Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия Страница 92

– Ты призвал демонов? – выдохнула девушка, от испуга схватив друга за руку.

Она боялась. Боялась за мираев, за Торриена и теперь еще и за Фендора. Но при этом она верила в то, что древний ритуал сожжения змей повторить невозможно. Это ведь легенда! Сказание времен сильных магов и древних богов, опасных ритуалов и чудес. А верила она в то, что друг наверняка повредил себе, связавшись с вполне реальной существующей темной силой, которая была под запретом для всех разумных людей.

– Призвал.

– Ты с ума сошел?! – ахнула она. – И чем все закончилось? Они явились тебе?

По Нижней Шейсаре ходили легенды, что человек, обладающий магией, способен вызвать черных духов. Нужно было смешать пепел с собственной кровью и пропеть какую-то короткую песню. Что-то вроде того, Иллиана уже не помнила. В детстве большинство детишек так или иначе играли в вызов этих существ. Даже песенку эту все знали и пели в шутку при любом удобном случае. Что-то вроде считалочки. Но ни у кого никогда и ничего не выходило. Предполагалось, что магия в людях давно исчерпалась, да и точный ритуал был неизвестен.

Но что, если это не так? Фендор – потомок жрецов, как и она сама. Что, если в той комнате, что он обнаружил, были детали настоящего ритуала вызова?

– Я тебе не верю, – вдруг проговорила Иллиана, не дождавшись ответа, и сделала шаг назад. – Ты просто пытаешься меня напугать, чтобы я пошла за тобой. Я, естественно, делать этого не буду. Впрочем, если ты хорошо попросишь, я помогу тебе и в этот раз выбраться отсюда незамеченным. И мы раз и навсегда забудем обо всем случившемся. Договорились?

Фендор вдруг глубоко вздохнул. А затем протянул руку и резко схватил ее за запястье.

Иллиана дернулась, но в следующий же миг от его ладони в воздух словно взвился черный дым. Девушка ахнула, замерев от неожиданности, а в следующий миг парень схватил вторую ее руку. Ловким движением он перевязал ее запястья веревкой и подтолкнул к окну.

– Что ты вытворяешь? Я закричу, – зашипела Иллиана. Но Фендор словно не слышал ее.

Горло вновь сдавило спазмом дурного предчувствия. Из головы не выходил этот страшный черный туман рядом с парнем.

– Я не зря прошел весь этот путь, Иллиана, – проговорил он негромко. – Посмотри на улицу. Сколько мираев. Сотни, тысячи. Все явились посмотреть на своего нового царя. Очень удачно. Я отдал свою душу за то, чтобы увидеть, как все они погибнут.

– Что ты сделал? – прошептала девушка.

Фендор не стал повторять. А Иллиана до сих пор не могла поверить, что то ужасное, о чем он говорил, действительно произойдет.

– Неужели ты знаешь, как зажечь черный огонь гессайлахов?.. – обреченно прошептала она.

– Да, демон сказал мне, – спокойно ответил Фендор.

– Но ведь… я слышала, что для этого нужно умереть. Ты хочешь умереть? – не понимая, спрашивала она, все сильнее надеясь, что это лишь страшный сон. Что она вот-вот проснется.

– Демон сказал, что я избранный, – ответил парень, и в его голосе проскользнула странная гордость. – А значит, я выживу. Умрут лишь змеи.

– Нет, этого не может быть, – отчаянно покачала головой Иллиана и вдруг начала кричать в отчаянной попытке позвать кого-нибудь.

Понимание того, что все это на самом деле, потихоньку нахлынуло на нее ледяной волной.

Но в последний момент Фендор сунул ей в рот кляп, и кричать стало проблематично.

– Стой здесь и смотри, что будет, – сказал он. – Совсем скоро все закончится, и я вернусь за тобой.

Уверенным движением Фендор привязал конец веревки к какой-то перекладине возле окна, быстро склонился к девушке, поцеловал в щеку и вышел прочь.

Время текло ошеломительно медленно и одновременно невероятно быстро. Иллиана дергалась в своих путах, но развязать узлы не получалось. Кляп во рту вызывал рвотный рефлекс, но кричать с ним никак не удавалось. Все звуки тонули и умирали в проклятой ткани.

Через некоторое время под окном на площади девушка увидела знакомую фигуру в кожаной куртке. Металлические пластины при солнечном свете отбрасывали яркие ослепляющие блики, но в толпе мираев, чьи украшения сверкали не менее ярко, Фендор грозил легко потеряться.

Впрочем, Иллиана теперь не сводила с него глаз. Парень двигался сквозь толчею, прорезая мирайское море, будто лезвием. И с каждой секундой Иллиана испытывала все больший и больший ужас. Лишь неверие в то, что у него получится осуществить чудовищный замысел, еще останавливало ее от того, чтобы впасть в истерику.

Через пару мгновений Фендор остановился недалеко от паперти храма, которая из окна Иллианы была не видна, достал из сапога длинный тонкий кинжал и…

…вонзил себе в сердце.

Глава 17

Иллиана не верила своим глазам. Крик застрял в горле, и она медленно начала оседать на пол на ослабевших ногах. Почти синхронно с самим Фендором, что в этот момент повалился наземь, будто случайно бросив последний взгляд на ее окно.

На нее…

Только понимание того, что она должна увидеть продолжение, заставило ее удержаться на ногах, схватившись за широкий низкий подоконник.

Мираи в ужасе и непонимании шарахнулись от парня, из груди которого торчала рукоять кинжала. Кто-то дернул оружие, и по кожаной куртке начала толчками вытекать кровь.

– Почему они не помогут ему? – вырвалось у девушки, как только ей чудом удалось выплюнуть кляп. Она смотрела вперед широко распахнутыми глазами и едва дышала. – Почему?

В этот момент издали она услышала тихую мелодию. Знакомую до боли. Эта мелодия разливалась над площадью, что-то напоминая девушке. Что-то очень простое и незамысловатое.

Мираи, что столпились внизу перед храмом, начали впадать в панику. Поднялся шум, и толпа нагов начала походить на разворошенный муравейник.

– Потому что он с-с-спел пес-с-сню, – раздался ответ откуда-то снизу.

Иллиана опустила голову и увидела, как по ее ноге вверх на подоконник скользит Изумрудка.

– Что это значит? – выдохнула Иллиана, немного приходя в себя при виде маленькой подруги.

Но та выглядела очень странно. Она словно торопилась куда-то. И впервые – как будто боялась. Маленькое тельце вздрагивало, желтые глазки смотрели беспокойно.

– С-с-старая пес-с-сня, которую с-с-спела царица Ава по наущению гес-с-сайлахов, прежде чем зажечь черный огонь змеиной погибели.

Сердце Иллианы провалилось куда-то вниз.

– Черный огонь? Так, значит, это правда? У него получится?..

Она снова перевела взгляд на площадь. Мираи расползались от умирающего Фендора в разные стороны, как будто он был заражен чумой. Но парень просто лежал на земле, и вокруг него все увеличивалось пятно крови.

И эта странная музыка, которая становилась все громче, просачиваясь звуками сквозь закрытое окно. Она нервировала, напоминала о чем-то. Словно… детская песенка?..

В этот момент Изумрудка заползла девушке на руку и стала стремительно перегрызать клыками толстые веревки, которыми были связаны руки девушки.

Пару раз она полоснула зубами по коже, оставив довольно неприятные раны. Иллиана поморщилась, но ничего не сказала. Словно чувствовала, что это – мелочь по сравнению с тем, что сейчас может произойти.

– У него уже получилос-с-сь, – горько проговорила змея, поворачивая голову к окну и упираясь мордой в стекло. – Пес-с-сня с-с-спета, жертва отдала с-с-свою жизнь. А значит, вот-вот загоритс-с-ся черный огонь.

– Что за песня? – Иллиана прислушалась и теперь точно была уверена, что слышит лишь мелодию старой детской считалочки. Шуточной песенки, которую поют друг другу дети в Нижней Шейсаре. – Это ведь кто-то просто дурачится. Наверно, оркестр из храма зачем-то решил исполнить этот мотив…

– Оглянис-с-сь, – проговорила Изумрудка, – вс-с-се убегают. Хотят оказатьс-с-ся как можно дальше отс-с-сюда. Но у них уже нет шанс-с-сов. Их пес-с-сенка с-с-спета…

И вдруг вместе с музыкой над площадью начали разливаться те самые слова, что Иллиана всегда считала лишь частью шуточной игры: