Дженнифер Рардин - Землю грызет мертвец Страница 62

— Удачи, — пожелала нам Кассандра.

Выйдя наружу, мы перехватили Бергмана на полпути к тенту. Он глянул на арбалет в руках Вайля, кивнул, увидев болт в нужном положении, готовый к выстрелу, как только Вайль снимет предохранитель.

— Надеюсь, это поможет.

— Не боись, — ответила я, похлопав по пистолету в кобуре у себя под мышкой. — У нас есть резервный план.

На самом деле я могла похлопать по любой другой части своего тела, но тогда можно было бы подумать, что я ищу спички или просто себя ощупываю. Да и вообще не очень понятный способ сообщить, что я к своему снаряжению добавила несколько клинков.

Бергман кивнул и пошел дальше.

Как ни странно, но китаянка в черных ботинках и здоровенный румын с арбалетом не привлекли особого внимания на этой территории развлечений. Мы старались держаться подальше от больших дорог, но иногда приходилось на пути к причалу проходить через скопления народа. Контора причала была открыта, и всего за две хрустящих двадцатки мы определили морское такси наших вампов.

Оно было привязано недалеко от дорожки. Вайль помог мне в него залезть, и бывшие у меня сомнения заговорили в полный голос. Мы в этой идеально вычищенной лодке теряем драгоценное время. Здесь ни клочка от Пенгфей не осталось, искать мне нечего.

— Не торопись, — предложил Вайль. — Попробуй разные сиденья. Может, что-то она после себя оставила.

Вести лодку она не стала бы, и я начала с задних сидений. Не-а, пусто. Так, но это же Пенгфей, которая не любит быть позади.

Я перешла вперед.

Опять пусто.

С нарастающим беспокойством я обшарила глазами лодку, причал, дорожки, по которым она могла отсюда уходить. Сотни, если не тысячи жизней могли зависеть от того, соображу ли я, где сейчас Пенгфей, а Чувствительность во мне не шевельнулась ни разу с тех пор, как…

— Стоп, минуту! — Я показала на Вайля так, будто он сделал что-то предосудительное. — Ты не кипишь!

— Я не… — Он оглядел себя, будто думая, надо ему искать ожоги или волдыри. — Прости, не понял?

— Я не ощущаю твоей силы, вообще тебя не чувствую. Ты как большой кусок пустого места! — Я встала. Тугие волны страха метались у меня в груди. Я подняла руку, потрясла кулаком перед Вайлем. — И кольца я тоже не чувствую! Обычно оно на пальце теплое, особенно когда ты рядом. Что за чертовщина со мной творится?

— Жасмин, слушай меня! — загремел в ухе голос Кассандры.

— Что такое?

— Я думаю, что твою Чувствительность гасит магия медальона. Сними его.

Легче сказать, чем сделать, когда он засунут под облегающее платье под длинным париком, переплетенным с проводом транслятора. Тот еще геморрой. Зато когда я его с себя стянула, сразу словно гора с плеч свалилась. Ага, и белье определенно перестало резать. Я ощутила холодную, сдергиваемую силу Вайля, медленно переливающуюся, как обычно. И видеть я тоже стала лучше, будто ночью ходила в темных очках и вдруг догадалась их снять.

Я опустилась на сиденье, зажав медальон в руке, другой опираясь на обивку — на случай, если вдруг лодка сильно-сильно закачается. Но она только шепнула мне: «Пенгфей». Не слишком громко, правда. Мне не пройти за этим шепотом до самого его источника.

Я оперлась на борт, уставилась на воду, зная, что надо делать, но ломая себе голову, как поднять этот вопрос. Вайль в первый раз отказывался очень резко, а ведь тогда была крайняя необходимость.

— У меня такое чувство, что время у нас кончается, — сказала я, почти загипнотизированно глядя на рябь, расходящуюся от мелких движений нашей лодки. Потом оторвала взгляд от воды — подумав, что у Вайля глаза не очень от нее сейчас отличаются. Бездонные озера, в которых можно затеряться навсегда — если захочешь.

— О чем ты?

— Я ее чувствую, но недостаточно, мне нужно повысить эту способность. И я знаю только один способ.

Взгляд у него сделался острым, пронзительным и остановился на мне.

— Ты хочешь сказать, чтобы я взял у тебя кровь.

Какие-то шорохи — это реагировала наша группа. Я почти забыла, что нас слышат.

— Да. И пока мы не потратили двадцать минут на рассуждения о моральности такого поступка, ты просто признай, что да, это отличная мысль и так мы можем спасти тысячи жизней.

Его присутствие — это постоянное гудение где-то на фоне моего сознания — стало шириться. Как будто моя просьба отворила здоровенный внутренний замок, открыла скрипучую старую дверь и позволила Вайлю ощутить истинную свою сущность. На миг я ощутила всю мощь его силы — она вырвалась из Вайля смерчем: видения вспыхивали ударами молний. Я видела лабиринт ярости, страдания и насилия, которые он подавил, подчинил себе на пути из глубины падения. Его сила, его целеустремленность ошеломили меня. Я узнавала его преданность делу, его страсть к справедливости. И надежду, что когда-нибудь он снова увидит своих сыновей, — надежду, которая придавала форму и смысл всему остальному. Боже Всемогущий, если бы кто-то мог запечатлеть его суть в глине или красках, это был бы шедевр на все времена.

А потом вдруг он отодвинулся и стал почти обыкновенным.

— Ладно, — ответил он, и голос его был хрипловат от не до конца подавленных чувств.

— Bay! — прошептала я, стараясь не отвернуться. Он очень здорово умел заставлять меня отвести глаза. Как это когда-то мне мешало… — Быстрее, чем я думала.

Чуть дернулась губа. Блеснули глаза, слегка застав меня врасплох — такие они были… голодные. И тут только до меня дошло, что он еще не ел. Наверное, собирался взять свое от Пенгфей и Луна — и от сборщика, если мы его найдем. Он мне когда-то сказал, что это он для страховки — по вкусу крови он может проверить, что не убивает невинных.

Вайль сидел рядом со мной, но сейчас придвинулся ближе.

— Скажи, что ты твердо решила.

— Ну, сперва решила.

— А потом?

— А потом я вспомнила, как тебе нравится вкус Жас.

И снова ямочка. Ладно, если это станет настолько обычно, то для звукового сопровождения хватит велосипедного звонка.

— Если тебе так лучше, то я дам тебе сначала укусить меня.

— Нет! — рявкнул хор голосов у меня в ушах с громкостью маячного ревуна.

— Гм, ребята! Мне будет проще работать сегодня, если у меня слух не откажет, — сказала я.

В ответ прозвучал голос Кассандры, к счастью, потише прочих, но такой же озабоченный:

— Мы просто хотели дать тебе знать, как нас радует, что ты — человек.

Я подумала, что мы слишком широко используем этот термин — учитывая мою историю и вероятное будущее.

— Детки, успокойтесь, я в вампиры не иду. Просто усиливаю некоторые особенности восприятия. — Я посмотрела на Вайля: — Тебе же тоже будет приятно?