Расеянство - Братья Швальнеры Страница 37

запада. Это и наша культура, и Пушкин, и наша обороноспособность – про войну 1812 годы я уже говорил, и общий уровень жизни государства, которое до 1917 года оставляло далеко позади самые прогрессивные страны Европы и Америки. Поэтому радость, переживаемая нашими гражданами в настоящее время, поистине велика. И нам остается только присоединиться к каждому жителю нашей многомиллионной родины, к каждому дому, к каждому двору, к каждому подъезду, который сейчас обеими руками приветствует долгожданное воссоединение братских народов…

Там же, стр. 7

В Петербурге на здании Военного инженерно-технического университета установили мемориальную доску с именем генерала русской армии, а позднее – маршала и президента Финляндии Карла Маннергейма. Министр культуры России, также присутствовавший на церемонии, заявил, что памятники героям Первой мировой войны – это попытка "справиться с трагическим расколом в обществе". Глава администрации Президента в своей торжественной речи, посвященной открытию доски, сказал следующее:

-7Эфиопия, связи с ней – это наши духовные скрепы, и это уже ни для кого не секрет. Это то же самое, что Ледовое побоище, что Пушкин, что наши былинные богатыри. И сама принадлежность генерала Маннергейма к эфиопам, а значит, и к русским, уже есть достаточный факт, чтобы и доску повесить, и памятник поставить. То, что он сражался бок о бок с Гитлером говорит только о том, что он действительно жаждал для страны свободы, свободы от большевистско-сталинского рабства. А поступать так может только истинно русский человек, каким и был Густав Карлович!..

«Дружба народов»

Температура за бортом приближалась к +40 градусам по Цельсию. После московской дождливой весны глава администрации Президента, Сергей Иванович, чувствовал себя мягко говоря не в своей тарелке. Самолет шел на посадку, а потому кондиционеры были выключены, и с каждой секундой приближения к этой раскаленной под лучами палящего африканского солнца земле самочувствие Сергея Ивановича становилось все хуже.

–Эфиоп твою мать, когда уже приземлимся?

Сидевший рядом вице-премьер сочувственно и с некоторой долей иронии посмотрел на коллегу.

–Совсем плоховато? Лишнего вчерась перебрали?

–Да ладно, много ты понимаешь, – отмахнулся Сергей Иванович. – Скажи лучше, когда уже на земле будем?

–Боюсь, что там лучше не будет. Там сорок два в тени.

–Ладно, официальную часть как-нибудь да выдержим. А там, даст Бог, кондиционер включат. Чай, до этого ихняя цивилизация уже дошла?

–Обижаете, Сергей Иванович. Это же наши братья, практически, полнокровные.

Сергей Иванович посмотрел в иллюминатор – ВПП была уже видна, и вскоре самолет глухим ударом в пол выпустил шасси. Несколько секунд – и скрежет тормозов напомнил главе администрации, что пора примерить протокольную улыбку и пойти навстречу африканским товарищам.

Увиденное на земле удручило его еще больше, чем несносная жара. Местный аэропорт Асмэры, куда приземлился борт номер 1, напоминал глухой аэродром где-нибудь в степях Казахстана, где в месяц раз садятся какие-нибудь кукурузники. Повсюду была заросшая верблюжьей колючкой пустыня, и лишь здание аэровокзала – нечто вроде привокзального туалета в подмосковном Выхино образца 1982 года – разбавляло общую пустоту. Жара стояла такая, что воздух, казалось, колыхался и вибрировал – как при пожаре – и оттого невозможно было разобрать конца красной ковровой дорожки, выстеленной по случаю прилета зарубежных гостей хозяевами. Стараясь не подавать виду удрученности, Сергей Иванович окинул взглядом привезенную с собой делегацию и начал движение по прямой. Вскоре на конце дорожки показалась эфиопская встречающая делегация, в которой облачены в костюмы были только два человека из десяти. Остальные были разодеты как вожди туземных племен, сошедшие со страниц романов Фенимора Купера – головы их венчали причудливые перья, а из одежды присутствовали лишь копья да набедренные повязки.

Один из «индейцев», как мысленно окрестил встречающих Сергей Иванович, начал свою невнятную речь на незнакомом ему доселе языке.

–Утхиайййаааа… Замунгбда… Быарперейте…

Вступил переводчик:

–Вождь Армии освобождения Эритреи Мганга У IV приветствует своих долгожданных гостей из России на благодатной эритрейской земле.

Заговорил один из тех, что были в костюме. Если бы не жара, то Сергей Иванович непременно узнал бы в собеседнике президента Эфиопии.

–Итхуййааа… Закуккеле… Запандайо…

–Присоединяется к поздравлениям и почетный пожизненный президент Эфиопии Ахмад Бен Газиз Сабдель.

Сергей Иванович стал трясти руки встречающих, а с некоторыми даже целовался. Официальная церемония, по счастью, скоро закончилась – журналистов здесь не было, а потому не перед кем было разыгрывать спектакль «воссоединения двух братских народов», и спустя несколько часов все присутствующие уже сидели в тронном зале официальной резиденции глав государства в Аддис-Абебе.

После нескольких приветственных рюмочек коньяка заговорил Мганга:

–Мы счастливы передать Вам то, что по праву принадлежит Вашей стране. Это – золото, привезенное в Россию прадедом Пушкина в далеком 18 веке и вывезенное большевистскими казнокрадами в 1930 году. Оно долго путешествовало по миру, не изменяя своего собственника, и в конце 1980-х годов по распоряжению Вашего тогдашнего советского руководства оказалось здесь в качестве средства поддержки национально-освободительного движения Эритреи против Эфиопии.

–Сейчас же, – подхватил Президент, – когда две наши страны фактически объединились под флагом конфедерации, мы рады оказать помощь дружественному с нами государству, где нас всегда понимали и поддерживали как нигде. В далеком 1935 году, когда Муссолини предпринял попытку оккупации Эфиопии, только ваш вождь товарищ Сталин своим выступлением в Лиге наций поддержал идею нашей независимости и самостоятельности. Сейчас мы возвращаем Вам долг. Зная об экономических затруднениях, в которых в настоящее время пребывает Россия, мы всецело желаем протянуть ей руку помощи. И мы ее протягиваем!

–От лица всей страны и лично Президента Василия Василевича Митина благодарю вас за столь щедрый жест доброй воли. Однако, по поручению президента я должен передать и еще несколько его пожеланий. Впредь и сам президент, и наш многонациональный российский народ от всей души желает не просто поддерживать дружеские и любовные отношения с народом Эфиопии, но слиться с ее народом воедино и вместе бороться с мировым шовинизмом за мир во всем мире на деньги, столь щедро переданные нам эфиопской стороной.

–Мы от всей души поддерживаем инициативу президента Митина и готовы вступить в бой с кем угодно…

–Господин Мганга имеет в виду, что бороться с радикальным военным вмешательством, то и дело навязываемым миру со стороны блока НАТО, можно только невоенными способами и методами. И он от всей души, как и все мы, надеется, что переданные им денежные средства пойдут на разработку мирных путей противодействия очагам международной напряженности.

–Конечно же, вы все можете на это рассчитывать…

–А по такому случаю, господа, прошу