Филис Каст - Чаша любви Страница 7

 – Смерть Бренны – тяжелое бремя, – очень серьезно сказала Бригид.

Голова Кухулина была склонена. Он сосредоточенно заканчивал завязывать шнуры. Кентаврийка увидела, что его спина напряглась. Воин медленно встал, встретил острый взгляд охотницы и отрывисто сказал:

 – Да.

Бригид не испугалась гнева, прозвучавшего в его голосе. Она по собственному опыту знала, что это чувство помогает исцелить горе.

 – Твоя сестра усадила всю могилу Бренны голубыми полевыми цветами, которые знахарка так любила. Весь клан говорит о том, какой красивой стала могила. Нам очень не хватает Бренны.

 – Замолчи, – велел Кухулин, стиснув зубы.

 – Пока мы ее помним, она с нами.

 – С нами! – Воин бросил шнуры на снег, вытянул руки ладонями вверх и стал их осматривать. – Тогда покажи мне ее. Я ее не вижу, не слышу, не могу коснуться. По-моему, охотница, она совсем не с нами.

 – Бренне было бы горько видеть тебя таким, Кухулин.

 – Моей жены здесь нет!

 – Ку!.. – начала было охотница, но хриплый голос воина прервал ее:

 – Довольно, Бригид.

Она взглянула ему прямо в глаза, но не смолчала:

 – Хорошо, пока хватит. Но так не может продолжаться. С этим нельзя жить всегда.

 – Ты права. Ничто не вечно, охотница. – Он резко нагнулся, поднял кожаные шнуры, вручил ей один из них и перебросил другой через плечо. – Туда. – Воин указал подбородком на тропу, по которой они пришли сюда. – Надо спешить. Скоро ночь.

Подражая движениям Кухулина, Бригид перебросила шнур через плечо, и они вместе потащили барана. Охотница глядела на резной профиль воина и думала о том, что горе погрузило раненую душу Кухулина в вечный мрак. Сможет ли что-нибудь, даже любовь сестры, которой коснулась Богиня, когда-нибудь снова осветить его жизнь счастьем?

Они почти не разговаривали, пока без остановок двигались по направлению к заходящему солнцу. Воин и охотница вместе быстро освежевали барана и завернули его в кожаный мешок, привязанный к крупу коня Кухулина. Бригид хотела задать побольше вопросов, но воин был весьма замкнут, немногословен и резок. Она лишь смогла узнать, что он легко нашел колонию новых фоморианцев, которых была почти сотня. Им не терпится вернуться в Партолону. Когда кентаврийка спросила, на кого они похожи, Ку только сказал, что это обычные люди, и снова погрузился в молчание. Бригид решила, что говорить с ним – все равно что обнимать дикобраза. Слишком много проблем. Но она была охотницей.

«Я сама понаблюдаю за ними, как приглядывала бы за любыми другими существами, живущими в Пустоши. Надо разобраться, что к чему. Нельзя забывать, что они порождение расы демонов».

 – Ты любишь детей?

Бригид вздернула брови, удивленная необычным вопросом и не уверенная в том, что правильно поняла Кухулина.

 – Детей? – (Он хмыкнул и кивнул.) – Не знаю. Нельзя сказать запросто. Обычно дети появляются в моей жизни лишь тогда, когда я начинаю считать рты, которые надо накормить. Почему ты спрашиваешь?

 – Мы почти на месте. Там есть дети. – Он замолчал и искоса взглянул на нее.

 – Знаю. Лохлан рассказывал о них в замке. Ты ведь тоже был там.

 – Лохлан открыл нам не все, – загадочно проговорил Кухулин.

 – Я не удивлена, – фыркнула Бригид.

Воин незаметно взглянул на нее и заметил:

 – Ты говоришь так, словно не доверяешь Лохлану.

 – А ты?

 – Он спас мою сестру, – просто ответил Кухулин.

 – Это верно, – кивнула Бригид. – Но именно прибытие Лохлана в Партолону навлекло на нее опасность.

Кухулин ничего не ответил. Он часто думал о том, как присутствие Лохлана изменило всю их жизнь. Ему было трудно обвинять мужа сестры, хотя это не означало, что он желал полностью оправдать крылатого человека. В событиях, которые привели к тому, что сестре пришлось пожертвовать собой, а Бренна погибла, Кухулин был склонен винить в первую очередь себя. Он все знал бы, если бы прислушивался к предостережениям царства духов. Увы, Кухулину никогда не нравилось общаться с духами, заниматься магией, а также иметь дело с таинственной силой Богини, хотя ему с раннего возраста было ясно, что он унаследовал этот дар от духа своего отца-шамана. Ку был воином, мечтал оставаться только им. Умение владеть мечом оказалось единственным даром, которого он желал.

Из-за такого вот упрямства и погибла его возлюбленная.

 – Мне показалось, ты сказал, что мы уже почти в лагере. Но я ничего не вижу. Лишь голая пустыня до самого горизонта.

Кухулин прогнал мрачные мысли, обратил внимание на серебристую кентаврийку, мчащуюся рядом с ним, и сказал:

 – Присмотрись получше, охотница.

Бригид бросила на него негодующий взгляд. Может, они и стали друзьями, но воин до сих пор не упускал случая поддеть ее.

 – Не расстраивайся. Я тоже сначала ничего не увидел. Если бы со мной не было Керрана и Невина, то я бы, наверное, просто свалился в ущелье, – слегка улыбнулся Кухулин.

 – Я не...

Сначала окрестности показались ей безлесной равниной, покрытой снегом. Земля была усыпана красным сланцем такого же цвета, как и большие валуны возле Трирских гор. Затем взгляд кентаврийки уловил почти незаметное изменение.

 – Это же ущелье. Во имя Богини! Земля такая унылая и однородная, что обе его стороны практически сливаются.

 – Этот оптический обман человеческие матери новых фоморианцев использовали больше ста лет назад, когда отчаянно пытались найти безопасное место, где могли бы поселиться.

 – Новые фоморианцы?

 – Так они себя называют, – пояснил Кухулин, на что Бригид лишь фыркнула. – Ветер дует оттуда.

Воин указал на исчезающий хвост Фанд, пустил коня в легкий галоп и остановил его на самом краю ущелья, там, где земля уходила вниз. Бригид встала рядом с ним. При виде ущелья у нее перехватило дыхание. Казалось, великан взял топор и вырубил огромный клин из промерзшей скалистой земли. Стена, на которой они стояли, была выше, чем противоположная сторона каньона. А сам каньон был глубиной как минимум двести футов. Посреди долины текла небольшая речка. На более пологой северной стене каньона разместилась группа круглых строений. Бригид различила вдалеке какие-то фигурки и попыталась разглядеть крылья тех, кто называл себя новыми фоморианцами. Они перемещались между круглыми домами, фермами и низкими приземистыми постройками, которые могли быть загонами для скота.

Кентаврийка почувствовала взгляд Кухулина и сказала:

 – Человеческие женщины сделали мудрый выбор. В каньоне есть убежище и вода. Я даже вижу кое-что, что может послужить маскировкой, например деревья. Если бы я была с ними, то тоже посоветовала бы выбрать это место.