"Бис" для суфлёра (СИ) - "theoremI" Страница 34

Не доверять Гектору повода не было. Если он сказал, что основу изобрела его племянница, значит так оно и было. Это явно не было уловкой, чтобы она получила Мастерство. Это не был способ возвысить её в чьих-то глазах. Гектор был честен.

Гиппократ гадал, кого же ему приведёт зельевар. В голове рисовался образ взрослой ведьмы, умудрённой жизнью. И по какой-то причине он думал, что она непременно будет несимпатичной. Ведь если она смогла создать такое зелье, то Мерлин вряд ли наградил её ещё и привлекательной внешностью.

Что ж, все могут ошибаться.

Первая встреча прошла хорошо, девушка уверенно держала себя — по крайней мере старалась, — и говорила она тоже складно и правильно. До слизеринцев, конечно, не дотягивает, но всё же неплохо. Возможно, Когтевран?

И следующие дни стремительно понеслись в водовороте бумаг, встреч, тестирований. Зелье разбирали на компоненты Мастера зельеварения, специально приглашённые в Мунго. Нумерологи сверяли расчёты. Всё это сопровождалось тоннами исписанных пергаментов. Не то чтобы хоть кому-нибудь из всех этих людей было дело до здоровья оборотней… Прорыв в зельеварении волновал их куда сильнее.

Но был и тот, кого судьба оборотней интересовала.

— Что вы ссказали? — выдохнул мистер Ли.

Маг всё ещё не отошёл от шока, что сам Главный целитель явился в его маленький кабинет, когда Сметвик ошарашил его ещё одной новостью.

— Антиликантропное зелье, — повторил Гиппократ.

— Не может быть, — покачал головой мистер Ли; выражение его лица полностью соответствовало тону голоса — удивление, шок; и это можно было понять: никому, кроме него и ещё пары-тройки магов не было дела до оборотней. — Вы уверены?

— Абсолютно, — твёрдо пробасил Гиппократ. — Нам нужны добровольцы для тестирования.

Сесил откинулся на спинку кресла и прикрыл лицо руками. Сметвику показалось, что мужчина сдерживается, чтобы то ли не зарыдать, то ли не рассмеяться. Как удачно, что он взял с собой успокоительное. Когда он протянул флакон с зельем магу, тот посмотрел на него с искренней благодарностью.

— Я найду добровольцев, — твёрдо произнёс он. — После полнолуния зарегистрировалось несколько оборотней… Уверен, два из них обязательно согласятся. Они в отчаянии.

— Замечательно, — ответил Гиппократ. — Предлагаю на эту тему не распространяться в Министерстве. Не хотелось бы, чтобы тестирование тормозили, а я уверен, что так оно и будет…

— Н-но ведь Министерство не вмешивается в дела больницы? — возразил Ли.

Гиппократ посмотрел на мага перед собой с видом человека, который познал эту жизнь, и вымученно улыбнулся.

— Несмотря на все слухи об автономии, могу Вас заверить: отношения Мунго с Министерством находятся в некоем шатком подобии мира. Мракоборцы не лезут в наши дела, а мы стараемся не переходить им дорогу. Сделаете вывод? — предложил маг.

Сесил Ли подался вперёд и махнул рукой в сторону двери, которая тут же закрылась.

— Полагаете, что это зелье может быть невыгодным для некоторых… Отделов?

— Я думаю, вы и сами можете ответить на этот вопрос, — многозначительно произнёс Сметвик.

Ли кивнул несколько раз, размышляя над чем-то.

— Д-да, это так, — наконец сказал он. — Тем же, кому выгодно, чтобы Лютный продолжал существовать…

— Мистер Ли, — остановил Гиппократ, подняв руку в предостерегающем жесте. — Вам не следует. Если хотите обсудить нечто важное — двери моего кабинета для Вас всегда открыты, Сесил, — он улыбнулся. — И, конечно, я бы хотел, чтобы вы присутствовали на тестировании.

Сметвик поднялся на ноги и, попрощавшись, покинул Министерство.

Уже через пару дней в его кабинете лежала записка от Сесила, в которой он сообщал, что нашёл больше десятка добровольцев. Во время личной встречи они отобрали семь кандидатов разного пола, возраста и массы, для чистоты эксперимента.

***Двадцать восьмое июля наступило слишком скоро. Подопытные целую неделю принимали зелье, всё время находясь в больнице. Каждого из них курировали целитель и зельевар, записывая ощущения и реакции добровольцев после приёма антиликантропного. Некоторые целители и медиведьмы обходили этаж с оборотнями десятой дорогой, будто опасаясь, что могут заразиться просто подышав с ними одним воздухом. Тех, кто особенно яро протестовал, Сметвик отстранил от работы до тех пор, пока те не выучат параграфы из школьного курса ЗОТи об оборотнях.

В районе шести вечера в его кабинет вошли Грейнджеры, мистер Ли, несколько целителей и медиведьм. Каждый из них расписался в магическом контракте о неразглашении.

После нескольких часов переговоров и обсуждений, такой большой компанией они выдвинулись в сторону подземелий, где находились камеры и палаты для обращённых.

Сметвик всё время наблюдал за мисс Грейнджер, которой, судя по всему, было приказано внимательно смотреть, слушать и записывать. Впрочем, она и в прошлую встречу не казалась особенно разговорчивой. Зайдя в подвал, девушка еле заметно скривилась. Она рассматривала пациентов, явно сдерживая эмоции. И если сначала Сметвику на секунду показалось, что ей неприятно здесь находиться, то чуть позже он понял — это были жалость и сожаление. Мисс Грейнджер искренне сочувствовала оборотням. Точно так же смотрел на них Ли.

Каждый час они снимали показатели состояния оборотней, каждые полчаса проводили опросы. В отличие от сородичей, не принимающих зелье, подопытные не чувствовали предвестников луны. Обоняние и слух оставались в норме, никакой раздражительности не было.

Ровно в полночь оборотни трансформировались. Зрелище было не для слабонервных, несколько медиведьм пришлось отправить наверх. Гиппократ было решил, что и мисс Грейнджер захочет уйти. Но не тут-то было. Девушка весь вечер держалась рядом с дядей и только после полуночи отлипла от него. Она подошла к одной из палат, в которой была девочка лет десяти, обращённая Грейбеком всего год назад.

— Я хочу войти, — твёрдо произнесла ведьма; Гиппократ осознал, что впервые за весь вечер услышал её голос.

— Это не безопасно, — возразил целитель Тикки.

Мисс Грейнджер смерила его холодным высокомерным взглядом, мгновенно вспыхнув.

— Маленькая девочка сейчас там одна и ей нужна поддержка. Не для этого ли мы здесь собрались?

— Мисс, вы рискуете…

— Я знаю, — оборвала его ведьма.

Рядом с ней неожиданно появился мистер Ли, на его лице была такая же мрачная решимость.

Сметвик взмахнул палочкой, отпирая дверь палаты. Возмущённый взгляд Януса в его адрес сулил неприятности.

— Спасибо, — буркнула мисс Грейнджер и вошла в палату.

Сесил за ней не пошёл. Гектор тоже. Гектор вообще рассматривал племянницу с каким-то странным выражением лица. Гиппократ видел, что они перешёптывались ранее. Скорее всего, этот момент они уже успели обсудить.

Мисс Грейнджер, тем временем, осторожно подходила к маленькому коричневому волку, который косился на неё с опаской. Трудно было разобрать выражение на морде волка, но оно не казалось злым. Скорее обречённым.

— Иди ко мне, — позвала мисс Грейнджер, и сама сделала шаг вперёд.

Волчонок, до этого вжимающийся в угол, сделал маленький шаг ей навстречу, покосившись на палочку в её руке. Сметвик заметил, как все остальные наблюдатели напряглись. И тут мисс Грейнджер сделала то, что можно было охарактеризовать как самоубийственную глупость, характерную исключительно для гриффиндорцев. Она опустила палочку на пол и оттолкнула её от себя, присев на колени. Вздрогнул даже Гектор и в два шага оказался около двери.

Волчонок приблизился в ведьме. Она ласково опустила ладонь на его голову и провела рукой, мягко массируя шерсть. Мисс Грейнджер села у стены, упираясь в неё спиной, а маленькая девочка, трансформировавшаяся в волка, положила голову ей на бедро и прикрыла глаза. Сметвик увидел, как по щеке мисс Грейнджер скатилась слеза. Она осторожно поглаживала волчью шерсть, даже не смотря в сторону людей, находящихся по ту сторону стекла, и что-то нашептывала.