Невеста Короля Теней - Сильвия Мерседес Страница 74

– Я очень постараюсь тянуть тебя за собой. Бей ногами и держи голову под водой, пока не коснешься дальнего края бассейна. Несколько далековато, но я тебя туда доставлю. Обещаю.

Она кивает. Ее дыхание вырывается короткими, быстрыми вздохами.

– Да отдадутся двое Тьме, – напевно тянет Умог Зу. – Да погрузятся они в воды забвения, теряя Себя во имя Единства. Благословленные Глубокой Тьмой.

– Морар тор Граканак.

– Готова? – шепчу я.

Она кивает.

Затем мы ныряем под воду. Я и не подозревал, как светло здесь будет, как ярко будут сиять погруженные под воду кристаллы лорста, озаряя нам путь. Я отталкиваюсь ногами, утаскивая Ильсевель за собой. Ей уже трудно. Возможно, она никогда в жизни не плавала; как правило, большая часть людей этого не делает. Я бью ногами сильнее, работая за двоих.

Мы достигаем водопада. Я чувствую давление воды, молотящей по нам сверху. Ильсевель сотрясает дрожь, но ее пальцы в моей ладони сжимаются только сильнее. Я тяну руку вперед, волоча ее за собой. Как страшно ей сейчас должно быть. Но она не возражала. Ни разу. Моя невеста очень храбрая.

Быть может, я смогу научиться любить ее. Любить по-настоящему. Любая женщина, способная пройти через все это, ни словом не возмутившись, должна быть достойной королевой.

Мы уже прошли водопад и теперь плывем по дальней части бассейна на виду у свидетелей, сидящих на галерее вверху. Сколько раз я и сам там сидел, глядя, как проходит этот заплыв? Как часто воображал, каково будет самому войти в этот бассейн, проплыть под Водопадами Юн, умереть для своей прошлой жизни и выйти из воды кем-то новым?

Воду вокруг меня заполняет вибрирующий гул – песнь кристаллов урзула, вырванных из их садов и вновь посаженных здесь ради церемонии. Их песнь создает кокон света и звука, обволакивающий меня и мою невесту. И я это чувствую – происходит нечто необъяснимое. Нечто мистическое. Гул входит в мое тело, пробирается в кости, бежит из моей руки в ее руку. Вскоре оба наших тела вибрируют на одной частоте, объединившиеся в этой песне. Больше не имеет значения, кем мы были до этого момента. Для прежних себя мы умерли. Когда мы всплывем, то родимся заново как одно существо. Юн, как мы это называем по-трольдски. Единые.

Я ощущаю, как вибрация проходит от меня к Ильсевель и обратно, и внезапно понимаю кое-что странное. Теперь я знаю то, что не считал возможным ранее: я больше никогда не подумаю о другой женщине. С этого момента для меня не будет никого, кроме нее. Этой девушки. Этой женщины. Моей юн, которая разделяет песнь моих костей. Ильсевель.

– Ильсевель, – мои губы произносят ее имя под водой, выдувая цепочку пузырьков, остатки моего воздуха.

Затем кончики моих пальцев касаются дальней стенки бассейна. Я слышу над водой голос Умог Зу, и, пусть и не могу разобрать слова, я знаю их наизусть:

– Увулг тор угдт. Хирарк! Юнтог лорст.

Теперь Двое умерли. Смотрите! Один восстает.

– Морар тор Граканак! – гремят собравшиеся, когда я подтаскиваю Ильсевель ближе. Она находит стенку, хватается за ее край, и мы оба выныриваем в фонтане воды и пены, рвано дыша. Мое сердце парит от новизны песни, звучащей в моем теле. Она это тоже чувствует? Испытала ли она то же самое, что и я только что?

Я пытаюсь поймать ее взгляд. Ильсевель убирает волосы с лица – по нему ручьями льется вода. Она отворачивается еще дальше, мотая головой. Не могу понять, нарочно она избегает моего взгляда или же нет.

Умог Зу словно материализуется из темноты, вступая в свет двух больших кристаллов лорста, помещенных у начала бассейна.

– Тьма забрала, – объявляет она. – Тьма одарила. Тьма обновила. – Она поднимает свои старые руки, целиком покрытые сверкающей пыльцой олков, чтобы привлечь всеобщее внимание. – Новая жизнь восстает из этих вод, во имя Глубокой Тьмы.

– Морар тор Граканак!

Я выбираюсь из бассейна, затем оборачиваюсь, чтобы помочь Ильсевель. Она такая низенькая, что мне приходится подхватить ее под мышки и, вытащив из воды, поставить на ноги подле себя. Маленькая и дрожащая, она делает шаг назад. Ее мокрое платье льнет к ее телу, демонстрируя изгиб ее бедер, упругость грудей. Она поспешно обхватывает себя руками и вовсе отворачивается от меня.

Вперед выскакивает Лирия, запыхавшаяся, словно она только что обежала водопад, чтобы встретить нас на другой стороне. Она поспешно набрасывает Ильсевель на голову нечто, на поверку оказавшееся расшитой бисером кружевной вуалью. Так, значит, она все же не потерялась. Забавное проявление скромности, учитывая состояние платья-вок принцессы.

Следом, однако, вперед выступает Хэйл, набрасывая на плечи моей невесты толстое одеяло. Сул лишь на полмгновения позже появляется с одеялом для меня. Я избегаю взгляда брата и вместе с Ильсевель в последний раз поворачиваюсь к верховной жрице.

Умог Зу держит в руке чашу с пыльцой олков. Ее бледные глаза торжественно скользят по мне, а затем по Ильсевель.

– Тог Морар тор Граканак, – напевно произносит она в последний раз.

– Во имя Бога Глубокой Тьмы, – эхом повторяют собравшиеся.

Жрица опускает большой палец в чашу, затем размазывает ее содержимое по моему лбу и над сердцем. Она проделывает то же самое с Ильсевель, затем берет наши руки и соединяет их.

– Юн, – говорит она, – поприветствуйте свой народ.

Я поворачиваюсь и смотрю на собравшихся, сидящих на каменной галерее. Свет лорста не достигает их лиц, но я вижу сотни сокрытых тенями фигур и чувствую вес их взглядов. Я высоко поднимаю руку моей невесты, показывая всем, что мы – едины.

Зал взрывается приветственными воплями. Этот звук раз за разом отражается эхом от скал, пока мне не начинает казаться, что он заполнит все Подземное королевство. Пусть каждый камень, каждая пещера, каждое темное ползучее существо, пусть огонь в каждом очаге этого мира знают, что Фор из Мифанара взял себе жену. И он спасет свой народ.

С торжеством и с ликованием я оборачиваюсь, чтобы улыбнуться своей невесте. Но она низко опустила голову под вуалью и отказывается встречаться со мной глазами.

Глава 29. Фэрейн

Хэйл уводит меня из того сводчатого каменного зала с его затянутыми тенями галереями и невидимыми наблюдателями. Какое облегчение – скрыться от всех этих глаз, следящих за мной. Я будто сбросила с плеч невидимую ношу.

Все мое тело дрожит. Если честно, это не столько связано с холодом, хоть я