встречая друзей улыбкой. — Вы не представляете!

— И слава богу… — пробурчал Алейник.

Муня опасливо осмотрела плотно забинтованную грудь Логинова, коснулась бинтов пальцем:

— Сань, очень больно?

— Ерунда! — отмахнулся тот, и вдруг увидел замершую в дверях палаты Маргариту.

— Рита? — удивился он. — Ты зачем здесь?

Рыжая прошла вперед, наклонилась и подарила ему поцелуй. Шикарный поцелуй с учетом состояния больного. Куда Луке было до нее! Понимая, что вот она-то точно тут лишняя, та тихонько отступила в коридор. Гаранин чуть повернул голову — маневр заметил, но в палате задержался.

А Лука едва не налетела на… Костю Медведева!

Узнала его не сразу в махровом халате, спортивках и пластиковых тапках на босу ногу.

— Костя? — удивилась она. — А вы что здесь делаете?

— Да вот, — усмехнулся тот, прижимая ладонь к правому боку, — бандитская пуля настигла!

— Какой ужас! — испугалась Лука.

Медведев неожиданно захохотал.

— Шуткую я, девушка! Меня ночью привезли с приступом аппендицита. Вырезали вот…

— После операции лежать надо, а не ходить, — раздался недружелюбный голос.

Гаранин встал рядом с Лукой. Ведьмаки смерили друг друга оценивающими взглядами. Костя явно был в более тяжелом весе.

— Да ладно тебе, коллега, я витамины пью! — ответил тот, на миг вытаскивая из кармана флакон темного стекла. — Кому охота в больнице валяться? Скучно тут, в мужском отделении…

— А ты девушек любишь? — поинтересовался Яр.

— Люблю! — охотно кивнул Медведев. — Черных, белых, красных, разных и разнообразных…

— Ну, люби, — непонятным тоном ответил Гаранин, беря Луку за руку и утягивая в сторону выхода из отделения, — бывай!

— Бывай! — улыбнулся тот.

У дверей Лука оглянулась. Костя пристально смотрел им вслед, на его грубо вылепленном лице улыбки как не бывало.

— А с Саней попрощаться? — опомнилась Лука, когда они с Яром оказались на улице.

— Ему там есть с кем, — пожал плечами Гаранин. — Я тебя сейчас домой отвезу — мне по делам надо уехать. А вечером встречу тебя, хорошо?

Лука кивнула. Анфиса Павловна явно прочитает ей нотацию за то, что пропустила пару занятий. Ну ладно! Заслужила. А коту она купит вкусняшек. Вот прямо сейчас около дома и купит!

Стемнело. Скоро на работу, но пока время позволяло выпить кофе и приласкать заскучавшего кота. Лука стояла у окна, держа Вольдемара на руках, смотрела на улицу и иногда делала глоток из чашки. Кот обнимал ее лапами за шею и громко мурчал в ухо, так громко, что она периодически пыталась отодрать его от себя и спустить на пол. Впрочем, безрезультатно. У сиамской твари явно был свой взгляд на жизнь и умение отстаивать свою позицию.