То, что надо (СИ) - "Vikkyaddams" Страница 12

— Здравствуй, Беделия.

— Здравствуй, Ганнибал.

— Полагаю, ты хотела спросить меня о сроках.

— Не только я. Своей нерасторопностью ты заставляешь нервничать всю гильдию. И это я ещё утрирую.

Лектер медленно и неслышно глубоко вздохнул.

— То, что ты не давал им информации о сроках выполнения обещания и водил за нос — целиком опирается на лояльность к тебе магистра Хопкинса. Который чертовски стар. Но теперь он и сам спешит.

Лектер молчал.

Мейстер многоликая убедилась, что тот наблюдает за нею ледяными глазами. Отвлеклась, опуская золотые перчатки. Реставрация остановилась на переносице, обсыпанной веснушками.

— Мне бы хотелось тебя услышать, Ганнибал.

Лектер облизал губы, наступая на горло досаде и бешенству. Потому что он не хуже Беделии Дю Морье понимал, что вот теперь его поджимают вилами к стене.

— И ты тоже спешишь. Ты в особенности.

Беделия повела глазами.

— Позволь заметить, я тут кое-что увидела. Слышала, конечно, но стоило убедиться воочию, — Беделия улыбалась, словно апрельское солнце. — Ты, блядь, едва себя контролируешь рядом с Грэмом. Скажи же мне, что это значит для тебя?

— Рычаг давления.

Мейстер счастливо вздохнула и погладила веснушчатый лоб мёртвого лица.

— Не дашь гильдии ребёнка-обещание* — Грэм умрёт гораздо раньше классического дедлайна. В последний, я тебе клянусь, раз. Никакого следующего шанса и ещё одной встречи.

Лектер смотрел. Беделия почти что визуально набиралась ядерным сиянием злости и нетерпения, но удерживалась на грани.

— Или прими место магистра Хопкинса. Просто займи своё место. Ты всегда знал, что должен там оказаться.

— Это не входит в мои планы.

— Хочешь жить в своё удовольствие?

— Именно.

— В таком случае ребёнок-обещание. Он займёт твоё место вслед за магистром Хопкинсом. И я хочу знать, когда ты приступишь.

— Мне нужна ещё пара дней, — медленно ответил Лектер, темно и задумчиво оглядывая Беделию.

— Не затягивай. Я как раз в настроении для этого, — Дю Морье плавно вернулась в благодушное расположение и, следом, к реставрации. — До скорой встречи, Ганнибал.

— Прощай, Беделия.

Лектер развернулся, на ходу вынул телефон и набрал сообщение Грэму с предложением ужина. Перед глазами у него разворачивалась невероятно привлекательная картина: мейстер Дю Морье с оторванной головой. Портило впечатление другое: рядом могла оказаться голова Грэма.

***

Фрэнсис потерял восемь минут, преодолевая пробку на пересечении 46-й и Гурон-стрит, поэтому превысил скорость, спеша добраться вовремя.

Дом Долархайда порядка ста пятидесяти лет тому являл собою архитектурное новшество в двадцать этажей. И Фрэнсис жил на самом верхнем, занимая обширную студию.

Остановившись на парковке, он выбрался из кабины с новой дозой «Калипсола», потому что знал, что Грэм вот-вот придёт в себя. Чуть сместив брезент, отметил едва слышное, угнетённое дыхание. Поскольку пришлось вводить препарат быстро, побочный эффект дал о себе знать. Но веки Уилла уже приходили в движение.

Фрэнсис вколол половину от первоначального объёма в наружную ярёмную вену, дублируя прокол от предыдущей инъекции, убрал шприц себе в карман. Сволок Уилла вниз. Снял с него очки и положил в нагрудный карман куртки. Придерживая вкруг, левую руку перекинул себе через шею, будто вёл набравшегося приятеля.

В лифте, ввалившись, нажал одновременно «закрыть двери» и «20», не желая, чтобы лифт делал остановки на этажах. Между 11-м и 12-м смартфон Грэма начал звонить. Фрэнсис увлечённо закивал в такт «Hot» от Reckless love**. На «выпивке в руках» звонок слетел в голосовую почту.

Долархайд выбрался из лифта. Удерживая Грэма правой, левой открыл дверь. Доволок Уилла до дивана, опустил на подушки, рухнул рядом, чтобы отдышаться. Пока приходил в норму, разглядывал Грэма. Потянулся через него и запустил руку в волосы.

«Отличная идея», — одобрил сам себя.

Мейстер Дю Морье заплатила ему две тысячи талеров задатка. И обещала ещё десять, если он продержит Грэма несколько дней, пока она не сообщит, что достаточно.

«Господь всеблагий, какие мягкие», — подумал Долархайд, продолжая пропускать кольца тёмных волос сквозь пальцы. И поскольку особых рекомендаций по удержанию Грэма не было, то сдерживающего фактора тоже. Фрэнсис опустился на колени. Развернул его, стащил перед собою. Охватив Уилла руками, выдернул ремень из пряжки. Джинсы и бельё просто сдёрнул по бёдрам вниз. Огладил по пояснице, разглаживая звёздчатую многолучевую татуировку. Вздохнул. Свой ремень расстегнул нарочито сдержанно. Так же брюки.

Когда Фрэнсиса Долархайда страшным броском отшвырнуло о стену, сшибая штукатурку и графические репродукции Энди Уорхола***, он даже не успел закричать. Руки и ноги его сломались одновременно, выкрутившись в суставах. Рёбра застонали, грудинная кость раскрошилась. Крошево осело крупными осколками в лёгкие, начиняя их, словно битым стеклом. Тазовые кости взорвались, пронзив мышцы и кожу. Как ломались кости черепа, он уже не чувствовал, потому что шейные позвонки были вырваны чуть раньше.

***

Грэм открыл глаза, медленно осознавая себя в пространстве. Информации от осознания было мало и сразу чересчур. К мало относились: высокие тёмные потолки, лежать на полу, «где?» и «что за блядство?» К чересчур: «старый добрый «Калипсол», Долархайд и спущенные до колен джинсы и бельё.

Грэм резко, как надеялся, сел, быстро оглядываясь. Руки дрожали. Ощущал он себя словно под анальгетиками. Сказывался постнаркозный период. «Ничего хорошего», — подумал Грэм. Потому что ощущения не давали адекватной оценки собственного тела. Потом увидел Долархайда. Вывернутого и изломанного, словно марионеточная кукла с оборванными стропами. Спущенные штаны Фрэнсиса только усугубили смятение.

Уилл услышал рингтон своего телефона, поднялся, натягивая штаны, и пошёл на звук. Телефон звонил в куртке Долархайда. Уилл вынул его, не отводя глаз от тела Фрэнсиса.

— Да, — поднял трубку.

— Уилл, ты не отвечал мне.

— Ганнибал, кое-что произошло, — Уилл обходил Фрэнсиса кругом.

— Что именно? И где ты?

— Я не знаю, где именно… Возможно, что у Фрэнсиса Долархайда. Потому что он лежит передо мною. Он поломался.

— Как интересно, — сказал Ганнибал. — Пожалуйста, никуда не уходи. Я буду как можно скорее.

— Хорошо.

— Уилл.

— Да?

— Никому больше не отвечай на звонки и не открывай дверей, если будут звонить. Ты понимаешь?

— Да.

Уилл отметил, что пропущенных несколько: от Джека, от Катц и два от Лектера.

Пока ждал Ганнибала, напился воды из-под крана и умылся, панически пытаясь чувствовать, что с ним всё же произошло. Потряхивало и не давало сидеть на месте. Но Грэм дисциплинированно брал себя в руки.

Он сидел на том же диване, около которого пришёл в себя, когда услышал щелчок замка и увидел входящего Лектера с угасающим электрическим всполохом в ладони.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил тот.

— Если ещё раз услышу подобный вопрос, придавлю любого голыми руками, — огрызнулся Уилл.

— Вероятно, что ты в порядке, — кивнул Лектер и опустился, присев рядом с Долархайдом. — Очень впечатляюще.

— Неужели? — Грэм, как мог собраннее, наблюдал за доктором.

— Да, Уилл. Теоретически так и должно было быть. Но, как сам понимаешь, практика есть практика.

— Что с ним произошло?

Ганнибал Лектер выпрямился и развернулся к Уиллу.

— Что произошло с тобою? Почему ты здесь, Уилл?

Уилл коротко рассказал о том, что помнил. Пока говорил, Лектер застывал в глазах.

Раздался сигнал о сообщении. С телефона Долархайда. Лектер вынул его из кармана брюк изломанного Фрэнсиса. Прочитал. Набрал ответ.

— Что ты делаешь?

— Отсылаю ответ о том, что ты здесь, без сознания. И что всё в порядке.

Уилл заставил себя не схватиться руками за голову, но встал и зашёл за диван, используя его как преграду между собою и Лектером. Тот небрежно уронил телефон на мёртвое тело, не спеша пошёл кругом, приближаясь к Уиллу.