Алина Весенняя - Се ля ви: эротическая проза (сборник) Страница 41

А сегодня уже понедельник, снова понедельник, опять понедельник, да еще и эти критические дни! Мужчины никогда не поймут женщин, даже по той причине, что у них нет критических, физиологических дней. Эти гормональные бури, эти климаксы, то ты хочешь секса, то вообще видеть мужчин не можешь, то мир сверкает всеми гранями, а то ты кажешься самой себе самым несчастным человеком на Земле. Не открою Америки, если скажу, что женщины и сами себя не понимают, а уж мужчинам и вообще никогда их не понять…

Аллочка потянулась. Надо вставать. Электричка в 8 часов 20 минут нужно придти заранее, чтобы занять место, а то придется стоять целых тридцать минут в душном вагоне.

И весна какая-то необычайно поздняя, двадцатое апреля, а тепла еще нет, как нет, холодный ветер, снег…

Аллочкин муж уже поднялся. Аллочка прожила с ним больше двадцати шести лет и была к нему привязана, как к самому близкому человеку.

– Привет! Как же хочется спать!

– Да, мне и самому хочется, но долг зовет.

Чайник уже на плите. Муж пьет кофе с молоком и бутербродами.

А Аллочке прежде нужно накормить любимого котика Кузю. Серый перс старичок, приветливо запел свою песню: «Мур-мур-мур!». Аллочка протянула руку и нежно погладила лохматого любимца. Она считала кота своим третьим сыночком. Кот был практически ровесником младшего сына, и уже четырнадцать лет жил в Аллочкиной семье.

Аллочка с детских лет обожала котов, но такого прелестного в ее жизни еще никогда не было. Наверное, это тот кот, о котором можно сказать – «ученый». С чувством собственного достоинства, степенный, независимый, с добрым сердечком, с яркими оранжевыми глазами, просто не кот, а какой-то философ. Если бы когда-то вместо: «Мяу!», котик сказал: «Привет!», то Аллочка совсем бы не удивилась этому.

Вот серенький дружок уже накормлен, цветы политы, бутерброды для сына школьника приготовлены, коктейль выпит. Легкая гимнастика по Стрельниковой, для укрепления органов дыхания, водные процедуры, легкий уход за кожей и Аллочка готова двинуться в путь.

…Главное не забыть варенье для подруги. Ведь в пятницу она его приготовила и благополучно забыла, а сегодня поставила перед дверью так, чтобы нельзя было выйти из дома, не споткнувшись о банку.

Холодное апрельское утро. С неба срываются снежинки. Зябко и холодно, совсем не по-весеннему. Организм на автопилоте двинулся в поход по преодолению расстояния от дома до работы. Здесь главное ни о чем сильно не задумываться, а просто двигаться в заданном направлении. Вот остановка, автолайн, семь минут и железнодорожная станция, турникеты, мост, а вот и электричка подъехала, приветливо распахнув свои двери для рабочего люда.

Аллочка уселась по удобнее и заняла место своей подруге Галине.

Галина – это очень симпатичная пятидесятичетырехлетняя женщина. Еще двадцать два года назад, их свела судьба в одной организации. Аллочка двадцатипятилетней девушкой устроилась в эту организацию нормировщиком, а Галина уже работала экономистом. Аллочка, закончив вечерний институт, переместилась по службе и стала занимать должность инженера-технолога треста столовых, а Галина работала в экономическом отделе.

Так бы и работали они, может быть, до пенсии, да 1993 год перевернул все. Трест столовых развалился на мелкие предприятия, и обеим женщинам срочно пришлось переквалифицироваться на главных бухгалтеров. А что оставалось делать? Нужно было жить, кормить семьи и здесь уже было не до призвания. Скорее из серии – спасайся, кто как может!

Мало кто из новоиспеченных главбухов удержался в седле, а они удержались и вот сейчас обе работали в московских оптовых компаниях, а по утрам встречались в одной электричке.

Дверь вагона распахнулась, в ней появилась Галина, Аллочкины глаза приветливо засветились.

– Привет!

– Привет! Ну что за погода? Разве это апрель? Это настоящий ноябрь! – ворчала Галина.

– Скоро придет весна, уже недолго осталось ждать, – попыталась внести позитива Аллочка.

– Будем надеяться.

– А это тебе, – Аллочка протянула банку с вареньем.

– Спасибо, – Галина полезла в сумку и извлекла пасхальное яйцо в красочной обертке.

Женщины сначала обменялись подарками, потом воскресными новостями, тридцать минут пролетели молниеносно.

– Что это за остановка? – спохватилась Аллочка.

– «Тестовская»!

– Мне наследующей выходить. Счастливо тебе отработать! Пока.

– И тебе счастливо! Пока.

Аллочка сквозь толпу стала пробираться к выходу.

– Остановка «Беговая», – прохрипел динамик.

Аллочка влилась в людской поток, направлявшийся в московскую подземку.

Аллочка родилась в украинском шахтерском провинциальном городке. Три года отучилась в Донецке. Но даже после Донецка, Москва ей казалась огромной и утомительной. А от людского разношерстного потока у нее долгие годы просто-напросто кружилась голова.

Прошло ни мало, ни много, всего двадцать лет, прежде чем Аллочка полюбила этот город. Полюбила так нежно, как только можно полюбить близкого и родного человека. Любовь к Москве началась с Тверской улицы, с московских старинных домов, с задумчивых осенних бульваров. И уже пестрая толпа не раздражала Аллочку. Она научилась расслабляться и плыть в этой людской реке в необходимом направлении.

Вот и сейчас ее внесли в вагон метро, и поезд тронулся. В центре стало свободнее, уже можно было присесть и расслабиться. Аллочка даже любила этот получасовой подземный путь. Часто именно здесь, под землей, в наполненном людьми вагоне, к ней прилетала Муза. Ее Муза!

Аллочка начинала чувствовать какое-то беспокойство, рука тянулась к мобильному телефону, мозги отключались от окружающей действительности и погружались в иной мир грез. Время останавливалось, и строка за строкой ложились на дисплей мобильника. В такие дни, время пути до работы многократно сжималось и летело незаметно. Из метро Аллочка выходила в затуманенном состоянии, как во сне, а в голове стихи, стихи, стихи! И уже как во сне снова ступеньки, автолайн, пробки, переходы, лифт и рабочее место. Все! Стихотворение родилось!

Одежды прочь! Они здесь лишние,

Когда два тела в одно сливаются!

Зарделись губы хмельными вишнями,

Ни вдох, ни выдох не получается!

Глаза прикрыты, дыханья спутаны,

Небес знамением сейчас отмечены.

Дурманом сладким сердца окутаны,

С тобой навеки любовью венчаны!

С разбега в омут глубокий прыгнули,

Несет теченьем, самим не выбраться,

Про все на свете сейчас забыли мы,

Одна лишь страсть над нами высится!

Муза упорхнула, освободив Аллочкину голову для цифр и расчетов.

– Здравствуйте! – Аллочка с улыбкой поприветствовала своих немногочисленных коллег.