Макс Ренуар - Дьявольские Карты Страница 26

Оторвавшись от ее губ, я стал играть золотыми ее волосами. Я вынул из них все заколки и цветы, распустил и стал всеми 10 пальцами касаться их, чувствуя, как они переливаются, щекоча мне руку. Она сидела молча, сосредоточенная и погруженная в свои мысли. Говорить ни о чем не хотелось, казалось, что малейший звук может разрушить это сказочное очарование. На шее, под волосами, я почувствовал маленькую пуговку, которая держала ленту декольте. Я мимоходом расстегнул ее. Под тяжестью грудей платье опустилось. Она искоса взглянула на меня. Мне показалось, что сердце мое останавливается и я сладостно таю.

Легким движением тела она освободилась от платья. Оно сползло ей на бедра и открыло моему взору чистую кожу грудей. Потом она порывисто встала и платье, тихо шурша, совсем сползло на пол. Как ослепительная вспышка, молния, блеснула мне в глаза мраморная белизна ее тела и только маленький треугольник редких каштановых волос на лобке контрастно выделялся на фоне этой белизны. Блестящие босоножки на изумительно стройных ногах гармонично дополняли и без того чудесную красоту. Ни слова не говоря, она села ко мне на колени и, обхватив меня за шею руками, подставила свои губы для поцелуя. Я стал целовать ее, трепетно ощущая руками бархатное тело. Простодушно, как замечтавшееся дитя, она сидела у меня на коленях. Я снял с ее рук перчатки, чтобы еще больше оголить их и стал целовать плечи, ладони и каждый пальчик с маленькими заостренными ноготками. Ее тонкие пальцы легко и проворно извивались в моей руке и это бесхитростное движение ее тела в моей зажатой руке зажигало мою страсть, повергая меня в сладострастную истому почти плотского удовольствия.

Одна ее рука скользнула вниз, легко справившись с пуговицами моих штанов, проникла под трусы и завладела моим давно уже напряженным членом. Она стала нежно гладить его головку пальчиками, двигая кожицу то взад то в перед, доставляя мне этим невыразимое удовольствие. Потом она расстегнула мою рубашку и стала иступленно целовать мою грудь, потихоньку покусывая мои соски. Каждой своей внезапной лаской она почти лишала меня сознания. Милая женщина смотрела на меня с грустными, опъяняющими глазами и в ее зрачках время от времени вспыхивали шаловливые искорки.

Я встал, подхватил ее на руки и бережно держа впереди себя, понес на кровать. Она спокойно наблюдала за мной, пока я раздевался, непринужденно раскачиваясь из стороны в сторону коленями. Не торопясь,

- 54 -

я еще раз решил осмотреть ее тело, чтобы лучше видеть ее я подошел ближе к кровати. Она ничего не скрывала от моего взора и, следя за мной глазами, принимала такие позы, которые позволяли рассмотреть желаемое. Ее живот цвета слоновой кости с вдавленным пупком, вздрагивающий, как подушка из нежного атласа, был божественно прелестен, хотелось положить на него голову, закрыть глаза и забыть все земное в сладостном сне. Капли пота увлажнили кожу, придавая ей свежесть и некоторую легкость. Ощупывая ее взглядом до крошечных ногтей на пальчиках ног, я снова взглянул на ее лицо. Оно пылало. Яркий румянец залил ее щеки. Глаза сверкали, рот приоткрылся. Секунда… и я был возле нее. Обхватив рукой тонкую талию я прижал ее мягкий живот к себе. Мой напряженный член уперся в волосы лобка, вторая моя рука проскользнула к ней между ног, палец нащупал пухлые горячие губки влагалища, провалился в щель между ними и погрузился в узкое влажное отверстие. Она издала тихий стон и шевельнула бедрами.

- Тебе хорошо? - прошептал я

- Молчи, ни слова… Ах!

Я стал целовать ее груди и ложбинку между ними. Она гладила руками мою спину и бедра. Постепенно я перелез на нее. Безвольно, закинув ноги в стороны, и, закрыв глаза, она замерла в ожидании. Мой член уперся в нее и нужно было одно движение, чтобы он вошел внутрь. С большим трудом, будто через десяток узких резиновых колец, мой член медленно стал вонзаться в ее влагалище, вызывая судорожные подергивания всего тела. Наконец, он уперся во что-то твердое и горячее, щекотавшее головку. Девушка положила обе руки мне на ягодицы и прижала меня к себе, чтобы я не двигал телом. Я понял ее. Не вынимая члена из нее, я стал кругообразно двигать бедрами и его головка стала нежно и ощутимо тереться об упругое влагалище. Веки ее дрогнули, она открыла удивленные глаза, светившиеся детской радостью.

- Как хорошо, - выдохнула она, - двигай медленнее…

Она стала помогать мне, кругообразно извиваясь. Прошло много времени, а мы пили безудержно по капле растекавшееся наслаждение. Я ловил головкой члена какой-то стержень в глубине ее влагалища и от прикосновения к нему она нервно содрогалась, прикрывая глаза и протяжно стонала. Среди общий всевозрастающей сладости судороги эпопея наступила внезапно - я и она одновременно кончили. Несколько минут мы лежали на кровати, молча и непринужденно, наслаждаясь блаженством.

- Ты доволен? - тихо спросила она.

- Очень доволен. А ты?

Она засмеялась и, повернувшись ко мне лицом, целовала в губы. Потом она спрыгнула с кровати и грациозно двигая бедрами, прошлась по комнате, искоса поглядывая на себя в зеркало.

- Как тебя зовут? - спросил я, любуясь ею.

- Эфира, - она подошла снова к постели, погладив своей рукой мою грудь и живот и стала у края.

- Тебя, наверное, удивила моя молчаливость, - сказала она, мечтательно глядя куда-то в даль. - Это я такая от того, как мужчина мне становятся ближе. Я боюсь, что он каким нибудь словом спугнет мое желание отдаться ему. Мне стыдно моего желания раздеваться.

- А у тебя было много мужчин?

- Нет, не много. Пять, ты шестой. И все вы совсем разные. Каждый следующий, кажется, лучше предыдущего.

- Расскажи мне о них.

- Разве это интересно?

- Конечно. - Она смущенно потупилась.

- 55 -

- Стыдно рассказывать, да я и не умею.

- Ну, как умеешь. Расскажи, чего же ты стыдишься?

Эфира глянула на меня сладостным взглядом и прошептала:

- Я могу рассказать только тогда, когда ты будешь во мне.

Я же был готов и подвинулся, освобождая ей место рядом с собой.

- Не здесь, - сказала она. - Встань с кровати и сядь на стул. - Я выполнил ее просьбу. Эфира села верхом на мои ноги лицом ко мне и вставила в себя мой член.

- Теперь ты сиди спокойно, а я буду рассказывать.

Я положил руки на ее бедра и замер.

- Тебе, наверное, известен художник, который нас нарисовал. Он был первым моим мужчиной. Он красив, статен и еще не стар…

Эфира дернула телом и от неистового наслаждения судорожно глотнула воздух.

- Не успела я опомниться, как он налетел на меня, сорвал с меня платье и повалил прямо на пол. Я почувствовала резкую боль, пронзившую мое тело. Я потеряла сознание. Очнулась я через несколько минут, все там же на полу. Художник исчез. Было сумрачно и тихо. Во всем теле я почувствовала какую-то разбитость. Ноги не держали меня. Я села на табурет, немного болел живот и что-то липкое и неприятное мешало мне между ног. Я увидела кровь. Мне показалось, что он разрезал меня. Я сунула в эту кровавую прорезь палец. Он ушел глубоко и не достал дна. “Боже, - подумала я, - что же мне теперь делать?” Когда я вынимала палец из отверстия, то почувствовала какое-то приятное жжение. Это было настолько неожиданно и интересно, что я снова сунула палец внутрь и так сделала несколько раз, пока все возрастающее наслаждение не повергло меня в сумасшедший экстаз. Хлынул поток слизи и смыл кровь. Я увидела чистое отверстие, которое не было похоже на разрыв и я успокоилась. Через минуту я уснула.